Истории из жизни
Шрифт:
— Спасибо, любимая, — Юстиэль взял одну из её ладоней в свои руки и поднёс к губам, осыпая поцелуями. Он по-прежнему был холоден, но по крайней мере мог говорить не запинаясь и не стуча зубами.
— Мне правда уже лучше… Прости, что испортил вечер, — целитель пристыженно опустил взгляд, пряча глаза. „Лучше ему… Лжец!“ — совесть тотчас дала хозяину смачную пощечину.
— Юс… — Тея тяжелым взглядом смотрела на жреца, — Расскажи мне правду. Будь это простуда или что-то физическое, его бы уже не было. Я перевела весь запас энергии, и если бы ты просто болел, ты бы уже мог по потолку бегать. Но почти
Тея не забирала руку, подавив нелестный для Юстиэля порыв.
Целитель упорно молчал. Он опустил руки и выпустил ладонь девушки.
— Да ничего такого, — сквозь вздох ответил Юстиэль. Секунды, когда он счёл себя загнанным в угол, быстро прошли.
— Слабость и жажда эфира, я чувствую в нём острую потребность. Каждую минуту. И никак не могу совладать с этим, — чеканя слова как приговор, продолжил он. — В обители его хватало лишь на одно-два простеньких заклинаний в день.
Алетейя продолжала мрачно взирать на целителя.
— Но вокруг крепости эфира полно. Его столько, что летать можно даже дома. Здесь просто…Просто невозможно чувствовать его недостаток, — в доказательство девушка шевельнула пальцами, с которых сорвался ворох искр. Несмотря на полное истощение пять минут назад, резерв её сил был уже полон, целительница снова могла пользоваться всем своим арсеналом заклятий.
— Не верю, что дело только в этом.
Юстиэль медленно поднял взгляд от одеяла. В его глазах, виноватых до этого, разгоралось негодование.
— Знаешь что, — вдруг сощурившись, зашипел он и сдёрнул с себя одеяло, что отозвалось сильным вздрагиванием. — Я пошёл на… На перемены ради нашего счастья!
Жрец опустил ноги на пол, а затем и вовсе встал.
— Я стараюсь быть другим, принять это… стать достойным тебя и…
Он осёкся, шумно сквозь дрожь втянув воздух.
— А ты учиняешь мне допрос?! Подозреваешь в чём-то?
Не давая Тее возразить, Юстиэль излил на нее гневную тираду, направляясь к сфере перемещений.
Алетейя в изумлении распахнула глаза. Собрав волю в кулак, она метнулась наперерез целителю, загораживая сферу собой.
— Постой, давай поговорим нормально. Я просто хочу понять, что с тобой происходит. И… я никогда не считала тебя недостойным. Я люблю тебя, Юс, люблю, понимаешь ты это? Любым, в любое время, в любом месте. Пьяным, слабым, загулявшим, больным, злым и грустным… балаур тебя побери, да даже в чужих объятиях! Мне невыносимо видеть, что с тобой что-то происходит и быть не в состоянии тебе помочь. А я прекрасно знаю, что ты мастер скрывать важные вещи. Не знаю, из каких соображений, может, не считаешь меня достойной доверия, но… — девушка прервалась, чтобы вдохнуть воздуха и закончить свою длинную тираду, — Но я готова помочь тебе чем угодно, ты только скажи, чем…
— Готова помочь? — лицо Юстиэля скривилось в гримасе недоверия, досады, злости… совершенно чуждые ему эмоции в такой гремучей смеси, уж тем более в отношении Теи.
— Тогда, — он крепко взял девушку за плечи, намереваясь отодвинуть со своего пути, — не препятствуй. Посплю ночь у себя, к утру стану прежним.
— Это не выход, ты же сам понимаешь, — девушка
накрыла ладони Юстиэля своими, крепко вцепившись и намереваясь ни за что не отпускать. Словно чувствовала, что если не решить всё здесь и сейчас, оно так и будет продолжаться. И в конечном итоге оба погрязнут в болоте недомолвок и иллюзий.Целитель нервно облизал губы, во рту и горле уже давным-давно пересохло, не смотря на количество выпитой жидкости. С каждой минутой задержки дрожь накатывала сильнее, озноб дополнялся бессильной злостью, ведь поднять руку на девушку он не мог и не собирался, невзирая на состояние.
— Это выход, мириться с небольшим… небольшой… слабостью ради большого блага, — вздрагивая, сквозь зубы процедил Юстиэль и отступил на шаг, опустив свои руки с плеч Теи. Пальцы девушки, оказывается, держали его так крепко, что хватка осталась, даже повиснув в воздухе между ними.
— Это выход, — упрямо повторил целитель и закрыл глаза, шепнув слова заклинания телепортации. Раз Алетейя не пускает к сфере, он доберется до дома по-другому, пусть и более долгим путем. Главное, чтобы шиго-привратница уловила команду не пускать никого, кроме хозяина.
— Нет, не выход! — так же упрямо возразила девушка.
Они стоили друг друга со своей упертостью и нежеланием отступать.
Тея молниеносно ухватила его за запястья, не давая нормально дочитать заклятие.
— Мы пойдем в храм и приведем тебя в порядок! — безапелляционно заявила целительница.
Юстиэль нахмурился и сощурил глаза, шумно засопев. Но злость очень быстро сменилась вполне натуральной паникой.
— Ты не понимаешь, — быстро пробормотал он и бегло глянул по сторонам, будто они были не одни в комнате. Жрец потянул руки на себя, не оставляя попыток сбежать, хотя прерванное заклинание отозвалось лёгким головокружением.
— Пусти. Я не хочу слушать нудные бредни о том, что целителю негоже… — он запнулся, прикусив губу и отвёл взгляд, как если бы забыл, о чём говорит. Мысли стремительно метались в голове и утаскивали своего хозяина домой.
— Что? — опешила Тея, не отпуская рук, — Что за необоснованные претензии? Я ведь… ничего такого тебе не сказала… Смотри на меня! Смотри, кому говорю!
Девушка отпустила запястья целителя, чтоб взять в ладони его лицо, вынуждая смотреть в глаза.
— Да, я не понимаю. Объясни мне!
Он оставался таким же холодным, как и был на улице, и периодически вздрагивал как от озноба. Глаза казались почти чёрными из-за расширенных зрачков, несмотря на довольно светлую комнату.
Миновала пара секунд игры в гляделки, и Юстиэль вдруг подался вперёд и крепко обнял Тею.
— Ты права, мне нужна помощь, — с жаром зашептал он, — давай отправимся в Храм.
— Хорошо… — осторожно кивнула Тея, но тут же с подозрением сощурилась, — Но если ты думаешь сбежать, у тебя не выйдет.
Взяв целителя за руку, она отвела его в спальню, не отпуская ни на минуту. Пошарив в тумбочке, Тея достала наручники и сковала ими свое запястье с запястьем целителя.
— Вот теперь идем.
От подобной меры новоиспечённый пленник недоуменно изогнул брови.
— Чувствую себя преступником каким-то… — вместо возражений пробормотал тот и в очередной раз облизал губы, — пить хочу.