История библейских стран

Эбла была важным пунктом связи Месопотамии со Средиземноморьем. Впрочем, непосредственно с городами средиземноморского побережья Эбла связана не была. Посредническим центром, который связывал Эблу с побережьем, был город Тунип в Келесирии на месте будущего Баальбека, который находился в прямой связи с Библом (Bordreuil, Briquel-Chatonnet, Gubel, 1999, 238–239). Вероятнее всего, именно через Библ и Тунип доставляли в Эблу египетские товары. Египетских изделий Древнего царства найдено в Эблс не так уж и много, но все же эти находки свидетельствуют о контактах Эблы с этой страной, хотя, в отличие от Библа, и явно косвенных (Scandone Matthiae, 1997, 415–416). Египет был заинтересован в контактах с Эблой, ибо через этот город шел путь, по которому в страну Нила приходил столь ценимый там лазурит из нынешнего Афганистана. Но еще более интенсивными и непосредственными были восточные и юго-восточные связи Эблы, распространявшиеся на восток за Тигр, вплоть до склонов Загроса, и на юго-восток, до Киша (Pinnock, 1990, 43–44). На этом пути серьезным соперником Эблы был Мари, а яблоком раздора в значительной степени являлся город Эмар на Евфрате, являвшийся самым южным пределом влияния Эблы и северным — Мари.

Мари и Эбла были, по-видимому, самыми могущественными царствами этого времени к северу от Шумера и Аккада (Sallarberger, Westerholz, 1999, 38). Как складывались отношения между этими двумя государствами на ранних стадиях их истории, неизвестно. Но в правление царей Мари' Иплул-Ила и Энна-Дагана Мари' явно брал верх. И Эбла была вынуждена даже платить дань своему сопернику. Добившись получения этой дани, цари Мари, вероятно, уже не вмешивались ни во внутренние дела Эблы, ни в ее отношения со своими сирийскими соседями и подчиненными. Но при последнем царе эблаиты сумели, по-видимому, нанести Мари' поражение и освободиться от уплаты дани. Более того, ряд городов, ранее подчинявшихся Мари, теперь стал платить дань Эбле. Это позволило последней установить прямые контакты с Кишем, в то время занимавшим главенствующее положение в Месопотамии. Были заключены договоры с рядом городов Верхней Месопотамии и даже с теми, что расположены за Тигром, что обеспечило ей ведущее положение в этом регионе.

Тем временем в Месопотамии произошли важные изменения. Царь Киша был свергнут Саргоном, который основал мощную державу Аккада. Одной из целей Саргона стало пробиться к побережью Средиземного моря с его лесом, особенно кедром, и серебром. Во время одного из своих походов он напал на Мари, затем двинулся к Ярмуту, нахождение которого пока не известно, а затем на Эблу, откуда продвинулся к "Кедровому лесу" и "Серебряным горам", т. е., вероятнее всего, к Ливану и Тавру (ANET, р. 268). Царь Эблы, по-видимому, попытался оказать сопротивление. В результате Сарган захватил Эблу и разрушил царский дворец [2] . Но сам город, понимая слишком важную его роль в тогдашней Сирии, победоносный аккадский царь сохранил: в "нижнем городе" нет никаких следов разрушений этого времени.

2

Вопрос о времени разрушения царского дворца в Эбле спорен. Существует весьма распространенная точка зрения, что при Саргоне никакого разрушения не было, а произошло оно много позже, при его внуке Нарам-Суэне (Sallerberger, Westerholz, 1999, 38). Однако доводы П. Маттиэ, приписывающего разрушение дворца (но не города) именно Саргону, кажутся очень убедительными.

