Испытание огнём
Шрифт:
Путь показался ей невероятно долгим – хорошо, что вскоре тыкать в спину перестали. Вокруг было тихо – ни перестрелок, ни сработавших мин, ни завывания и рёва «сирен» - ни с той, ни с другой стороны. Ещё несколько минут, растянувшихся в бесконечность – и Джейн вслед за Хассинельгом шагнула на городскую мостовую. После черноты снаружи тускловатый свет Куэннских башен едва не выжег глаза. Сзади зашипели.
– Щитки! – отрывисто скомандовал Кьюген. – Что ж, чужак… Хас-си-нельг. Часть обещания ты выполнил…
– Ц! – Хассек щёлкнул хвостовой клешнёй и сердито прошептал:
– Не время
Джейн жалела, что не может обернуться, - а посмотреть бы, как сарматы в тяжёлой броне перебегают от стены к стене и ищут хоть один угол, за которым можно спрятаться! Кто-то уже шипел про идиотские постройки дикарей и полоумных. Кьюген цыкнул на него, и ледяная рука легла Джейн на плечо – та от неожиданности и тяжести чуть не села.
– Слишком тут тихо…
– Все на постах или спят, - прошептала Джейн, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Заметят – будет громко!
– Веди, - Кьюген толкнул её вперёд, едва не впечатав в пупырчатую стену Куэннской башни. На стене была вмятина с серыми краями – и из-под выгоревшего слоя тянулись белые проростки, - аккадалис заращивал пролом. Джейн потрясённо выдохнула и ускорила шаг, косясь то на одну, то на другую обгоревшую башню. «Раны» заживали!
– Эта раса была могущественной, - еле слышно прошептали за спиной. – Может, даже равной алайналь. Я бы сохранил этот городок и завод. Может, они нам ещё пригодятся.
– Когда возродится Алайн, нам не нужны будут чужие развалины, - отрезал Кьюген, снова беря Джейн за плечо; судя по щелчку хвостовой клешни, в этот раз он схватил и Хассека. – Долго ещё?
– Сам не видишь? – сердито прошептал страж. – Сааг-туул прошёл бы тише! Ещё виток – и ворота. Мы с Джейн заходим, вы видите вспышку. Пока не погаснет – ни с места!
– Вдвоём перебьёте всю охрану? – проскрежетал «Гварза»; из-под скрежета рвался сарматский акцент.
– Никто не будет убит ни вами, ни нами, - отозвался страж. – Но они вам не навредят. Береги глаза, если не хочешь проспать до рассвета!
– Зря предупредил, - бросил Кьюген. – Ему не помешало бы. Идите! Если что, мы справимся и сами… защищаясь от смертельной угрозы.
Алайналь тихо захихикали. Джейн передёрнуло. «А что их, в самом деле, удержит… ну не клятва же?»
– Шайис! – Хассек перехватил посох и шагнул в широкий проём ворот.
– Стоять! Кто здесь? – крикнул, шагнув к центральной колонне, инсектоид с усиками. Джейн стиснула зубы и вскинула посох. Ровный синий свет залил коридор, - световой эффект, «фокус» Хассека, неспособный повлиять даже на мельчайшего из эшку…
«В кино бы им сниматься,» - думала Джейн, глядя на лежащих вповалку стражей и Скогнов. Охранники «спали» по всему коридору – кто где стоял, тот там и лёг… и, кажется, удобно, раз никого не тянуло ни шевельнуться, ни почесать нос. Джейн оглянулась на ворота – отряд Кьюгена с бластерами наготове входил в коридор. Алайналь глазели по сторонам. Кто-то скрипуче хохотнул.
– Идём, - сказал Хассек – уже не шёпотом, но чуть тише обычного. – Стражи в замке больше нет. Эти проспят до утра. Осталась завеса перед Пламенем – и Кайшу. Так что – не шуметь!
– Щитки не убирать! – приказал Кьюген, обходя
колонну и оглядываясь по сторонам. Он глубоко вдыхал, будто к чему-то принюхивался. Засопели и другие.– Реактор рядом! Мощнее целой галактики… Эти древние в самом деле…
– Вперёд! – раздался резкий окрик Кьюгена. – На дикарей не отвлекаться!
Джейн, проходя мимо, косилась на неподвижных стражей и Скогнов. Ей было не по себе. Впереди уже виднелся проём, закрытый ослепительно-белым сиянием; четвёрка охранников привалилась сидя к стене рядом, подпирая друг друга.
Сбоку донёсся шорох, стук – что-то упало с небольшой высоты и поползло по полу. Завеса в дверях лазарета качнулась. Чужаки замерли, вскинули оружие. Из-под занавеси, опираясь на руки, выглядывал Вепуат. Доля секунды – и его глаза расширились, почернели, и от пронзительного крика у Джейн зазвенело в ушах.
– Fauw!!!
– Вот ты где… - «Гварза» вскинул бластер.
– Стой! – белая стена разделила двоих сарматов. – Я разберусь…
Вепуат рванулся, пытаясь встать. Посох в руке Хассинельга зажёгся фиолетовым. Рухнувший сармат из последних сил вскинул голову.
– Sa hasu!
Кажется, он хотел плюнуть – но глаза уже погасли, и он, обмякнув, растянулся на полу. «Гварза» с коротким смешком шагнул к нему, направил оружие – и оно высыпалось из руки чёрным пеплом. На полу зазвенела серебристая капсула – какая-то деталь, неуязвимая для некромантии.
– Некогда! – бросил Кьюген. – Живо за мной!
– Разберёмся… - «Гварза» оглянулся на неподвижного Вепуата. Джейн с трудом проглотила застрявший в горле комок. «Его хотя бы не тронули…» - она покосилась на «Гварзу». Тот молча смотрел в спину Кьюгену, обогнавшему девушку и идущему рядом с Хассинельгом. Он бы и стража обогнал, - чем ближе была шахта реактора, тем сильнее казалось, что она притягивает его, как магнит, и он едва сдерживается. Остальные алайналь тоже ускорили шаг, и Джейн видела, как они переглядываются, как разделяются на группки, и как почти каждый смотрит Кьюгену в спину. Про «спящую» охрану и вырубленного Вепуата все уже забыли.
– Стой! – в пяти шагах от ворот Хассек вскинул посох. Кьюген налетел грудью на преграду, едва не вывернул шест из руки стража и с резким выдохом шагнул назад. Остальные схватились за оружие.
– С-стоять! – гневно прошипел командир. – Где самка?!
– Джейн, иди сюда, - тихо сказал Хассек. Та, стараясь не смотреть на вооружённую толпу, с посохом наперевес подошла к нему.
– Сначала войдём мы, - сказал страж, глядя только на Кьюгена. – Пока белый свет горит – в ворота ни шагу!
– До сих пор вы показывали себя разумными существами, - ледяной взгляд скользнул по Хассеку и Джейн. – Надеюсь, в последний момент вы не проявите глупость. Со мной пятьдесят солдат – и вы ещё не видели, что могут алайналь.
– Главное – не лезь в белый свет, - отозвался Хассек – так, будто ни слова из произнесённого не слышал. – Джейн, готова? Собери все силы!
Девушка вскинула посох. Зелёная вспышка – и завеса растаяла. За спиной резко выдохнули. Жар реакторной шахты обжигал кожу и отзывался в костях.