Истинная для Грифона

— Настя, я не разобрался. Все выглядело так, будто ты напала.

— Какая теперь разница?

— Никакой, — согласился он. Самое страшное уже случилось. — Я все исправлю. Я сниму печать и…

— Отпустишь? — она с надеждой заглянула в его глаза. Сбежит, она уйдет, стоит только снять печать, понял он.

— Не могу… не могу без тебя, Настя.

— А я не могу быть с тобой, — ее взгляд потускнел, она вновь отвернулась.

Больше никто не проронил и слова. Виттор отнес Настю в комнату, наказал принести ей еды. А сам отправился к гостям, чтобы отменить прием. Мысли же его были лишь о Насте и том, как удержать ее подле себя после того, что случилось.

Глава 26

Анастасия Свободина.

Я отсчитывала минуты до момента, когда, наконец, останусь одна. Виттор заглядывал в мои глаза, пытался поймать взгляд. Я видела, что ему тоже тяжело, видела боль в его глазах. Возможно, даже могла бы успокоить его, сказать, что страшное случилось до его прихода. Но собственное горе давило многотонной плитой, буквально припечатывая к полу, сжимая до ничтожных размеров. Стоило Дрейсону выйти из комнаты, как я разрыдалась, выплескивая из себя горечь потери и злость на обстоятельства. Почему мешкала с побегом?

Потому что боялась. Боялась оказаться одна в лесу, с ребенком под сердцем итак ослабленная болезнью. Думала, поговорить с Дрейсоном. Выяснить его планы. Но когда он пришел, я поняла, что разговора не получится. Потому что я боялась его, боялась до такой степени, что готова была сорваться с места от любого его резкого движения. Он говорил о том, что хочет все изменить между нами. Но я уже не верила. Любой выбор был бы не верен.

Сумка с вещами находилась здесь же, в псарне. У меня было полно времени, чтобы скрыться в лесу. Прием должен был затянуться. Дрейсон бы не скоро хватился меня. Но я не успела даже выйти из вольера. Пришла бывшая любовница Дрейсона в сопровождении двоих мужчин.

— Ты оскорбила меня, — заявила она, злорадно улыбаясь. — Я имею право наказать тебя.

— Чем оскорбила? — спросила я скорее на автомате, понимая, что это просто повод.

— Тем, что обратила на себя внимание моего мужчины, — прошипела она, жестом давая отмашку мужчинам действовать.

Я попыталась рвануть в сторону, но была ограничена в пространстве вольера. Мужчины схватили меня за руки, удерживая перед девушкой. Она подошла ко мне, аккуратные коготки увеличились до длинных изогнутых когтей. Она вскинула руку, целясь мне в лицо. Я сумела ударить одного из мужчин по лодыжке, высвободить руку, чтобы защититься от первого удара. Острые когти двуликой распороли кожу на запястье. А потом я рухнула на пол получив удар по животу. Меня ударил мужчина, что получил от меня по лодыжке.

Одежда промокалась кровью, низ живота тянуло от резкой боли. В этот момент во мне что-то переменилось. Будто слетел невидимый предохранитель с моих сил, с моей ненависти. Собаки начали громко лаять. Несколько собак из вольера напротив, который, видимо, забыли закрыть, бросились на мужчин. Мне с трудом удалось удержать вставшего на мою защиту пса, чтобы он не напал на девушку. Ведь она убила бы его.

А потом девушка вдруг рухнула на пол, закричала, зовя на помощь. Даже позволила псу себя укусить. Я успела заметить Дрейсона в дверях. Следом пришла пустота.

Сегодня я потеряла ребенка. Я даже не успела осознать, что скоро стану матерью. Но, может это и к лучшему, я не успела и привязаться к ребенку, не успела привыкнуть к мысли о том, что внутри меня растет жизнь. Надеюсь, та девушка поплатиться за то, что сделала. Надеюсь, Дрейсона накажет ее.

Попытавшись подняться с кровати, я вновь рухнула в нее от прострелившей низ живота боли. Вскрикнув, я перевернулась на бок, обняв подушку, растерев влажные щеки мягкой тканью наволочки. Теперь уж точно не сбежать. А Дрейсон вряд ли надолго оставит меня одну.

