Истории-притчи о мулле Насреддине

– Посмотри, Насреддин, какое у моего отца надгробие каменное, с красивой надписью, с мраморной плитой, обложенной бирюзовыми плитками. Разве оно похоже на могилу твоего отца? Свалены два-три кирпича, и на них посыпаны горсти две земли.

– Ну и что, – ответил спокойно Насреддин. – Зато пока твой отец пошевелится под этими тяжелыми камнями, мой отец уже будет в раю.

Закон жизни

В деревне Насреддина жил один старый и всем недовольный старик. Ему очень не нравилось, когда рассказывали про шутки маленького Насреддина.

– Подумаешь, радуются словам младенца, – ворчал он. – Да любой ребенок может говорить так же! На это он и ребенок!

Однажды Насреддин сидел на дороге и играл с товарищами в камешки. По этой же дороге проходил этот всем недовольный старик.

– Почему все хвалят твой ум и твою сообразительность? – сердито спросил старик, даже не ответив на приветствие мальчиков. – Чему тут восхищаться? Что хвалить? Это закон жизни: чем умнее человек в молодости, тем глупее он в старости!

– Каким же тогда умным мальчиком вы были, уважаемый! – восторженно воскликнул Насреддин. – Наверное, тогда никто с вами не мог сравниться!

Я знаю овец

Маленькому Насреддину на уроке арифметики учитель задал задачу:

– Если было десять овец, и одна перескочила через ограду, сколько осталось в загоне?

– Ни одной, – ответил Насреддин, отец которого всю жизнь пас овец, а Насреддин помогал ему.

– Ты не прав, Насреддин, – сказал учитель. – Еще раз повторяю: если было десять овец, и одна перескочила через ограду, сколько…

– Учитель, вы, может быть, знаете арифметику, – перебил учителя Насреддин, – но я знаю овец. Если прыгнет одна овца – за ней прыгнут все. Поэтому в загоне не осталось ни одной овцы.

Половина времени

Мать маленького Насреддина была недовольна его отношением с младшим братом.

– Я же тебе говорила, чтобы ты давал играть своими игрушками младшему брату половину времени, – с упреком проговорила она Насреддину.

– Я так и делаю! – ответил Насреддин. – Я еду на санках с горки, а ему даю ехать на них на горку – точная половина времени.

Сколько часов в сутках?

Когда Насреддин учился в школе, учитель часто рассказывал детям о природе, о жизни на Земле, о временах года, о смене дня и ночи. Как-то раз на уроке он сказал:

– Дети, вот сейчас весна. Дни становятся длиннее, а ночи – короче. А через месяц, когда наступит лето, день удлинится на целый час…

Прошел месяц. На уроке снова заговорили о временах года, и учитель вызвал Насреддина:

– А ну, Насреддин, скажи нам: сколько часов в сутках?

– Сейчас сутки имеют двадцать пять часов, – бойко начал отвечать Насреддин. – Хотя в остальное время они состоят из двадцати четырех.

Повеление матери

Однажды, когда Насреддин был еще молодым, мать сказала ему:

– Я иду в гости. Сиди тут и не смей отходить от двери. Я быстро вернусь.

Только мать ушла, вдруг явились гости. Проводив их во двор, Насреддин снял дверь с петель, взвалил ее себе на плечи и побежал за матерью. Увидев сына с дверью на плечах, мать остолбенела.

– Глупый! Зачем же ты притащил с собой дверь? – спросила мать.

– Так вы же сами велели не отходить от нее! – удивленно ответил Насреддин.

Миска куда-то укатилась

Как-то раз мать маленького Насреддина, отварив курицу, попросила сына отнести соседям угощение – миску куриного бульона.

– Только смотри, иди осторожно, не пролей бульон, – сказала назидательно мать.

Насреддин старался идти очень осторожно, но, пройдя несколько метров от дома, он зацепился за корень дерева и грохнулся на землю. Миска с бульоном полетела в одну сторону, он – в другую. Услышав шум, мать крикнула:

– Насреддин, что с тобой? Небось, пролил суп, негодник!

– Что ты, мама! – поднимаясь с земли, ответил Насреддин. – Все нормально, просто миска куда-то укатилась.

Если есть хоть капля ума

В один из зимних дней Насреддина послали в степь собирать сухую колючку на топливо. Нагрузив своего осла колючкой, Насреддин пустился в обратный путь.

Было очень холодно. Вскоре он замерз так сильно, что начали коченеть руки. «А что, – подумал Насреддин, – не погреться ли мне? Да и осел, наверно, замерз!»

Не долго думая, Насреддин высек огонь и поджег колючку на осле. Сухая колючка мгновенно вспыхнула, и осел, обезумев от страха и боли, помчался во всю прыть.

– Эй, эй, – кричал Насреддин ослу, стараясь догнать его, – если у тебя есть хоть капля ума, прыгай в воду! Прыгай в воду!

Фонарь

Как-то раз в субботу вечером молодой Насреддин решил отправиться в город, прихватив с собой огромный фонарь. Удивленный старик-знакомый спросил его:

– Насреддин, куда ты идешь с таким фонарем?

– Иду в город посмотреть на девушек.

– А для чего тебе фонарь?

– Чтобы отличить красивых от уродливых.

– Честно говоря, в наше время мы не думали о таких вещах…

– Неудивительно! – назидательно проговорил Насреддин. – Если взглянуть на лицо вашей жены, сразу станет ясно, что вы встретили ее в темноте…

Вот потому и беспокоюсь

Родители Насреддина умерли. Каждый раз, вспоминая о них, он приговаривал:

– Хоть бы душа моей матери попала в рай! Хоть бы душа моей матери попала в рай!

Все были удивлены и спросили его:

– Насреддин, почему ты вспоминаешь только о матери? Разве ты не хочешь, чтобы душа твоего отца тоже была в раю?

– Конечно же, хочу! – воскликнул Насреддин. – Но дело в том, что мой отец, как вы знаете, был человек сообразительный: кому хотите, мог голову заморочить своими рассказами. Он там, у входа в рай, не растеряется, прошмыгнет как-нибудь. А мать, как вы сами помните, была женщина очень добрая, простодушная. Ее всякий мог обидеть. Боюсь, что в рай с таким характером ей трудновато будет попасть. Вот потому и беспокоюсь.