Испытание Джасинды
Шрифт:
— Как дедушка Джейкоб? — тихо спросил тот.
— Да.
— О-о-о… — Кайден на мгновение задумался. — Мне очень жаль. Ты, должно быть, скучаешь по ней. Я буду очень скучать по маме, если она уйдет.
— Спасибо, Кайден, — натянуто ответил Джотэм.
Не заботясь о том, как все отреагируют на это, Джасинда протянула свою руку и в молчаливой поддержке пожала лежавшую на столе и сжавшуюся в кулак руку Джотэма. Тот, бросив на нее благодарный взгляд, переплел их пальцы. Все сидевшие за столом взрослые молча наблюдали за этими действиями.
— Мама, можно нам уйти?
Окинув внимательным взглядом стол,
— Можно, но не забудь, что в восемь ты должен быть в классе.
— Мама?
Джасинда перевела взгляд на худенького мальчика, сидевшего рядом с Синди.
— Иди, Бретт, можете повеселиться.
— Спасибо, мама, — с этими словами все четверо быстро покинули столовую.
Но не успела дверь закрыться, как вошла Хавьера.
— Кассандра, тебе пришло сообщение, — ее взгляд обежал присутствующих. — Джасинда?.. — она не смогла скрыть своего недоумения.
— Привет, Хавьера.
— Привет. Что ты тут… — она замолчала, увидев, чья рука лежала поверх ладони Джасинды. — Король Джотэм…
— Доброе утро, Хавьера, — ответил Джотэм, не убирая своей руки.
Кассандра поднялась, вытирая рот салфеткой.
— Я буду в своем кабинете, — наклонившись, она поцеловала Уильяма. — Поговорим позже.
— Поверь, буду ждать этого с нетерпением, — бросил на нее тяжелый взгляд Уилл.
Кассандра выпрямилась и, понимающе кивнув ему, величественно покинула комнату. Хавьера тут же последовала за ней, бросив на Джасинду нечитаемый взгляд.
— Верховный адмирал, — в столовую вошел стражник в синей одежде Дома Знаний. — Поступило сообщение с Нуги.
Уильям с Джотэмом мгновенно поднялись.
— Джасинда? — Джотэм выжидающе посмотрел на нее.
— Иди. Ты здесь для этого. Со мной все будет в порядке.
— Спасибо, — наклонившись к ней, он поцеловал ее… быстро и крепко, а затем незамедлительно покинул столовую.
— Мне тоже пора идти, — нежно чмокнув жену, Питер встал из-за стола. — Увидимся вечером, Пикси. Мадам Мичелокакис, было приятно познакомиться.
— Мне тоже, капитан. И, пожалуйста, зовите меня Джасиндой.
— Только если ты будешь звать меня Питером.
— Согласна, — после этих слов капитан ушел, а Джасинда, оглядев внезапно опустевший стол, улыбнулась Синди. — И чем же мы теперь займемся?
Глава 20
— Мне так нравится это место, — Синди присела на скамейку в Саду Памяти.
Оглядев небольшой, обнесенный оградкой палисадник, Джасинда задержала взгляд на большом обтесанном камне и высеченном на нем имени.
— Джейкоб Чемберлен, — прочитала она.
— Отец Питера и Кассандры.
— Он погиб во время нападения мятежников на Землю?
— Да. Кассандра пыталась помочь раненому Лукасу, совершившему аварийную посадку недалеко от нашего дома, и Виктория незаметно выскользнула за ней через заднюю дверь.
— Мне об этом уже рассказывали.
— Питер не мог помочь Кэсси, он только что вернулся с задания, — Синди продолжала задумчиво смотреть на камень. — Он повредил плечо и ногу, поэтому Кассандра понимала, что он не сможет донести Лукаса. Мы даже не
знали, что Тори сбежала, пока не отправились в убежище.— Ты, должно быть, была в ужасе, — Джасинда не могла себе этого представить.
Если бы кто-то из ее детей остался один во время нападения мятежников, она бы сошла с ума.
— Да, но я была на третьем месяце беременности… и не могла броситься на поиски девочек. Меня тревожило состояние Бретта и Питера, — глаза Синди затуманились, когда она окунулась в воспоминания. — Я помню, как задрожала и затряслась земля. Как нас сбило с ног, и мы рухнули на пол. Как только Питер поднялся, он кинулся запечатывать вход. Я кричала ему, чтобы он прекратил, не делал этого! Я колотила его по спине кулаками, расцарапала ему всю кожу… ведь там, снаружи, осталась моя малышка.
— Я даже представить это боюсь… — у Джасинды перехватило дыхание, и она не смогла больше вымолвить ни слова.
Уму непостижимо, через что пришлось пройти этой маленькой женщине.
— Я ужасный человек. Я ни разу не вспомнила ни про Кассандру, ни про Джейкоба, — в глазах Синди плескались боль и вина. — Все мои мысли были заняты только Тори.
Джасинда почувствовала, что больше не может оставаться в стороне. Сев рядом с Синди на скамейку, она сжала ее руку.
— Это говорит лишь о том, что ты любящая, заботливая мать. Виктория была твоим приоритетом. Так и должно было быть.
— Какое-то время, как мне кажется, я была просто не в себе. Питер обнимал меня и со слезами на глазах умолял не сдаваться.
— Он защищал то, что у него осталось. Женщину, которую он любил всем сердцем, и ребенка, который еще не родился.
— Никто из нас не смог бы выжить, если бы хоть один из них добрался до бункера.
Джасинде пришлось напрячь слух, чтобы расслышать столь мрачное признание, сорвавшееся с губ Синди подобно шелесту.
— Но почему?
— Запас продовольствия в бункере был рассчитан лишь на четыре года, — Синди посмотрела на нее ничего не видящими глазами. — На нас троих Питер смог растянуть его почти на девять лет.
— Четыре года… — Джасинда понимала, что Синди имеет в виду циклы.
— Да-а-а. Четыре года на четырех человек.
— Синди, но ведь вас было пятеро. Ты, Питер, Виктория, Кассандра и Джейкоб.
— Оказалось, что мой тесть не планировал спасаться в бункере, — Синди перевела взгляд на надгробную плиту. — Мне понадобилось некоторое время, чтобы понять это.
— Что ты имеешь в виду?
— Джейкоб безумно любил свою жену Кэссиди, маму Питера и Кассандры. Она погибла в автокатастрофе, когда Кэсси было девять, а Питеру восемнадцать. Ее смерть опустошила Джейкоба. Какое-то время он даже не мог видеть Кэсси, так как та была удивительно похожа на свою мать. Тогда он отослал ее… в школу-интернат.
— Школа-интернат?
— Я не знаю, есть ли они у вас. Единственное, что более-менее напоминает ее, — это ваша Академия.
— Она попала туда в девять циклов? — недоверчиво спросила шокированная Джасинда.
Жители Кариниана поступали в Академию по достижении четырнадцати циклов. Но когда ее собственные дети отправились на учебу, она была твердо убеждена, что это слишком рано.
— Да. И это травмировало психику Кэсси. Она закрылась от людей, отдав предпочтение книгам. Знания, говорила она, никогда тебя не покинут.