Исследование истории. Том I. Возникновение, рост и распад цивилизаций
Шрифт:
2. Стимул новой земли
Сравнений между соответствующими стимулирующими воздействиями природных сред различных уровней сложности вполне достаточно. Давайте рассмотрим теперь этот вопрос под иным углом зрения, сравнив соответствующие стимулирующие воздействия старой и новой земли независимо от свойственного местности характера.
Выступает ли усилие, направленное на освоение новой земли, уже само по себе в качестве стимула? На этот вопрос утвердительный ответ дают мифы об изгнании из Эдема и об исходе из Египта. В своем перемещении из волшебного сада в повседневный мир Адам и Ева перешагивают за пределы собирательского хозяйства первобытного человека и дают рождение основателям земледельческой и пастушеской цивилизации. В своем исходе из Египта сыны Израилевы дают рождение поколению, которое способствует закладыванию основ сирийской цивилизации. Когда от мифов мы обращаемся к истории религий, то обнаруживаем, что эти интуиции подтверждаются. Мы обнаруживаем, например, что — к ужасу вопрошавших: «Из Назарета может ли быть что доброе?» {48} — Мессия евреев появляется именно из этой безвестной деревни в «Галилее языческой» [223] , отдаленном клочке новой земли, завоеванном для евреев Маккавеями [224] менее чем за столетие до рождения Иисуса. А когда неукротимый рост этого галилейского горчичного зерна [225] превращает испуг евреев в активную ненависть (причем не только в самой Иудее, но и среди еврейской диаспоры [226] ), проповедники
223
Галилея — во времена Иисуса Христа Палестина разделялась на три части, из которых северная называлась Галилеей. Она граничила на севере с Анти-Ливаном, на востоке с Иорданом и Геннисаретским озером, на юге с Самарией, а на западе с Финикией. Галилея разделялась на Верхнюю и Нижнюю. Первая располагалась на севере и была населена частично сирийцами, финикийцами, арабами и поэтому называлась «Галилеей языческой» (Мф. 4, 15).
224
После завоеваний Александра Македонского Палестина входила в состав эллинистического государства Селевкидов. В 167 г. до н. э. здесь вспыхнуло восстание, вызванное эдиктом царя Антиоха IV, запрещавшим под угрозой смертной казни соблюдение всех иудейских обрядов. Восстание возглавили Маттафия из священнического рода Хасмонеев и пять его сыновей. В 166 г. до н. э. во главе восстания встал третий сын Маттафии — Иуда по прозвищу Маккавей (Молот). Это прозвище стало фамильным именем Хасмонеев. В 165 г. до н. э. он взял Иерусалим, но вскоре (в 161 г. до н. э.) пал в бою. Его сменил Ионафан, самый младший из братьев, ставший первосвященником. Однако и он был убит в 141 г. до н. э. В том же году второй сын Маттафии Симон провозгласил себя первосвященником и князем, основав княжескую (с 106 г. до н. э. — царскую) династию Маккавеев (Хасмонеев). При Симоне и его преемниках в состав Хасмонейского государства были включены Эдом, вся Палестина (вместе с побережьем), часть Заиорданья и Южной Финикии. Династия Маккавеев правила до 37 г. до н. э.
225
Евангельская аллюзия — см.: Мф. 13, 31-32; Мк. 4, 31-32; Л к. 13, 18-19.
226
Диаспора (греч, «рассеяние») — первоначально области вне Палестины, в которых евреи жили рассеянно среди нееврейского населения. Из 60 млн. человек, проживавших к началу христианской эры в Римской империи, приблизительно 10% составляли евреи. Доля евреев на востоке Римской империи была особенно велика. Так, в Сирии и Египте в некоторые периоды проживало около I млн. евреев (в Александрии они заселяли две пятых города). В отличие от ортодоксальных евреев Палестины их собратья по вере в диаспоре противостояли эллинистическому окружению и стремились приобрести новых последователей своей религии. Христианские апостолы следовали путями, которые были проложены еврейскими миссионерами.
Подходящую эмпирическую проверку данного социального закона обеспечивает пример тех цивилизаций «родственно-связанного» класса, которые возникли частично на земле, уже занятой той или иной цивилизацией-предшественницей, а частично — на земле, которую родственная ей цивилизация считала своей собственной. Мы можем проверить соответствующие стимулирующие воздействия старой и новой земли, прослеживая продвижение любой из этих «родственно-связанных» цивилизаций и отмечая точку (или точки) внутри их владений там, где достижения цивилизаций в любом из направлений были наиболее выдающимися. А затем посмотрим, является старой или новой земля, на которой эти точки размещены.
Возьмем сначала индусскую цивилизацию и отметим местные источники новых творческих элементов в индусской жизни, в особенности в религии, которая всегда была центральным и высшим родом деятельности в индусском обществе. Мы находим эти источники на юге. Именно здесь все отличительные черты индуизма приняли свою [окончательную] форму: культ богов, представленных материальными объектами или образами и поселенных в храмах; эмоциональное личностное отношение между верующим и отдельным богом, поклоняться которому он сам дает обет; метафизическая сублимация поклонения образам и повышенной эмоциональности в рамках интеллектуально изощренной теологии (Шанкара, основатель индусской теологии, родился около 788 г. в Малабаре). Однако старой или новой землей была Южная Индия? Она была новой землей, не входившей в состав владений предшествующего индского общества вплоть до последней стадии его существования, во времена империи Маурьев, которая являлась его «универсальным государством» (около 323-185 гг. до н. э.).
Сирийское общество породило два аффилированных общества — арабское и иранское, из которых последнее, как мы уже видели, оказалось более преуспевающим и со временем поглотило свою «сестру». В какой области иранская цивилизация расцвела наиболее ярко? Почти все ее великие достижения в сфере войны, политики, архитектуры и литературы были сделаны на одной или другой окраине иранского мира — или на полуострове Индостан, или в Анатолии, достигнув своей кульминации соответственно в Могольской и Оттоманской империях. Местность, где эти достижения были совершены, представляла собой новую землю, располагавшуюся за пределами предшествующей сирийской цивилизации, землю, насильно вырванную в одном случае у реки Инд, а в другом — у православно-христианского общества. По сравнению с этими достижениями история иранского общества в его центральных районах, например в самом Иране, на старой земле, унаследованной от сирийской цивилизации, была совсем непримечательной.
В каких районах проявила свою наибольшую силу православно-христианская цивилизация? Беглый обзор истории этой цивилизации показывает, что ее социальный центр тяжести в разное время располагался в разных местах. В I в., после своего возникновения из постэллинского междуцарствия, жизнь православного христианства была наиболее мощной в центральной и северо-восточной частях Анатолийского плоскогорья. Впоследствии, начиная с середины IX в., центр тяжести переместился с азиатской на европейскую сторону проливов и по отношению к первоначальному стволу православно-христианского общества с тех пор так и остался на Балканском полуострове. В Новое время, однако, первоначальный ствол православного христианства по своей исторической важности оставила далеко позади его могущественная боковая ветвь в России.
Рассматривать ли эти три области в качестве старой земли или в качестве новой? В случае с Россией на вопрос вряд ли требуется ответ. Что касается Центральной и Северо-Восточной Анатолии, то по отношению к православно-христианскому обществу она действительно являлась новой землей, хотя двумя тысячелетиями ранее была родиной хеттской цивилизации. Эллинизация этого региона запаздывала и никогда не была доведена до конца. Первый, а возможно, и единственный вклад [этого региона] в эллинскую культуру внесли в последнюю фазу существования эллинского общества каппадокийские отцы Церкви IV в. христианской эры [227] .
227
Имеются в виду представители так называемого каппадокийского кружка, действовавшего в малоазийской области Каппадокии во второй половине IV в. Главой кружка был св. Василий Великий (ок. 330-379), важнейшими его членами — св. Григорий Богослов (ок. 330 — ок. 390) и св. Григорий Нисский (ок. 335 — ок. 394). Наряду с борьбой против арианства, за объединение Церкви на основе ортодоксии I Вселенского собора для каппадокийцев характерно позитивное отношение к античной культурной традиции.