Видимо, настои, которые мне дала Вилья действовали, потому что, не смотря на роящиеся в голове мысли я быстро заснула.

Проснулась от странного ощущения чужого взгляда. Открыв глаза, я увидела стоящего перед кроватью Дрейсона. В комнате царила ночная темень и тишина. Мрачная решимость, застывшая в резких чертах двуликого, заставила меня внутренне похолодеть. По взмаху его руки тонкие бело-желтые нити пришли в движение, собираясь в сложный магический узор.

— Что ты делаешь? — я вновь попыталась приподняться, напуганная появлением Дрейсона.

— Я не могу тебя отпустить, — проговорил он, словно извиняясь. Новый взмах руки отправил плетение в меня. Нахлынула слабость, веки потяжелели, и я провалилась в сон.

Не ощущая тела, я парила, почти свободная без этих серых глаз, взгляд которых въелся в самую душу. Я смотрела внутрь себя, туда, где распускалось мое маленькое солнышко. Я окунулась в его лучи с радостным смехом и трепетом. В глубине души я понимала, что это просыпается моя магия.

Что-то резко поменялось. Тело сковало болью. Меня тянуло прочь от моего солнышка. Распахнув глаза, я обнаружила себя в полутемном зале. Вокруг меня на пьедесталах сияли разными цветами четыре кристалла. Синий, желтый, зеленый, красный. Каким-то шестым чувством я ощущала отклик каждой стихии. Боль снова прошлась по телу. Чтобы сбежать, я вновь мысленно окунулась в свое солнышко. С ужасом осознавая, что его свет меркнет, что его пытаются сковать путы стихий.

В желании спасти свою магию, я рванула вперед, пытаясь сорвать путы, развеять их. Я билась раз разом, бессмысленно и болезненно.

— Прекрати, — донесся до меня голос Дрейсона. — Не сопротивляйся!

Но я все равно билась об эту непроходимую стену. Пока в какой-то момент солнышко вдруг резко не погасло. Тепло и свет сменили пустота, тьма и холод. Под сводчатым потолком раздался мой болезненный крик потери.

Возвращалась обратно я нехотя, с трудом. Вновь обнаружив себя на кровати своей спальни, я решила, что мне приснился сон на фоне произошедшего горя. Помня, как я отыскала внутри себя резерв, я вновь потянулась к нему. Пустота и холод. Резко приподнявшись на кровати, я прижала ладони к ноющему сердцу. Не сон?

Только тогда я заметила спящую в кресле Вилью. Казалось, на ее лице прибавилось морщин, в чертах лица залегли тоска и беспокойство. Ее глаза распахнулись, словно она ощутила мой взгляд.

— Внученька, — на выдохе произнесла она, а по щекам заскользили слезы.

— Вилья, зачем ты здесь спала? У тебя же суставы больные.

Но она даже не услышала моих слов. Кряхтя поднялась с кресла, села на край моей кровати и обняла меня с силой, которая, казалось, так не соответствует ее хрупкой фигуре. Человеческое тепло отогревало заледеневшее сердце и в то же время усиливало тоску, напоминая о моем одиночестве. Ведь у меня нет родных, ни в этом мире, ни в том. Я совсем одна.

— Дрейсон провел ритуал раньше срока? — спросила я, когда Вилья отстранилась от меня. В ее глазах зажглось сочувствие.

— Да. Ты выжгла свой Дар.

— Выжгла? — переспросила я. Странно, но в душе было пусто, будто с Даром я выжгла эмоции и чувства.

Вилья рассказала, что Дрейсон провел ритуал восполнив энергию своим резервом, но раньше я сама прервала ритуал, начав сопротивляться. Ритуал должен был пройти безболезненно и незаметно. Оказалось, все дело в том, что я заснула, обратившись к резерву, чего делать нельзя. Но откуда я могла знать? По ее словам, маги после выжигания умирают либо сразу, либо постепенно, но мой Дар был слишком слаб, потому скорее всего я и выжила.