Истории из жизни

– Пошли, — повинуясь легкому взмаху руки в воздухе завис серебристый портал, в который шагнули даэвы. Очутившись дома, жрица повела плечами, чувствуя облегчение на душе и улыбнулась Юстиэлю.

– Как самочувствие?

– Непривычно… и как будто прохладно, хотя уже совсем не больно, — пробормотал он и поднял было руку, чтобы ощупать веко, но тотчас одёрнул себя, перехватив её за запястье и опустив обратно. Голову и взгляд он тоже опустил, чтобы взлохмаченная чёлка сползла обратно на лицо.

– И это… неуютно мне без повязки. Уже как-то привык скрывать своё уродство, — признался Юстиэль, следуя данному обещанию не лгать. — Вот думаю о нашем запланированном визите в храм. Теперь придётся отложить его до позднего вечера.

–  Ну, это не страшно, — поспешила успокоить Юстиэля девушка, — Днем там все равно куча работы и народу. А вечером можно будет побеседовать в спокойной обстановке. И вовсе это не уродство, перестань. Ты у меня самый красивый, хоть с двумя глазами, хоть с одним.

Тея привстала на носочки и клюнула мужчину в правую скулу, подтверждая свои слова.

– И что бы я без тебя только делал, — с нежностью проговорил Юстиэль и поднял взгляд на девушку…

…остаток дня пролетел как несколько минут. К зиме солнце садилось довольно рано. Но даже за это время жрец успел прозвать себя упырём и очень натурально шипел, стоило хоть где неподалёку блеснуть лучам света. Близость Алетейи и её постоянная поддержка превратили угрюмую по началу физиономию в довольную ухмылку. Жрецы пили чай, готовили вместе обед и говорили о том, о сём. И наконец, наступил вечер. Это стало ясно по тому, насколько потемнело в доме, даже сквозь щёлки в шторах перестали проникать солнечные лучи.

– Ну что, господин упырь готов к походу в храм? — осведомилась Тея, поначалу попытавшись по привычке натянуть на себя боевой доспех. Но потом опомнилась и обошлась длинной туникой без рукавов, юбкой в складку и высокими сапогами. — Надеюсь, ты там дымиться не начнешь? Испаряться на ровном месте или в летучую мышь превращаться… А то может лучше к нам в гости жрицу зазвать?

– Я готов! — Юстиэль мужественно выпятил грудь, а потом, обмозговав подколы Теи, как-то съёжился и ссутулился, искривив губы и сдвинув брови.

–  О, я могу, — шипящим тоном признался он, — и упаси Айон, попасть на меня святой водой, растаю в миг. Ты уж пригляди, чтоб они в меня ничем там не брызгали…

Концовку фразы он проговорил уже дрожащим голосом, тщательно сдерживая рвавшийся наружу смех.

– Разве что ядом от зависти, — расхихикалась девушка, глядя на Юстиэля, — Но я думаю, это не смертельно. Ладно, пойдем.

Вечерний Элизиум встретил даэвов прохладой. Глубоко вздохнув, Тея расправила плечи и зашагала в сторону храма. Он по-прежнему вызывал в ней двоякие ощущения — столько всего произошло в его стенах.

– Нам нужно к верховной, — вежливо попросила девушка, поймав одного из проходящих мимо жрецов.

– Она занята сейчас, — окинув парочку даэвов пронизывающим взглядом, изрек мужчина. — Вам нужно подождать.

– Ладно, подождём, — отозвался Юстиэль. То ли он так хорошо вжился в образ, то ли дело было в пробудившихся воспоминаниях, но под сводами Храма целителю стало совершенно неуютно.

«Тебе нужно исчезнуть… и не просто сбежать куда-то, а раствориться в эфире», — шипела верховная жрица, полыхая гневом. И полный презрения взгляд пронзил до самой глубины души. Юстиэль вздрогнул, возвращаясь к реальности, и принялся мерить шагами просторный зал, где туда-сюда сновали служители и приходили даэвы: кто-то — получить благословение, а кто-то — просто помолиться перед тяжёлым походом.

Тея кивнула и отошла к одной из статуй, украшавших Храм. Вспомнилось, как она смотрела на них ещё девочкой 16-ти лет, только переродившейся и не знающей ни единого чувства. «Вас всего двенадцать… Это редкий дар». Глубоко вздохнув, целительница отвлеклась от воспоминаний и закрутила головой по сторонам, стараясь отвлечься. Наконец её взгляд вернулся к Юстиэлю, которому тоже явно было не по себе.

– Что вы хотели, молодая леди? — к даэве приблизилась высокая беловолосая женщина. На вид ей было лет тридцать-тридцать пять, но в голубых глазах явно отпечатался опыт не одного столетия.

–  Я? — глупо захлопала ресницами Тея, поглощенная разглядыванием жрицы, — Мы ждем аудиенции Верховной…

– Тогда я вас выслушаю, — с улыбкой отозвалась женщина, — Пойдемте во внутренние покои.

– Погодите, но ведь… — целительница оглянулась на Юстиэля, во взгляде мелькнуло непонимание.

– Госпожа Стелла отстранена от работы в Храме Элизиума и переведена в Обитель Юстиэли, — терпеливо пояснила беловолосая, — Теперь её обязанности исполняю я.

Целитель замер на полпути до дальнего угла залы. Краем уха он уловил разговор пары жриц и торопливо шагнул к ним.

– Доброго вечера, госпожа жрица, — поздоровался Юстиэль. Из-за волнения голос прозвучал чуть громче, чем следовало, да и высокие своды храма усилили эхо. Жрец виновато опустил взгляд, привычно скрывая правый глаз за прядями волос.

– Вообще-то мы тут из-за меня, — уже тише добавил он, — очень нужна помощь в одном деликатном вопросе.

Ему до жути захотелось как следует рассмотреть новую жрицу, которая не казалась такой уж страшной и злобной, как предыдущая. Но целитель держал себя в руках, стараясь соответствовать облику смиренного просителя. Окинув его проницательным, почти физически ощутимым, взглядом, женщина кивнула.

– Пойдёмте.

Она увела парочку жрецов под своды храма, прочь от основной части. Здесь было значительно тише. Толкнув одну из многочисленных дверей, женщина впустила Тею и Юстиэля внутрь кабинета. Простенько обставленная комната с письменным столом и двухместным диваном у стены. Видимо, как раз-таки для посетителей.

– Прошу прощения, что не представилась сразу. Моё имя — Стефания. Присаживайтесь.

Женщина заняла устроилась за столом и подождала, пока молодые даэвы усядутся на диван.

– Рассказывайте.

Юстиэль сложил руки на коленях и вздохнул. «Я боюсь балауров! — прыснул со смеху внутренний голос, а целитель неуловимо покраснел. — Представься для начала, идиот».

– Это Алетейя, а меня зовут Юстиэль, — покорно представился он. — И дело в том, что…

Тут он принялся рассказывать про свою смерть в Бастионе, упустив особо красочные подробности. Под конец Юстиэль развёл руками, глядя на жрицу.

– Обычное ведь дело. Мне уже далеко не 16 лет, — пояснил он, с досадой отмечая, что чем ближе подбирается к сути, тем более колючим становится комок в горле. Постепенно повествование дошло до битвы с Фашидом. Совсем стушевавшись, целитель рассказал и о своём обмороке. А под конец, уже злясь и слегка заикаясь, признался в панической боязни балауров.