Оставшийся
центр тяжести православно-христианского общества во внутренних районах Балканского полуострова также являлся новой землей, ибо тот налет эллинской цивилизации в ее латинском изводе, который лишь слегка покрывал данный регион во времена Римской империи, был уничтожен без следа в период междуцарствия, последовавший за распадом империи. Разрушение здесь было более радикальным, чем в любой из западных провинций империи, за исключением Британии. Христианские жители римских провинций были не просто завоеваны, но практически истреблены языческими захватчиками-варварами. Эти варвары вырвали с корнем все элементы местной культуры настолько действенно, что когда их потомки сокрушались о зле, содеянном их отцами, им пришлось извне приобретать новые семена для того, чтобы три века спустя начать культивацию заново. Таким образом, почва здесь оставалась под паром дважды — столько же времени, сколько оставалась под паром почва Британии ко времени Августиновой миссии. Так что регион, в котором православно-христианское общество основало свой второй центр тяжести, был землей, которая лишь в недавнее время была поднята de novo [228] из состояния дикости.228
Сызнова (лат.).
Таким образом, все три региона, в которых православно-христианское общество выделялось особенно, представляли собой новую землю. При этом еще удивительнее наблюдать, что сама Греция, источник распространения предшествующей цивилизации, играла совершенно незначительную роль в истории православно-христианского общества до тех пор, пока в XVIII столетии христианской эры не стала шлюзовым затвором, через который западное влияние ворвалось в мир Православия.
Теперь, обращаясь к эллинской истории, давайте зададим тот же вопрос относительно двух регионов, последовательно удерживавших первенство в ранней истории эллинского общества, — азиатского побережья Эгейского моря и европейского полуострова Греции. На новой или на старой земле, с точки зрения предшествующей минойской цивилизации, произошел этот расцвет? Земля была новой и здесь. На европейском Греческом полуострове минойская цивилизация даже во времена своего наиболее широкого распространения удерживала лишь ряд укрепленных позиций на юго-восточном побережье. Все попытки наших современных археологов найти следы присутствия или хотя бы влияния минойской цивилизации на анатолийском берегу были столь явно неудачными, что вряд ли их можно приписать случайности, но, по-видимому, они указывают на некую причину, по которой этот берег не входил в минойский круг. Наоборот, Кикладские острова [229] , являвшиеся одним из центров минойской культуры, играли в эллинской истории второстепенную роль в качестве покорных слуг сменявших друг друга хозяев моря. Роль, которую в эллинской истории играл сам Крит, древнейший и во все времена наиважнейший центр минойской культуры, еще более неожиданна.
229
Кикладские острова (Киклады; «K»», буквально: «кругообразно расположенные») — острова в Эгейском море вокруг острова Делос. Наиболее крупные — Наксос, Парос, Андрос, Тенос — были заселены в древнейшие времена ионийцами, а Мелос, Фера и Антипарос — дорийцами. Несмотря на то что на Кикладах было мало пригодной для земледелия земли, сельское хозяйство являлось основным занятием островных жителей. Определенную роль играла также торговля и добыча мрамора, красного железняка и др. Расцвет культуры Кикладских островов относится к бронзовому веку (3-2-е тысячелетия до н. э.). В V-IV вв. до н. э. Киклады находятся главным образом под влиянием Афин.