Поход Саргона не был собственно завоевательным, и Северная Сирия не была включена в состав Аккадской державы. Но политическое положение Эблы, по-видимому, радикально изменилось. Она потеряла свое прежнее положение — главы объединения северо-сирийских городов-государств, и эта роль перешла к городу Армануму (Арми), который ранее ей подчинялся. Видимо, Эбла даже потеряла своего царя. В дворцовой канцелярии перестали писать и накапливать в архиве хозяйственные таблички. Город продолжал существовать как значительный экономический центр, но подчинялся царю Арманума. В то же время окружающая местность продолжала еще долго называться страной Эблы. Да и само царство как бы сохраняло в своем названии память о недавнем величии Эблы: Арманум и Эбла. Эбла, таким образом, как бы считалась вторым городом царства. Границы этого нового государства, ставшего наследником Эблы, распространялись от Евфрата до неизвестного города Улисума Таким образом, заевфратские территории, ранее находившиеся под властью Эблы, в новое тсударство не вошли.

Из царей Арманума известен только последний — Риш (или Рида) — Адад. Ему пришлось столкнуться с внуком Саргона Нарам-Суэном. Этот царь, претендовавший на всемирное господство, по примеру деда, совершил поход на запад. Его целью также были кедры Ливана и серебро Киликии. Но путь к ним преграждало царство Арманума и Эблы. Силы были неравны, и царь Арманума потерпел поражение. Аккадский царь сжег оба города (ANET, р. 268). И это полностью подтверждается археологическими раскопками в Эбле (Matthiae, 1995, 132). Некогда мощное северо-сирийское государство перестало существовать. Сам город Эбла, по-видимому, скоро возродился, но видную политическую роль перестал играть окончательно (Klengel, 1990, 95).

Походы Саргона, и особенно Нарам-Суэна, имели большие последствия для Северной Сирии. Здесь были разрушены существовавшие ранее государства, и она стала частью Аккадского царства. Эти разорительные походы уничтожили также проходившие здесь торговые пути, и они переместились к северу, что нанесло удар и по северным сирийцам. Видимо, в это же время начинает несколько меняться юшмат, становясь более засушливым, и жившие в степи и на окраинах земледельческого мира скотоводы — амореи начали перемещаться, наступая на земледельческие зоны. И уже сыну Нарам-Суэна, Шаркалишарри, пришлось с ними столкнуться. Он хвастался своей победой над ними (Klengel, 1992, 35), но если это и была победа, она ненадолго задержала натиск полукочевников, какими были амореи. Вскоре после смерти Шаркалишарри Аккад приходит в полный упадок, и вторгнувшиеся в Месопотамию горцы — кутии (или гутеи) окончательно разрушают это государство и устанавливают в Двуречье свою власть. В этих условиях Северная Сирия, естественно, восстанавливает свою независимость. Ее важнейшим центром становится Уршу, в сферу влияния которого попала и Эбла.

Приблизительно в это же время приходит в упадок и Египет. Там начинается так называемый I переходный период. В Библе перестали появляться вещи египетского происхождения, а египетский писец Ипувер жаловался на отсутствие поставок ливанского леса. Более того, какие-то азиаты сами стали проникать в Египет, занимая, видимо, часть Дельты, и только гелиопольский фараон Ахтой, как он сам утверждает в поучении своему сыну Мерикара, сумел восстановить границу и защитить ее, соорудив ряд крепостей, а также совершив несколько походов в Азию и дойдя, может быть, даже до Южной Палестины (Хрестоматия, 1980, 34; Helck, 1962, 43–44). Потеряв контакты с Египтом, Библ в это время переориентирует свои торговые связи на восток, устанавливая на этот раз непосредственную связь с Месопотамией. Эти связи осуществлялись, по-видимому, через ранее существовавший южный путь, на котором, как уже говорилось, вырос город Катна. Он, вероятно, подчинялся Эбле, хотя и обладал значительной автономией. С уничтожением гегемонии Эблы он не только стал полностью независимым, но и занял центральное место в экономической, а может быть, и политической сети городов Центральной Сирии этого периода, являясь, пожалуй, главным пунктом связи между финикийским побережьем и Месопотамией (Klengel, 1969, 114; Klengel, 1992, 33). Археологические раскопки доказывают большое значение храма в экономике Катны. