История авиации 2003 02
Шрифт:
Довольно интенсивно велось минирование. Между 17 и 29 июня самолеты полка произвели с этой целью 33 самолето-вылета и сбросили 41 мину (в т. ч. одну аварийно) в устье Днепра (четыре А-1-4), Дуная (18 А-1- 4 и 1 АМГ), на подходах к Констанце (10 АМГ-1) и Сулине (семь АМГ). На одной из мин 2 августа в районе Очакова погиб лихтер «Пьерре», хотя нельзя исключить того, что он подорвался на старых оборонительных постановках 41-го года.
Потери в течение месяца составили три машины: младшего лейтенанта Б.П.Воротынцева, не вернувшегося с воздушной разведки 12 июня, лейтенанта В.И.Минакова, потерпевшего аварию при посадке в тот же день, и лейтенанта В.В.Андреева, не вернувшегося с ночной бомбардировки Керчи в ночь на 13-е. Впоследствии, после возвращения из плена, Андреев утверждал, что его самолет после выполнения задачи был таранен вражеским
В третьем квартале деятельность полка на вражеских коммуникациях заметно активизировалась, хотя общее число вылетов продолжало оставаться примерно на уровне 60–70 в месяц, т. е. не более трех на один боевой экипаж. Добиться этой активизации удалось за счет сокращения боевой работы на сухопутном фронте — летом 43-го она осуществлялась лишь эпизодически, а с осени и вовсе сошла на нет. Так, в июле из 61 вылета на первом месте по интенсивности были минные постановки (26), на втором — полеты на «свободную охоту» с торпедами (19), на третьем — дневные бомбоудары по кораблям в море или ночные по портам (14).
На воздушную разведку было совершено лишь два вылета. Такое сокращение было, очевидно, связано с появлением в составе ВВС ЧФ специализированного разведывательного полка. Однако, вскоре выяснилось, что при существующей системе, когда разведчики 30-го РАП имели связь лишь со штабом ВВС ЧФ, полученные от них данные из-за большого опоздания не могли использоваться для организации ударов. В результате из 19 вылетавших торпедоносцев 17 вернулись, не обнаружив целей. Только в начале августа организация данного вопроса поднялась на удовлетворительную высоту. С этого месяца вылеты на «свободную охоту» прекратились, полностью уступив ударам по данным воздушной разведки. Вторым тактическим новшеством явился переход от групп торпедоносцев и бомбардировщиков из состава 5-го ГМТАП, к группам, организуемым из состава обоих минноторпедных полков дивизии (в июле 63-я БАЕР была переформирована в 1-ю МТАД). При этом роль торпедоносцев играли «Ильюшины» 5-го ГМТАП, а бомбардировщиков — «Бостоны» 36-го МТАП.
Вот лишь некоторые наиболее характерные примеры ударов, произведенных экипажами флотских Ил-4 в третьем квартале 1943 г.
Вечером 6 июля воздушная разведка обнаружила конвой, идущий в Севастополь с запада. В течение ночи командование ЧФ попыталось развернуть для его атаки три подлодки, а утром организовать удары торпедоносцев и бомбардировщиков. Из лодок в атаку удалось выйти лишь «Щ-201» капитана 3 ранга П.И.Парамошкина. Командир, совершавший первый самостоятельный поход, дал залп из надводного положения на циркуляции, пытаясь поразить две цели. В этот момент он был замечен с румынского эсминца «Марасешти». Суда успели уклониться, а эсминец контратаковал субмарину глубинными бомбами и повредил на ней электромотор. Тем не менее, считалось, что в результате атаки был поврежден один из транспортов (реально конвой включал румынский транспорт «Ардял» и болгарский «Варна»), который, якобы, был обнаружен утром, отставшим от каравана. Вылетевшая шестерка торпедоносцев цель не обнаружила, но это удалось пятерке бомбардировщиков. Несмотря на то, что атака совершалась с высоты около 2000 м, вражеские зенитчики продемонстрировали хорошую меткость. Эсминец «Марасешти» сбил один Ил-4, транспорт «Ардял» — подбил другой, добитый подоспевшими к месту боя истребителями. Погибли экипажи ст. лейтенантов Д.И.Тункина и В.К.Васькова.
Вечером 18 июля самолеты 5-го ГМТАП атаковали конвой в 55 милях от мыса Лукулл. Сначала по нему безуспешно отбомбилась пятерка «Ильюшиных». Спустя два часа для поиска цели в этот же район прибыли торпедоносцы, пилотируемые лейтенантом В.И.Минаковым, старшим лейтенантом В.Ф.Бубликовым и капитаном В.Е.Аристовым. Конвой был обнаружен, но атака не удалась. В момент выхода на боевой курс торпедоносцы атаковал немецкий противолодочный гидросамолет. Торпеды были сброшены неточно, а Аристов замешкался и не сбросил торпеду вовсе. При выходе из атаки он попал в дымку, потеряв своего ведущего и цель.