Можно было бы ожидать, что Крит сохранит значение не только в силу причин исторических (как место, в котором минойская культура достигла своей вершины), но также и в силу географических. Крит был самым большим островом Эгейского архипелага, и через него проходили два наиважнейших морских пути эллинского мира. Каждый корабль, отплывавший из Пирея на Сицилию, должен был проходить между западной оконечностью Крита и Лаконией, а каждый корабль, отплывавший из Пирея в Египет, должен был проходить между восточной оконечностью Крита и Родосом. Однако, когда Лакония и Родос играли ведущую роль в эллинской истории, Крит оставался отчужденным, незаметным и погруженным во мрак от начала до конца. В то время как Эллада по всей своей земле давала рождение государственным деятелям, художникам и философам, Крит не породил ничего более достойного, кроме знахарей, наемников и пиратов, а современный критянин, подобно беотийцу, вошел в эллинскую поговорку. Действительно, он сам себе вынес приговор в гекзаметре, запечатленном в каноне христианского Писания. «Из них же самих один стихотворец сказал: “Критяне всегда лжецы, злые звери, утробы ленивые”» [230] .
230
K , , o (Тит. 1, 12). Авторство этой строки приписывается Эпимениду (Прим. Д. Ч. Сомервелла).
Наконец, давайте произведем ту же самую проверку относительно дальневосточного общества, сыновне-родственного древнекитайскому. В каких точках своих владений дальневосточное общество продемонстрировало свою величайшую силу? Японцы и кантонцы [231] , несомненно, выделяются сегодня как наиболее сильные его представители, и оба эти народа появились на почве, которая, с точки зрения дальневосточной истории, была новой землей. Юго-восточное побережье Китая не входило в состав владений «отеческого» древнекитайского общества вплоть до последней фазы древнекитайской истории, и даже тогда — лишь на поверхностном политическом уровне в качестве пограничной провинции Ханьской империи. Ее жители оставались варварами. Что касается Японского архипелага, то боковая ветвь дальневосточной цивилизации, пересаженная сюда через посредство Кореи в VI—VII вв. христианской эры, распространилась на земле, которая не показывает никаких следов предшествующей культуры. Мощный рост этого ответвления дальневосточной цивилизации на девственной почве Японии сравним с ростом ответвления православно-христианской цивилизации, пересаженной с Анатолийского плоскогорья на девственную почву России.
231
Кантонцы — жители портового города Кантона (Гуанчжоу) в Южном Китае близ Южно-Китайского моря, возникшего еще около III в. до н. э. В 1923-1926 гг., накануне и во время революции 1925- 1927 гг. в Китае, Кантон был центром национально-революционных сил.
Если новая земля действительно обеспечивает больший стимул для деятельности, нежели старая (что подтверждают наши данные), то можно было бы ожидать, что этот стимул будет еще сильнее проявляться в тех случаях, когда новая земля отделена от старой морем. Этот особый стимул заморской колонизации очень четко виден в истории Средиземноморья первой половины последнего тысячелетия (1000-500) до н. э., когда его западный бассейн колонизировался конкурировавшими между собой заморскими первопроходцами из трех различных цивилизаций в Леванте [232] . Это явствует, например, из того, насколько два величайших из этих колониальных образований — сирийский Карфаген и эллинские Сиракузы — обогнали свои родительские города — Тир и Коринф. Ахейские колонии в Великой Греции (Южная Италия и Сицилия) стали местами оживленной торговли и блестящими центрами мысли, тогда как родительские ахейские общины вдоль северного побережья Пелопоннеса оставались в стороне до тех пор, пока эллинская цивилизация не прошла своего зенита. Подобным же образом и эпизефирские локрийцы [233] в Италии далеко превзошли локрийцев, оставшихся в Греции.
232
Левант (от фр. Levant или итал. Levante — Восток) — общее название стран, прилегающих к восточной части Средиземноморья (Сирия, Ливан, Египет, Турция, Греция, Кипр, Израиль), в более узком смысле — Сирии и Ливана.
233
Локрийцы (локры) — племена, в древности заселившие две небольшие области Центральной Греции, отделенные друг от друга Доридой и Фокидой: западную часть, или Локриду Озольскую, и восточную, также делившуюся на две части (Локрида Эпикнемидская и Локрида Опунтская). Выходцы из Локриды Озольской основали на юге Италии город Локры Эпизефирские, о жителях которого и идет речь у Тойнби.