Испытание правдой

Выходит, отец с самого начала знал, что совершил Тоби, как знал и о том, что он в бегах. Отец подставил меня.

— …и он сказал: «Моя дочь осела в Мэне. В маленьком тихом городке, всего в паре часов от канадской границы. И как раз сейчас ее муж в отъезде…»

— Нет, он не так сказал.

— Позволь задать тебе вопрос, — перебила я его. — Если твоя фотография маячит во всех газетах…

— Парень, который звонил, сказал, что федералы еще не предали это дело широкой огласке. Пока они только обыскали мою квартиру, хотят встретиться со мной, но в розыск меня не объявили. Они знают, кто заложил бомбу, и полагают, что я просто «помогал и содействовал».

— И все-таки, почему же ты сразу не побежал за границу?

— Эта мысль приходила мне в голову, и я даже обсуждал ее со своими товарищами. Но изначально было подозрение, что, если федералы уже открыли охоту на меня, они будут контролировать границу. В любом случае, даже если бы они не проявили ко мне интереса, у любого, на кого в ФБР имеется пухлое досье, возникает проблема с пересечением границы. Как только ты оказываешься в Канаде, обратно в Штаты ты можешь вернуться, лишь получив специальное разрешение от американских властей.

— Значит, ты решил — с благословения моего отца — воспользоваться этой убогой квартиркой как убежищем, в надежде на то, что тебе не придется исполнять «Регтайм Кленового листа» [42] ?

— Да, что-то вроде этого.

— И пока ты наслаждаешься гостеприимством дочери Великого профессора-радикала, почему бы заодно не трахнуть ее?

— Мне казалось, это было обоюдное решение.

— Да, но если бы ты не стал клеиться ко мне, я бы никогда не осмелилась сделать первый шаг. И теперь не оказалась бы в таком дерьме.

42

Знаменитая композиция Скотта Джоплина (1868–1917), американского композитора и пианиста.

Я сжала кулаки и попыталась собраться с мыслями. После некоторых раздумий я сказала:

— Если тебе необходимо бежать в Канаду, можешь собирать свои вещи и отправляться в путь немедленно. Теперь, когда я знаю то, что знаю, я не подвезу тебя даже до окраины Пелхэма, не говоря уже о канадской границе.

— У тебя нет выбора.

— О, только давай без мелодрамы. Даже если федералы отследили твои передвижения до самого Мэна, они не догадаются…

— У кого я скрываюсь? Господи, какая же ты наивная. Да как только они пронюхают, что я в Мэне, им не составит ни малейшего труда вычислить все мои здешние контакты. И будь уверена, зная мои связи с твоим отцом, они попросту откроют его досье и обнаружат, что его дочь проживает в Мэне…

— Откуда, черт возьми?

— Ханна, для федералов твой отец — главный смутьян, классовый предатель восточного истеблишмента. И если Гувер ненавидит кого-то сильнее, чем восточный истеблишмент, так только радикалов из их рядов. Поверь мне, у федералов такое внушительное досье на Джона Уинтропа Лэтама, что им известно не только имя каждой из его любовниц, но также и время, место и поза, в которой он их трахал…

— Заткнись, — рявкнула я.

— И чтобы уж подстраховаться наверняка, они проверят подноготную и твою, и твоего мужа. Так что, поверь мне, эти ребята в курсе, что ты живешь в Пелхэме, а раз уж я в Мэне, то нетрудно догадаться…

— Хорошо, хорошо, — перебила я его, и в моем голосе отчетливо прозвучал страх. Пусть даже он полностью убедил меня, но я вовсе не собиралась помогать ему в побеге за границу. — Послушай. — Я старалась говорить спокойно и рассудительно. — Если федералы действительно явятся сюда, а тебя уже не будет, меня ждут неприятности из-за того, что я укрывала тебя, верно? С другой стороны, если я помогу тебе бежать, меня обвинят в криминале.

Он потянулся к бутылке, налил себе еще вина, залпом выпил и уставился на меня с презрением.

— Я знал, что ты попытаешься соскочить. Но тебе это не удастся, и вот почему. Если ты не отвезешь меня в Канаду и федералы схватятменя по дороге, я скажу, что ты укрывала меня все это время, пока я был в розыске, вверну и про то, что мы были любовниками, чтобы тебе уж точно не отвертеться. И даже если мне самому удастся пробраться в Канаду, как только я окажусь там, «метеорологи» сделают заявление для прессы, упомянув о том, что я сбежал из страны благодаря «братской помощи и отваге некоторых товарищей из Мэна». Обещаю тебе, что, как только федералы прочтут это, они снова возьмутся за досье твоего отца, и Пелхэм наводнят десятки агентов с моими фотографиями. И уж когда они раскопают, что я был здесь, да под чужим именем, и ты знала, кто я такой…

— Ты негодяй, — сказала я.

— Можешь называть меня как угодно. Это война. А на войне все средства хороши. И мне плевать, что ты думаешь обо мне и моих методах борьбы. Одно я знаю точно: как только стемнеет, ты повезешь меня в Канаду. А если откажешься… если заставишь меня пробираться в одиночку… — он протянул руку и схватил связку ключей от автомобиля, которую я опрометчиво оставила на кухонном столе, — я возьму твою машину и поеду сам через границу. Если меня по твоей наводке арестуют копы, я заговорю…

— Хорошо, черт с тобой, я отвезу тебя.

Он одарил меня мерзкой полуулыбкой.

— Вот и славно, — сказал он. — И обещаю тебе, если ты сделаешь все в точности так, как я скажу, вернешься в Пелхэм к завтрашнему утру, и никто даже не заметит, что тебя не было всю ночь.

Потом он спросил, нет ли у меня дорожной карты Мэна. Я ответила, что она в машине. Он попросил принести. Я вышла из дома и направилась к «вольво». Подойдя к машине, я прислонилась к пассажирской дверце, чувствуя, что у меня подкашиваются ноги.

Не думай, не думай. Просто делай то, что он просит. Покончи с этим. Возвращайся домой и моли Бога, чтобы помог тебе притвориться наивной дурочкой, когда нагрянут федералы.

Яоткрыла дверцу автомобиля и достала карту. Потом поднялась в квартиру.

Тоби сидел на корточках у манежа и корчил рожицы Джеффри.

— Он слегка расстроился, когда ты вышла за дверь. Так что я развлекаю его.

Я оттолкнула Тоби и взяла сына на руки:

— Я не хочу, чтобы ты даже смотрел на него.

Тоби хохотнул.

— Это как тебе будет угодно, — сказал он. — Но ты ведь знаешь, что он едет с нами в Канаду.

— Неужели ты думал, что я оставлю его одного?

— Нет, но я подумал, что, возможно, ты попытаешься пристроить его к этой тетке — просто чтобы не вовлекать мальца во все это.

— И вызвать еще большие подозрения?

— Полностью с тобой согласен. Я рад, что мы с тобой на одной волне. Могу я посмотреть карту?