Истории СССР

— Я в Париж хочу.

Ребята захохотали.

Первенство СССР среди юношей 1965 года проходило в городе Львове. К сожалению, на сборах отсеялись многие наши ленинградские ребята: Толя Беликов, Миша Семененко, Толя Малыгин. Славный город-герой Ленинград и нашу школу борьбы представляли лишь двое — я и Костя Манчинский. На сборах в подмосковных Подлипках нас тренировал старший тренер ЦС ДСО «ТРУД» Николай Мосолкин. Да и спарринг-партнёры были на подбор, все лучшие ребята, чемпионы.

Во Львов мы приехали побеждать. Костя из группы не вышел. Дошёл до полуфинала только я. Боролся я, как лев, не останавливаясь ни на секунду, молниеносно проводя эффектные приемы. Уже в четвертьфинале меня подозвал тренер сборной СССР по дзюдо Владлен Михайлович Андреев. Спросил, кто я, откуда, кто тренер. Похвалил за технику, пожелал удачи. Это меня окрылило. В полуфинале я вышел на грузина Зазунашвили, бросил его два раза и попал на удержание и болевой прием.

Я занял третье место, но Владлен Михайлович Андреев включил меня в сборную команду СССР за хорошую технику и бойцовский характер. Тренера моего он не знал. Александр Массарский оказался совершенно неизвестным спортсменом, попавшим на тренерскую работу по стечению удачных обстоятельств. Опыта соревнований, который нужно было передать своим ученикам, у него не было. Владлен Михайлович предложил своё наставничество и пообещал прикрепить ко мне кого-нибудь из сборной СССР, живущих в Ленинграде, в качестве партнёра.

Зазунашвили стал чемпионом СССР. Когда Владлен Андреев стал смотреть его документы для участия в первенстве Европы, то обнаружил что они поддельные. Грузинские друзья выставили со мной бороться джигита на два года постарше. В сборную зачислили меня, но золотую медаль и место в чемпионате переигрывать не стали. Все уже закончилось, все разъехались. Чего шум поднимать, волновать общественность? Да и хлебосольные они, эти грузины. С ними про все обиды забудешь. Вино, шашлыки, льстивые тосты. Так я и остался с бронзовой медалью и с горечью в сердце. Но грузинскую «честность» и «шашлыки» запомнил на всю жизнь.

Александр Самуилович мне обрадовался, похвалил, но особой важности этому событию предавать не стал. Видимо были у него дела и поважнее.

— Поехали в Петергоф, — сказал. Будешь там тренироваться к первенству ВЦСПС по борьбе самбо среди мастеров.

Мастера наши встретили меня радушно, похлопали по плечу.

— Молодец Николай, так держать.

— Когда тренировки? — спрашиваю.

— Какие тренировки, съемки у нас. В кино снимаемся. «Три толстяка» называется. Баталов в главной роли.

— Не может быть?

— Может. Даже очень может.

Костя Манчинский появился на сборе на день раньше и во все уже «въехал». Он объяснил мне, что Александр Самойлович всех задействовал в съемках уличных беспорядков времен правления «Трех толстяков» и платит каждому в день по червонцу. Другие тренеры до такого способа заработать лишних денег не догадались. Или были нацелены на спортивный результат своих подопечных. У меня голова закружилась от радости: Баталов, Петергоф и червонцы, освобождение от работы. Вот это «компот».

— А тренировки когда? — спрашиваю Костю.

— Утром до съемок и вечером после съемок.

Жили мы в доме отдыха, тренировались в спортзале Военного училища. Тренировались кое-как. Главным делом были съемки. Утром в гардеробе одевались в киношные костюмы, и целый день дурачились на площадке. Туда беги, сюда беги, тех бей. Плохо. Давай еще раз. Александр Самойлович бегал в костюме офицера с кривой саблей и всех рубил.

Смешных ситуаций, граничащих с риском для жизни, было много. Подраться на покатых готических крышах, прыгнуть с крыши на землю без страховки, упасть всем телом после броска на булыжную мостовую.

В сцене казни Баталов подозвал меня, дал мне трехметровую березовую дубину и попросил, чтобы я вскочил на эшафот и оглушил дубиной троих моих товарищей, одетых в солдатские костюмы. Я запрыгнул на эшафот, замахнулся тяжеленной дубиной и стал наносить удар в область груди своих старших товарищей, мастеров спорта Володе Момоту, Славе Малафеескому и Васе Гавриленко.

— Стоп! — закричал оператор Шапиро.

Мои товарищи замерли как вкопанные, гладя на оператора и… получили мощный удар по головам дубиной, которую я не смог остановить. Инерция! Количество движения прямо пропорционально массе объекта и ускорению.

Ловили меня долго. Дня три. Били дружно, не испытывая жалости и сострадания.

Денег за съемки мы получили не слыханную по тем временам сумму. Рублей по сто. Как за месяц работы на заводе. А радости сколько? Полные штаны. Мы же там еще и с девчонками познакомились. А потом гуляли на Фонтанах и тискались в кустах. Так началась моя кинокарьера.

Поначалу я относился к этому делу пренебрежительно. И съёмки в «Гамлете», и в «Каине XVIII» кроме нудного ожидания и травм ничего не сулили. «Делом надо заниматься, Коля», — говорил я себе. А делом для меня тогда чемпионат Европы. Лучше в Париже!

Спарринг-партнерами на этих сборах у меня были Витя Щенников, Вася Гавриленко и Толя Писоцкий. Все жесткие, как из дерева мужики и однообразные в тактике. Для отработки бросков и контрприемов, толку мало.

Осенью, продолжив обучение на последнем курсе техникума, я понял, что напишу диплом легко, без лишних затрат времени. Знания, усвоенные на работе в ИЭМе, сослужили добрую службу. Я спокойно мог сам рассчитать, собрать и настроить любую электронную схему. Я решил сосредоточить все силы и время на подготовке к первенству Европы, которое должно было состояться 9 марта 1966 года в Париже.

В январе 1966 года меня и Вову Иванова вызвали на сбор в Москву, в сборную команду СССР. Вова Иванов был учеником Владимира Давыдовича Малаховского и тренировался в спортклубе «Кировец». Он боролся в весе 63 килограмма по категориям дзюдо. Его вызвали в сборную, потому что он стал чемпионом СССР в 1964 году в Саратове и по возрасту подходил к разряду юниоров, то есть спортсменов в возрасте от 19 до 21 года, возраст взросления юноши, защитника Родины.

Тренировались мы порознь. Каждый в своем клубе и со своими спарринг-партнерами. Разница в весе партнера в 5 килограммов давала себя знать при выполнении бросков. Но были и тактические вопросы, связанные со спецификой дзюдоисткой одежды — кимоно.

Нам выдали эту экзотику, и мы не знали, как в них бороться. Кимоно сползало мгновенно и не позволяло контролировать противника с помощью захвата.

Всем этим тонкостям Владимир Давыдович попросил научить нас своего друга, призера Олимпийских игр 1964 года в Токио, Арона Боголюбова. Два раза в неделю я ездил на эти тренировки к Малаховскому в спортклуб «Кировец». Раз в неделю в наш клуб на Декабристов, 21 приходил чемпион СССР Валерий Наталенко. На спарринги я ездил к Игорю Андронникову в «Динамо» и к Боре Шапошникову в СКА.