1 августа командир дивизии Н.А.Токарев приказал атаковать очередной караван силами четырёх торпедоносцев и десяти «Бостонов» 36-го МТАП. Жизнь внесла свои коррективы, в результате чего группа торпедоносцев уменьшилась вдвое. Следующей случайностью стала встреча «Бостонов» с четверкой
«Мессершмиттов» вскоре после вылета с геленджикского аэродрома. Один бомбардировщик оказался сбит, остальные в ходе боя сбросили бомбы и вернулись на свой аэродром. В результате караван атаковали только пара Йл-4 В.Ф.Бубликова и А.Р.Ковтуна. Летчики сблизились с целью на небольшую дистанцию, но поразить ее не смогли. Лишь на охотнике «Ксантен» имелись раненые от пулеметного огня. Противник, в свою очередь, также не добился успеха даже несмотря на то, что суда прикрывались пятью истребителями.Утром 7 августа два звена торпедоносцев последовательно атаковали румынский конвой у Сулины. Первая тройка доложила о потоплении 3000-тонного транспорта, но на самом деле торпеды прошли вблизи канонерской лодки «Гикулеску». Вторая тройка, ведомая капитаном Аристовым (второй вылет в качестве торпедоносца), не имела даже видимого успеха.
1* Тем же указом от 24 июля 1943 г. высшей правительственной награды были удостоены командир 3-й эскадрильи 5-го ГМТАП полка майор Г.Г.Черниченко и штурман полка майор А.Ф.Толмачев.
Постановка боевой задачи. Слева направо: командир 1-й эскадрильи капитан С.М. Осипов, штурман эскадрильи капитан С.П. Дуплий, командир звена старший лейтенант В.Ф.Бубликов, командир 1-й МТАД полковник Н.А.Токарев, командир звена старший лейтенант Н.И.Карбузанов, командир звена старший лейтенант Д.Ф.Бабий, 1943 г.
Вряд ли такой исход боя удивляет. В отчете 1-й МТАД за 3-й квартал 1943 г. без лишних эмоций сказано: «Прицелом ПТН-5 (экипажи торпедоносцев — Прим. Авт.) пользуются только для определения дистанции сбрасывания. Самолет на цель наводит сам летчик, он же определяет и вынос точки прицеливания» (см. ОЦВМА, ф. 149, д. 13136, л.16).
Иными словами, штурман не принимал участия в расчете элементов торпедной атаки, а связанный пилотированием летчик мог наводить лишь крайне примитивно — целился в форштевень. Попасть при таком способе прицеливания можно было лишь с пистолетной дистанции, а вражеские зенитки и истребители, как правило, не допускали этого. Делалось все это не от «хорошей жизни», а потому, что у большинства экипажей штурманы имели лишь самую начальную подготовку, являясь «сержантами военной поры». Более опытные командиры и штурманы эскадрилий летали не часто, только в том случае, если эскадрилья вылетала полным составом, а этого-то, как правило, и не производилось.
В общем, командование полка правильно понимало суть проблемы и методы её решения. Уже в следующий групповой удар 10 августа в составе экипажа Аристова вылетел комиссар полка майор А.Е.Забежанский. Всего тем вечером для выполнения боевой задачи в воздух поднялось шесть торпедоносцев и три бомбардировщика «бостон», однако из-за неполадок по одному самолету из каждой группы было вынуждено вернуться в Геленджик. По замыслу командования торпедоносцы должны были нанести удар двумя звеньями одновременно с бомбардировщиками. На практике все, конечно же, получилось иначе.
Первыми атаковали лишь два торпедоносца из первого звена — ведущего капитана В.И.Федорова и ведомого В.Е.Аристова. И если сброшенная с довольно большой дистанции торпеда Федорова прошла перед целью, то стрелявший с дистанции не более 800 м Аристов добился попадания в машинное отделение немецкого парохода «Бой Федерсен» (6689 брт; быв. советский «Харьков» потопленный немецкой авиацией в Николаеве в 1941 г., но поднятый и введенный в строй). Однако отважному пилоту и его экипажу не повезло: уже в следующую минуту он был сбит прямым попаданием 102- мм снаряда с румынской канлодки «Гикулеску». Почти сразу же вслед за первым звеном атаковали торпедоносцы старшего лейтенанта Н.И.Карбузанова и младшего лейтенанта С.М.Самущенко. При сближении с целью им досталось меньше, но противозенитный маневр первого звена помешал им выйти в атаку. По-видимому, Самущенко освободился от торпеды с большой дистанции, а Карбузанов был вынужден выйти в атаку повторно, уже после того, как он пролетел над конвоем. В последний момент капитан «Бой Федерсена» попытался уклониться от торпеды, переложив руль круто на левый борт, но не тут-то было. Сброшенная с небольшой дистанции торпеда попала в угольный бункер со стороны правого борта (предыдущая торпеда попала в левый).