Исповедь бандерши. 100 оттенков любви за деньги
Шрифт:
Приехал Ромашка, искать благоверную!
А благоверная нагло открыла дверь. Муженек услышал очередную порцию проклятий в свой адрес, еще и по морде схлопотал от «жениха»… Чай, не Геракл, всего метр шестьдесят восемь в прыжке.
Тогда мне было очень смешно, и ничуточки не мучила совесть. Я посвятила себя тому, что мстила ему и мстила, делая как можно больней. Я не могла простить ему нашего первого года жизни, не могла простить моих разбитых иллюзий, наверное…
А он терпел, я таки смогла его убедить, что он это все заслужил.
А почему я выгнала его из дома, я и по сей день
В какой-то момент я обратила внимание на то, что его уже не очень трогают мои выходки, и относится он ко всему как-то слишком равнодушно. Я устраивала скандал за скандалом, а нужного эффекта не наблюдала. И я «накрутила себя», что он окончательно меня разлюбил и просто ждет нужного момента, чтоб бросить меня. Несмотря на все мои похождения и свинское поведение, для меня он по-прежнему был «светом в окошке», и я понимала, если дойдет до того, что он сам уйдет… А не могло не дойти, слишком много гадостей я творила, и я не верила в то, что это все простить можно.
И если это вдруг случится, у меня просто остановится сердце! Вот так возьмет и остановится, в один момент…
И приняла я «соломоново решение». Я должна первой его выгнать, тогда мне не будет так больно! И сделала это самым отвратительным, подлым образом. В один прекрасный день, когда не подозревающий подвоха Рома ушел на службу, я набрала номер из газеты «Муж на час».
— Здравствуйте, а не могли бы вы сегодня мне замок поменять?
Замок поменяла, вещи упаковала и вынесла в тамбур… Управилась.
Я не знаю, но я почему-то верила, что с такой же легкостью он уйдет из моей жизни, из моего сердца, ведь не могу же я всю жизнь строить с оглядкой на него!
Я обманывала себя, продолжала гулянки, по инерции совершала эпатажные и вызывающие поступки, как будто нарочно разрушала и разрушала свою налаженную жизнь… Связалась с абсолютно ненужным мне человеком, тратила на него свои деньги, наживала долги…
А в один прекрасный день я просто поняла: да ведь мне теперь и неинтересно вовсе так себя вести!!! Мне уже не на кого производить впечатление! Он не видит всего этого, и ему все равно…
И что же я тогда наделала?! Я же просто преступница по отношению к дочке…
Ведь в моей жизни всегда присутствовало чудо, и у меня очень сильный ангел-хранитель! И один выход рисовало мне мое нездоровое воображение. Кириякос, он спасет меня! Не может не спасти!
И вот я тут, на Кипре. Третий день жду и жду его, как посланника Божьего.
Вечерело. В пабе прибывала и прибывала публика, но того, кого я так сильно ждала, все не было. Девчонки сновали туда-сюда, Мария еле успевала наливать стаканы, то и дело неодобрительно глядя в мою сторону.
А я сидела и делала вид, что не понимаю ничегошеньки. В конце концов, моя обязанность сделать четыре-пять стаканов за вечер. И когда я это сделаю, это мое личное дело! Ночь только начиналась, успею.
Если совсем уж честно, мне очень не хотелось, чтоб случайно зашедший Кириякос увидел меня в обществе клиента. «А вдруг он вообще не
придет?» — то и дело мелькала мысль. «Придет», — тут же успокаивал внутренний голос.В сумке тихонько запищал мобильный. «Как дела, подруга?» — высветилось на экране. Вандышева, жена Ромкиного друга, Баклан которая (о ней я писала в предыдущей книге).
«Ничего, какие новости?» — ввязалась я в переписку.
«Новости есть! Тебе Ленка Рудь ничего не говорила?» — тут же пришел загадочный ответ.
«Ничего не говорила, вчера только созванивались», — отписалась я.
Ленка Рудь — это моя лучшая подруга, если что. Дружим с ней с детства.
«Тогда позвони срочно!» — моментально «телеграфировала» Ирка.
Заинтригованная, я проверила баланс на счету. Вот зараза, денег нет для звонка!
— И что мы ждем? — Не выдержав, Мария плюхнулась рядом.
— Да ничего не ждем, — пожала я плечами, — всех клиентов расхватали!
— А вот и не всех! Вон, в углу барной стойки, видишь клиента? — указала она рукой. — Только что он отправил Ольгу, не заказал ей напиток… Иди, попробуй ты!
Я мельком взглянула на клиента, он сидел спиной к залу.
— Та тогда и меня отправит! — попыталась отмахнуться я.
— Я думаю, тебе поставит, — утвердительно покачала головой девушка.
— Любитель новеньких? — хихикнула я.
— Скорей, стареньких, — ухмыльнулась Машка. — Ты чего, идиотничаешь или не узнала? Это ж Кириякос.
У меня сердце подпрыгнуло и тут же заухало с бешеной силой. Как? Эта спина не может быть его спиной! Это какая-то толстая спина и женоподобная задница! Кириякос стройный! На ватных ногах я подошла к бару.
— Кириякос, — тихо позвала я, тронув его за локоть.
Мужчина резко развернулся и уставился на меня широко открытыми глазами. Бог ты мой! Конечно, это он! Но почему он так поправился? А все равно красив…
— Юлия, моя маленькая, — неотрывно смотрел он на меня как-то тревожно. — Ты приехала ко мне?
— Да, Кириякос, я приехала к тебе, — я взяла его за руку и сильно сжала.
— Я знал, я знал, что ты приедешь, — быстро проговорил он. — Я ведь все время ждал, тебе говорили?
— Нет, я не знала, я только третий день тут, — на глазах у меня выступили слезы. — Я думала, ты забыл меня…
— Нет! — воскликнул он неожиданно громко, и глаза его гневно сверкнули. — Как я могу забыть тебя, ты ж моя любовь, — понизил он голос, проникновенно глядя на меня.
Я в смятении смотрела на него, не в силах понять, что же изменилось в нем. Что-то не так… А что?
— Кириякос, ты будешь ставить стакан? — Возле нас возникла худенькая фигурка барменши.
— О, да! Конечно, — согласно закивал он. — Пойдем за столик, пойдем.
Мы уселись в уголке, я смотрела на него и не узнавала. Он так сильно обнимал меня, по щекам его текли слезы.
— Я не верю, маленькая, ты приехала ко мне, — снова и снова повторял он. — Ты ж теперь не уедешь? Ты останешься со мной?
— Нет, я приехала только к тебе, — целуя его, отвечала я.
— Я так ждал тебя, ты можешь узнать у Марии! — показал он пальцем в сторону бара. — Она скажет! Я никому больше не ставил стаканы! Я приходил только потому, что знал, моя любовь вернется сюда…