Исправляя ошибки

Ко всему прочему, ощущение, будто тебя поймали с поличным, уличили в обмане — не самое приятное. А для чувствительных людей, вроде госпожи Беонель, и вовсе не было ничего хуже. Это чувство вводило ее в еще большее смятение, мешая собраться с духом.

Наконец, успокоившись немного, Райла распрямила плечи и подняла голову, причем так высоко, как только допускало ее нынешнее положение допрашиваемой (ведь именно таковым оно и являлось).

— Помилуйте, — сказала она, — надеюсь, вы не повелись на глупые россказни местных остолопов, которые с недавних пор трубят направо и налево, будто в медицинском центре у нас скрывается неведомо откуда взявшийся джедай?

Диггон снисходительно покачал головой.

— Разумеется, нет. Эти слухи только подтвердили информацию, которая стала известна мне немного ранее.

— Тогда кто ваш информатор?

Этот вопрос был с ее стороны не более чем попыткой прощупать почву. Понять, насколько майор в действительности осведомлен о происходящем.

Диггон, впрочем, без труда раскрыл этот не отличающийся особым изяществом ход.

— Я не могу назвать вам имени — по причинам, которые являются неотъемлемой частью работы в разведке (полагаю, вы, госпожа, поймете, о чем я говорю?) Уверяю, однако, что мой источник крайне надежен. — Выдержав паузу, он проговорил доверительным, и одновременно содержащим угрожающие интонации шепотом: — Расскажите, Райла. В противном случае Верховный канцлер будет непреклонен.

Делать было нечего. Госпожа Беонель, сделав трагический вид, приступила к повествованию, по возможности прибегая к самым общим, абстрактным фразам. С ее слов выходило, что генерал Органа, хотя и была главной зачинщицей во всей этой нелицеприятной истории, действовала, однако, целиком на благо Республики, и Верховному канцлеру стоит это учесть.

Когда ее рассказ подошел к концу, Диггон от души рассмеялся.

— Похоже, вы, радость моих очей, знаете о том, что происходит у вас под боком, еще меньше меня.

Райла нахмурилась в ответ. Сколь бы ни были для нее туманными причины его смеха, одно не вызывало сомнений — гость смеялся над нею, и это не могло прийтись губернатору по душе.

— Диггон, что вы говорите? — спросила она, и впервые за время их разговора ее голос неприятно похолодел.

— Я говорю — более того, утверждаю, моя милая — что ваша родственница обманула вас. А вернее, не сказала всей правды о своих целях.

— Как вы смеете?! — взвизгнула вдруг госпожа Беонель.

Диггон только пожал плечами.

— Я повторяю, что желаю лично вам только добра, — молвил он спокойно. — Вы произвели на меня самое благостное впечатление, Райла, и оттого мне невыносимо думать, что кто-то (а тем более близкий вам человек) может обманывать вас и использовать в собственных целях, укрываясь за вашей спиной и навлекая на вас опасность.

— Если вы имеете в виду генерала Органу, то ужасно ошибаетесь, — заявила Райла со всей уверенностью. Благодаря неведению совесть позволяла ей беспрепятственно отстаивать благие намерения «кузины». — Моя дорогая Лея рассказала мне обо всем в первый же день…

Майор мягко перебил ее:

— Умолчав лишь о своем личном интересе в этом темном деле, который, главным образом, и руководил ее поступками.

— Отчего же? Она сообщила мне, что намерена добиться расположения пленника и, если угодно, наставить его на путь добра.

Ответом ей послужил новый приступ хохота.

— Это невероятно! — констатировал Диггон. — «Наставить на путь добра», подумать только! Да вы и в самом деле даже не представляете, кто живет столько времени рядом с вами. Тот рыцарь, которому вы дали свою защиту — это главарь ордена Рен, убийца и фанатик, ученик и любимец Сноука. Один из опаснейших преступников во всей галактике. Рядом с ним любой другой мерзавец, которого вы и ваши предки приютили на Эспирионе — это прах.

Несколько мгновений Райла пыталась осмыслить сказанное.

— Этого не может быть, — возразила она растерянно. — Лея говорила, что ее пленник очень молод, почти юноша. Глава ордена наверняка должен быть куда старше.

— Не всегда возраст является препятствием, — философски заметил Диггон, — а тем более для темных дел.

— Считаю своим долгом довести до вашего сведения, что я не верю ни одному вашему слову, — заявила Райла с упрямством, которое лучше всего свидетельствует о сомнении в душе.

— Нет ничего проще, чем убедить вас. Поедем со мной в медицинский центр.

Только сейчас госпожа Беонель поймала себя на мысли, что ей отнюдь не хочется узнавать правду, какою бы та ни была. Она не желала допустить даже мысли, что дорогая «кузина», возлюбленная подруга в самом деле предала ее и подставила под удар вместе со всеми жителями Эспириона (ведь одно дело — дать приют и поддержку потерянному юнцу, и совсем другое — прославленному на всю галактику темному лорду).

— Я собиралась навестить генерала на днях, — молвила Райла, немного подумав. — Если угодно, я могу взять с собой и вас.

Майор, впрочем, не желал отступать.

— Это было бы весьма любезно с вашей стороны, губернатор. Но возможно, вам стоит подумать о незамедлительном визите. Я крайне дорожу своим временем.

Райла поняла, что Диггон не примет отказа; слишком уж его манеры, несмотря на все внешнее обаяние, напоминали те, которые были приняты в отношении арестантов.

Некоторое время госпожа Беонель горячо и судорожно думала, как ей поступить. Положение явно зашло в тупик.

— Что ж… — сказала она несмело. — Позвольте я хотя бы возьму с собой охрану.

Без дорогого Охара и его подчиненных она и шагу не ступит вместе с этим типом.

— Разумеется, — ответствовал Диггон.

С одной стороны, канцлер Викрамм просил его по возможности соблюдать деликатность, ведь ему вовсе не нужно было поливать грязью славные имена генерала Органы и покойного генерала Соло, тем более, до тех пор, пока не выяснятся все обстоятельства. Но с другой стороны, самому Диггону гораздо удобнее было бы, если бы его правоту засвидетельствовало как можно большее количество народу.

— И извольте подождать немного. Мне перед выездом необходимо освежиться и сменить одежду.

Женские нужды испокон веку служат удобным оправданием для того, чтобы протянуть время.

— Хорошо, — согласился мужчина без всякого, однако, энтузиазма. — Я жду вас.

Райла еще раз одарила его улыбкой, фальшь и напыщенность которой уже не пыталась скрыть. А затем удалилась в свои покои.

У нее хватило сознательности, чтобы, впопыхах отыскав комлинк, попытаться вызвать Лею, рассчитывая, если не предупредить катастрофу, то по крайней мере сделать так, чтобы «кузина» была к ней готова.