Исс и Старая Земля

– Флиц – непривычное имя, – не унималась Короа. – Я бы хотела добраться все-таки до его корней.

– Вероятно, ваше имя первоначально звучало как, например, Флиценпуф или что-нибудь в этом роде? – спросил Джулиан.

Флиц бросила в его сторону быстрый косой взгляд.

– Нет. – И снова занялась содержимым бокала.

– У вас есть некие пристрастия в бизнесе, которым вы посвящаете больше интереса, чем другим? – обратилась к Бардузу Кора.

– В определенном смысле – да. Одно время я был увлечен логикой общественного транспорта и втянулся в строительство транзитного туннеля под морем. А недавно сменил это на увлечение харчевнями и гостиницами.

– У нас есть несколько таких заведений здесь и на Деукасе. Мы называем их «дикими местечками», – пояснил Эгон.

– Если время позволит, я с удовольствием посмотрю на них. Отель «Араминта» я уже исследовал, и, надо признаться, интереса он не представляет никакого, даже при всей его так и бьющей в глаза архаичности.

– Как и все остальное на Араминте, – не утерпела Клайти.

– Но этот отель, кстати, выпадает из подобного представления, – вмешался Глауен. – Он сложен из кусков и кусочков времени. Мы, конечно, построим и новый отель, но на первой очереди стоит Орфеум – если только Флоресте действительно собрал на него хорошие деньги.

– Может быть, теперь самое время прочесть письмо? – осторожно напомнил Эгон.

– Безусловно, если никто не против.

– Я весьма даже заинтересована, – подтвердила Клайти.

– Я также, – ввернул Джулиан.

– Как вам будет угодно. – Глауен вытащил письмо. – Некоторые отрывки я буду пропускать, по разным причинам, но вы увидите, что послание от этого не станет менее интересным.

Клайти неожиданно присвистнула.

– Нет уж, читайте все подряд! Я не вижу причины пропускать что-либо. Мы все здесь или лица официальные или высоко порядочные люди.

– Дорогая тетушка Клайти, я думаю, что дело не в том и не в другом, – напомнил Джулиан.

– Хорошо. Я прочту как только возможно большие куски, – согласился Джулиан. Затем открыл конверт, вытащил письмо и начал читать, опуская лишь отрывки, касавшиеся Шатторака и Чилка. Джулиан слушал с мягкой полуулыбкой; Клайти то и дело прерывала чтение каким-то цоканьем, Бардуз – с вежливым интересом, а Флиц – глядя куда-то в воды лагуны. Пара Фергусов то и дело выдавала какие-то восклицания, выдававшие их шок.

Наконец, чтение закончилось, и сложенное письмо легло обратно в карман Клаттука. Варден обернулся к Клайти:

– И этот ужасный народ – ваши союзники? Вы и остальные пацифики – просто дураки!

– Жемеэсовцы, – поправил Джулиан.

– Я редко ошибаюсь в оценках людей! – внушительно заявила Клайти. – Флоресте описывает события явно неверно или просто пишет под диктовку Бюро «Б». Все письмо запросто может оказаться подделкой.

– Нельзя выдвигать подобные обвинения, не имея веских доказательств, мадам, – остановил ее Эгон. – Кроме того, вы оскорбляете капитана Клаттука.

– Пф! Хорошо, оставим разговор о подделке, но факты, о которых говорится в этом послании, не соответствуют моему взгляду на вещи.

– Так вы знакомы с этим Титусом Помпо и его женой Симонеттой, урожденной, простите за напоминание, Клаттук? – осторожно поинтересовался Глауен.

– Лично нет. Но все, что нужно, мне сказало о них их галантное поведение! Они просто ведут беспощадную и решительную войну за справедливость и демократию!

Глауен наклонил голову в сторону хозяина.

– Если вы позволите, сэр, мне срочно нужно быть на станции. Благодарю вас, мадам, за прелестный завтрак, – с этими словами Глауен раскланялся во все стороны и вышел.

ГЛАВА ВТОРАЯ

I

Было два часа пополуночи. Станция Араминта пребывала в тишине и непроглядном мраке, не считая нескольких желтых фонарей, скупо разбросанных по Ванси-Вей и побережью. Лорка и Песня спрятались за горами на западе. На бархатном небе вспыхивало сияние Хлыста Мерсеи.

В тени одного из ангаров аэропорта происходило какое-то едва уловимое движение, потом открылась дверь, и из ангара на модифицированном Скайри выскользнули Глауен с Чилком. Рама судна теперь была оснащена кабиной, а на грузовой палубе прикреплен болотный краулер.

Глауен обошел судно и не увидел ничего, что бы могло изменить его намерения.

– Последнее слово, Глауен, – сказал Чилк. – В офисе у меня осталась бутылка прекрасного и очень дорогого «Дамарского Янтаря» – мы выпьем его по твоему возвращению.

– Отличная идея.

– Или, может, начнем прямо сейчас, ну, чтобы уже ни в чем не сомневаться?

– Я предпочитаю думать, что вернусь.

– И это более правильный подход, – одобрил Чилк. – Можешь отправляться. Путь не близок, а ползет Скайри медленно. Бенъями я занял как следует в мастерской, так что с этой стороны наблюдения можешь не бояться.

Глауен залез в кабину, помахал рукой Чилку и поднял Скайри в воздух.

Вскоре скупые огни Араминты замигали далеко внизу, и Глауен лег на западный курс, который через Малдунские Горы, через Деукас и Великий Западный океан вел прямо к берегам Эссе.

Огни почти исчезли и уже еле-еле поблескивали на востоке; Скайри шел по ночному небу на предельной скорости. Делать было нечего, и Глауен вытянулся в кабине, завернулся в плащ и попытался заснуть.

Его окружало светлое предрассветное небо. Он выглянул из окна, чтобы увидеть под собой поросшие лесом холмы – как говорила карта, здесь должен был быть Синдик со своей замечательной вершиной Пам Памейджер, поднимавшейся где-то далеко на юге.

В полдень Глауен пересек западное побережье Деукаса: линию невысоких скал, которые облизывали ленивые синие волны, завивавшиеся у самого подножья в белые барашки. Западнее промелькнул мыс Тирни Тус, внизу расстилался океан. Глауен снизил высоту, и Скайри полетел на юго-запад в пятидесяти ярдах над волнами Западного Океана. Это направление должно было привести его на восточное побережье Эссе, туда, где в океан впадает великая река Верте.