Истории стражей: душа Сирены

– Может они просто мазохисты? А?

Риторический вопрос Роуз оставила без ответа. Вслед за ней Вера развеяла потоки, подпитывающие щит, и дымчатые змеи коснулись ауры, даря новую порцию эмоций. Не столь ярких, как раньше, но вполне достаточных, чтобы вскружить голову и заставить до боли в пальцах вцепиться в подлокотники кресла.

Зрители довольны, да? Будь здесь кто- нибудь из старейшин, за такие фокусы девочка не дожила бы до перерыва. А вместо них пришёл Рикард, и, если Роуззи права, ты умудрился с ним договориться... Интересно, сколько ещё секретов ты прячешь в шкафу? Сколько правды знает Даша ? А Рикард? Всю? Или...

****

В стылом зимнем воздухе кружат редкие снежинки. Оседают на шапке ореховых волос, тают на бледной коже. Вера улыбается, но в чёрных глазах блестят бриллиантами слёзы. Тонкая рука в кожаной перчатке стискивает воротник длинной белой куртки.

– Вера забрала меня из приюта, когда мне было одиннадцать. Оформила как родную дочку, свою и Виктора. Я и любила её, как родную. Правда, она сильно ругалась, когда я называла её мамой... Говорила, что совсем не подходит на эту роль.

Ниа помолчала. Она сидела на матрасе, склонив голову на колени и обхватив их руками. Казалась девочкой-подростком, по недосмотру родителей нацепившей облегающий хрупкую фигурку алый костюм. Лишь тяжёлый, полный ностальгии взгляд выдавал её истинный возраст.

– Днём она работала хирургом в частной клинике. Правила носы, губы и... другие части тела. А по вечерам возилась в лаборатории, в нашем доме. Испытывала новые стимуляторы, изучала дары людей. Она могла лечить смертельные болезни, только стражи мешали. Приходилось действовать осторожно, чтобы не привлекать внимания. Потом появилась Даша, но это, - Ниа грустно улыбнулась, - уже совсем другая история.

– Слушай, Ниа, это было?..

Даша поёжилась от холода, настолько реалистичной была висящая в воздухе картина. Искусственное солнце под потолком пещеры лишь добавляло ей жизни. Казалось, ещё немного - и проекция обернётся порталом в далёкое прошлое.

– Да, - ответил за волшебницу Ник.
– На холме. Наш с Верой разговор после того, как вы ушли к машинам.

– Разговор? На холме?
– переспросила Лия.

Ник соорудил из арионского хлеба и колбасы толстый бутерброд, вручил его девочке и сказал, шутливо погрозив пальцем:

– Не-а. До него ещё очень далеко. Мы ведь должны сохранять интригу, так? А то скучно станет.

– Интригу...
– проворчала Сая, поигрывая обломком кристалла.
– Я тут подумала: если вы смогли вытащить из памяти такие картинки, почему нельзя просто... ну, передать нам всю эту память? Как-нибудь.

– Передать вам данные тысяч лет жизни?
– фыркнула Кейт.
– Невозможно, ваши нейроны не выдержали бы нагрузки.

– И у нас не появилось бы повода собраться вместе, - добавила Даша.
– Здорово же выбраться на природу, посидеть у костра, потравить байки, и никуда не надо спешить. Правда, у нас костёр сверху висит... ну да какая разница, всё равно тепло. И ветра нет.

Желающих спорить не нашлось. Наступила тишина, прерываемая хрустом бутербродов и хлюпаньем чая в высоких полимерных стаканах. На голографическом экране коммуникатора сменяли друг друга фрагменты истории. Той, которую стражи уже успели рассказать.

Занявшая почти два часа работа близилась к завершению. Кристальный замок пал, его сгоревшие стены, подхваченные волшебным ветром, застыли в углу пещеры горой расплавленного стекла. Уцелел лишь центральный шпиль - тонкий, не способный скрыть яростное сияние заключенного в нём ядра. Осталась самая сложная часть дела - убрать остатки оболочки, упаковать ядро в подготовленный сосуд так быстро, чтобы оно не успело выплеснуть накопленную за века энергию.

– Так вот, мой первый концерт.
– Даша тихо застонала, потягиваясь.
– Я должна была спеть шесть песен и уйти на перерыв.

– Нье шпела?
– сквозь бутерброд спросила Сая.

– Угу. Стимулятор вовремя кончился - аккурат к концу пятой песни. Я попросила зрителей подождать, сбежала в гримёрку... Ну как сбежала. Скорее уползла.

****

Склонившаяся над раковиной девушка вздрогнула, когда дверь резко распахнулась, чуть не слетев с петель.

– Даша!

– Да живая я... Не надо так кричать, а то сюда все зрители сбегутся. Растащат меня на сувениры.

– Ох уж...
– Роуз отняла ладонь от сердца. Опустилась на диван, кривя ярко накрашенные губы.
– Шутишь - значит силы ещё остались. Не пугай так больше, прошу тебя. Мы думали, ты упадёшь где-нибудь в коридоре. Или прямо на сцене.

– Прости, - буркнула Даша. На всякий случай, хотя виноватой себя не считала.
– Я не думала, что будет так тяжело. По сравнению с репетицией - земля и небо.

"А чего ты ожидала?" - собиралась спросить певица, но тут дверь снова открылась. Вошли трое, и в небольшой гримёрке сразу стало тесно.

Ник, увидев ровно то, что ожидал увидеть, сел рядом с Роуз. Улыбнулся Даше. Так беззаботно, будто её побег с самого начала входил в его планы.

Вторым гостем была высокая женщина, сияющая белизной узких брюк и пиджака с брошкой - огромной красной розой, на таком фоне казавшейся облитой свежей кровью. В чёрных глазах светился голодный интерес питона, встретившего долгожданную ушастую добычу. Испугаться или хотя бы насторожиться Даша не успела - похожий на отличника-ботаника лохматый парень в растянутом сером свитере первым открыл рот.

– У вас всё нормально?
– спросил он хрипловатым голосом.
– Вы так дружно рванули к выходу. Я уж подумал, за вами черти гонятся.

– Даша немного не рассчитала силы, - просто ответил Ник.
– Присаживайтесь. Время у нас есть, познакомиться успеем.

Он подвинулся, уступая место Вере. Та похлопала по выцветшей коже, призывая Дашу пристроиться рядом, и Нику снова пришлось двигаться. Дальше диван кончался.

– Рикард. Можно просто Рик.

Лохматый парень, ничуть не смутившись, махнул рукой. Поймал возомнившее себя пулей кресло и уселся перед диваном, как экзаменатор перед нерадивыми студентами.

– Очень рад нашей встрече, - усмехнулся он.
– Кстати, если ты не в курсе, я - страж.

– Я... тоже рада.
– Даша неуверенно пожала протянутую руку.
– Страж, да? Я думала, они все - бородатые старички.

– Пфф!
– Рик звонко рассмеялся.
– Борода давно из моды вышла, у нас её только Риджис носит. Хотя, понял: ты думаешь, я - школьник? Не-е, мы просто взрослеем медленнее обычных людей. На самом деле мне двадцать шесть. Обидно, конечно, смотреться таким мелким, но-о что поделать - судьба такая.