Исповедь плохой подруги

На улице было солнечно, но дул холодный ветер. Когда там уже лето?

— Так, Чмноя, ты быстро какаешь, и мы идем домой, слышишь? — сказала я, стараясь говорить как можно любезнее.

Чмоня не кивнула, но завиляла хвостиком. На улице она была не такой вредной как дома. Наверное, старалась вести себя прилично при посторонних. Тогда если я стану жаловаться на нее, то мне скажут, что я все выдумываю.

Мы с Чмоней вышли со двора и пошли вдоль дома номер одиннадцать. Это не было преднамеренно. Мы всегда так ходили. Чмоня может подтвердить.

Так что, совершенно случайно зайдя во двор этого дома мы совершенно случайно обнаружили там Тимура и Дика. Время было утреннее, многие выгуливают собак, так что наша встреча совершенно случайная.

— Привет! — сказал Тимур, когда я подошла.

Чмоня тут же громко залаяла. Дик посмотрел на нее, как на огрызок от яблока, и отвернулся. Чмоне такое обращение не нравилось. Она оббежала его, наверное, чтобы смотреть прямо в глаза, и продолжила заливаться противным визгливым лаем.

— Это твоя собака?

Я кивнула. Почему-то мне стало стыдно. Кто в здравом уме и доброй памяти заведет себе помесь крысы и вселенской злобы?

— Миленькая, — сказал Тимур, когда Чмоня стала лаять на него.

Она отчаялась достучаться, то есть догавкаться до Дика, и потому снова перешла на людей.

— Ужасно миленькая, — сказала я.

Тимур присел рядом с Чмоней и попытался почесать ее. Чмоня от такой дерзости обалдела и потому целых три секунды не бросалась на Тимура. Но затем все пошло по накатанной и она загавкала так сильно, что я была уверенна, сейчас из окон высунуться жильцы и пошлют нас с нашей собакой на небо за звездочкой.

— Уже чему-то ее научила? — спросил Тимур.

Он, казалось, не удивлялся и не расстраивался из-за того, что Чмоня его не почитает. Хотя ему то что? Это же не его собака.

— Разве таких бестолковых собак можно чему-то научить?

— Конечно! Это же все-таки собака.

Мы вдвоем стояли и смотрели на Чмоню сверху вниз, пока она лаяла на нас, как в последний раз.

— Пока она умеет только злиться и какать, — сказала я. — Первое ты как раз можешь наблюдать, а второе мог бы, если бы встретился нам на пять минут раньше.

Тимур помолчал несколько секунд, а затем сказал, просто чтобы заполнить тишину:

— Здорово.

Мы двинулись в сторону аллеи, которая шла вдоль проезжей части. Тимур молчал, а я изо всех тянула Чмоню, которая уже сделала самое важное дело на сегодня и теперь рвалась домой. Я поглядывала на Тимура, он молчал. Так что я решила задать главный вопрос, который мучил меня со вчерашнего дня.

— Почему тебя вчера не было?

— Что? — нахмурился Тимур. — А что было вчера?

Теперь нахмурилась и я.

— Мой день рождения.

— Опять? — улыбнулся Тимур.

— Ну то есть его очередное празднование. У Адель. Она сделала для меня еще один праздник в качестве извинения.

— Я не знал.

Блин. Это же очевидно. Адель просто не захотела звать Тимура.

Она донимала меня звонками и сообщениями все следующие дни. Я уже начала бояться ходить на занятия, потому что Адель подстерегала меня на каждой переменке. Она пыталась заговаривать со мной, но я ее игнорировала. Это было безумно сложно. Я чувствовала, что поступаю неправильно. С каждым разом отказывать было все сложнее.

Так что в среду, после третьей пары, перед ожиданием длиной более чем в три часа, я немного сбавила обороты.

— Ну скажи, что мне сделать, чтобы ты перестала обижаться?! — сказала Адель так, будто сама вот-вот собирается обидеться.

Неужели она думает, что ей просто нужно что-то сделать? Типа подпрыгнуть три раза и закукарекать? Я качнула головой и отвела взгляд.

— Знаю! — вдруг воскликнула Адель. — Я знаю, что можно сделать…

Ну вот, она реально думает, что человеческие отношения — товарно-денежные. Снова хочет что-то купить мне? Подарить собаку побольше, потому что вспомнила, что маленькие крысообразные существа мне не нравятся?

— Я отвезу тебя в свое любимое место!

Ого, вот это уже что-то новенькое. Я даже заинтриговалась.

— И что же это за место?

— Сюрприз!

От восторга Адель даже подпрыгнула. Ее глаза заблестели, а я поняла, что уже не в силах ее игнорировать. Это же грубо. Она реально старалась ради меня… Просто сделала все по-своему. Но мы же общаемся не так уж давно. Не стоило думать, что она сразу поменяет свои привычки и мировоззрение из-за меня. Да, я просила не того, что она предлагала, но, вероятно, еще не поздно и она сможет слегка измениться, чтобы больше не доставлять мне столько переживаний.

— Идем! — сказала Адель, потянув меня за руку.

Она прикоснулась ко мне впервые за целых пять дней. Что ж, это не такой большой срок. Но мне почудилось, что этого не было уже пару столетий. И будто бы мне этого не хватало.

Я вырвалась.

— Не могу, — сказала я. — У меня сегодня консультация с куратором по диплому.

— Во сколько заканчивается?

— Не знаю. Всегда по-разному. После пятой пары еще около часа.

Обычно мы сидели с Ольгой Вячеславовной не более получаса. Но не хотелось так просто сдаваться.

— Ладно… — сказала Адель. — А в какой аудитории?

Я назвала.

— Оке-е-ей…

Я не поняла, что это «оке-е-ей» значит. Хотя, кого я обманываю? Не станет Адель так долго меня ждать. Уверена, у нее найдутся дела поувлекательнее, чем караулить меня под дверью.

Тут прозвенел звонок на четвертую пару.

— Мне пора! — сказала Адель.

Она улыбнулась и удалилась. Ну и что это было? Я провожала ее взглядом, пока она не скрылась из виду, и пошла караулить Ольгу Вячеславовну.

Наша очередная встреча прошла на редкость хорошо. Ольга Вячеславовна даже… похвалила меня! Я почувствовала себя самым счастливым человеком. Правда, только до того момента, как она выдала мне задание на следующую неделю. Но, на самом деле, это не сильно испортило мое настроение. Я готова была простить всех людей в мире. Да, даже Адель. Хотя было не прощенное воскресенье, а обычная среда.

Уставшая и голодная, но счастливая я вышла из аудитории и увидела Адель. От неожиданности я просто замерла в дверях. Ольге Вячеславовне пришлось постучать мне по плечу, чтобы я вышла из анабиоза и освободила ей выход. Я медленно отошла, продолжая пялиться на Адель.