Истинная хозяйка Драконьей усадьбы

— Её чары разрушены. Такое происходит в случае смерти мага.

Голос дракона звучал мрачно.

— Я не желал ей смерти, но как подумаю, что она могла причинить тебе вред…

Он снова крепко обнял меня, будто пытался защитить от всех опасностей мира. Я обхватила его сильные плечи в ответ. Несколько секунд мы растворялись в упоительной близости друг друга.

А потом прозвучал слабый стон. Вив неожиданно пошевелилась и попыталась сесть.

74

Тейран задвинул меня за спину, с опаской глядя на проснувшуюся Вивиену, такую непохожую на себя. Та схватилась за виски и застонала, оглядываясь вокруг.

— Не понимаю. Ничего не помню…

Она дотянулась до стоявшего на полу кувшина с остатками воды из колодца и сделала несколько глотков, прежде, чем я успела что-либо сказать. Не допив, она бессильно опустила кувшин и снова легла. Дыхание стало ровным, будто она уснула.

— Ну всё, это конец, — прошептала я. — Если её не убила магия, то вода из источника точно добьёт. Надеюсь, нас не обвинят в убийстве.

Тейран хмуро смотрел на девушку.

— Не похоже, что она собирается умирать. Я отнесу её в гостевую комнату и поставлю защиту. Попросим гардокрылов следить, когда она очнётся.

Он поднял Вивиену и понёс на второй этаж. Я шла следом и чувствовала, что в этом новом облике ненавидеть и бояться злобную магичку не получается. Такая она была бледная и беззащитная.

— Я приведу доктора Фога, — сказал Тейран, уложив её на кровать. — Он поможет нам разобраться, сохранилось ли в ней хоть немного магии.

Наложив на комнату магическую защиту, он исчез в портале. А я всё не могла найти себе места — так много событий случилось за последние сутки. Пришлось спуститься на кухню и заварить ромашковый чай.

Попивая его и глядя в окно, я вспоминала, как провела первую ночь в усадьбе здесь, на сундуке. Почти без денег, без документов, без знакомых в новом непонятном мире, с изуродованным лицом и злобным, как мне тогда казалось, драконом на хвосте.

Теперь я полноправная хозяйка этого места. У меня чудесный дом и участок. Друзья. Несколько десятков хомяков в помощниках. Контракт с императорским двором. И лучший в мире мужчина, который поддержит в любой, даже самой безумной затее. Если она, конечно, будет достаточно безопасной для меня.

Наверху послышались шаги и мужские голоса. Я отставила чашку и поспешила туда. Доктор Лоури Фог, поздоровавшись, робко замялся.

— Простите, что я сбежал, не дав вам ответа. Уверяю, у меня и в мыслях не было вам навредить. Я просто был так обескуражен…

— Я понимаю.

Я улыбнулась ему, открывая дверь в гостевую комнату.

— Взглянете на нашу больную?

Лоури бодро прошёл внутрь, склонился над спящей девушкой, посчитал её пульс, затем достал из чемоданчика магоскоп. Но едва наведя его на пациентку, доктор чуть не выронил прибор.

Он повернулся к нам совершенно побледневший.

— Во что вы меня опять втянули?

— Что? Что с ней? — от волнения я подалась вперёд.

Фог взволнованно сглотнул.

— Эта душа определённо не в родном для неё теле.

Мы с Тейраном переглянулись.

— Эва… Если заклинание Вив призывало душу, связанную с телом, получается… — он осёкся.

Я помолчала. Это могла быть настоящая Эвалеона, и то, что вода из колодца ей не навредило, это подтверждало. Вот только, похоже, память души, вернувшейся из небытия, не сохранилась

— Мы скажем всем, что она моя сестра.

Я подошла к спящей девушке и взяла её прохладную руку в свою. У неё была нелёгкая жизнь. Она заслужила прожить её заново — в собственном доме, среди любящих людей.

— Леона. Я Эва, а она будет Леоной.

Словно услышав меня, девушка распахнула глаза. Они оказались глубокого серого цвета.

— Что случилось? — испуганно прошептала она, хватаясь за меня.

— Всё в порядке. Ты дома. Теперь всё будет хорошо.

Доктор Фог вдруг засуетился, выставляя нас для обследования пациентки. Я немного постояла у двери, прислушиваясь к тому, как он ласковым тоном задаёт робкой девушке вопросы.

— Мне кажется, она ему понравилась, — шёпотом сообщил мне на ухо Тейран.

— Главное, чтобы он понравился ей.

Я усмехнулась и собиралась спуститься на кухню, но взгляд зацепился за закрытую дверь. Последняя во всём доме комната, оставшаяся закрытой. Неужели и сейчас не откроется?

Я взялась за ручку, и ключ на моей ладони коротко вспыхнул искрами. Дверь подалась вперёд, и мы с Тейраном с любопытством заглянули внутрь.

Просторную комнату заливал свет. На ковре были разбросаны старые игрушки: кубики, погремушки, плюшевый мишка. В глубине стояли две кроватки, укрытые пологом.

Детская.

Эпилог

Во всём Мадхорне ещё было серо после зимы, а в Драконьей усадьбе уже зеленела трава и распускались первоцветы. Цветы были везде: на газоне, на клумбах, в оранжерее и по всему дому. Вчера доктор Фог снова принёс огромный букет тюльпанов, разделив его между мной и Леоной. Правда, в её половине среди белоснежных оказалось несколько ярко-красных, и сестра сразу же зарделась от того, что её выделили.

Лоури ухаживал неторопливо, давал девушке освоиться в новой жизни, познакомиться с новой магией. Когда у Леоны открылся целительский дар, доктор был счастлив до небес. Тогда-то он и выспросил у меня размер её колечка.

Теперь у него появилось целых три причины регулярно наведываться в Мадхорн: строящаяся больница, девушка и клиентка в особом положении.

Особое положение заключалось в том, что мне теперь нельзя было утомляться, наклоняться, чрезмерно пользоваться магией — список запретов рос с каждым днём. Кажется, дай Тейрану волю, и он посадит меня в шёлковые подушки, ласково привязав к кровати. Для надёжности.

Каждое утро начиналось с того, что муж трепетно прижимался ухом к моему уже немаленькому животу. Живот совсем не трепетно пинал его в ответ, но Тейран только счастливо улыбался.

Вот и сегодня утром ритуал повторился, только не в нашей спальне, а на террасе, куда я с трудом уговорила мужа перенести завтрак. Мы с животом были заботливо укрыты пледом. Леона с Лоури спорили над какой-то медицинской книжкой, думая, что никто не видит, как их руки то и дело соприкасаются, переворачивая страницы. Хартманн, забыв про еду, увлечённо покрывал резьбой деревяшку с помощью гардокрылов, подтаскивавших ему нужные инструменты.

Лютц заявил, что непременно выстрогает люльку сам. Кажется, на ближайшие месяцы это стало смыслом его жизни. Мне всё ещё было грустно думать о том, как сложилась их с Селестией судьба. В её записях, которые я разобрала за зиму, сквозили верные догадки — чтобы Драконья усадьба возродилась, ей нужен дракон. Между долгом и счастьем Селестия выбрала первое и всю жизнь ждала своего шанса. Но он выпал не ей.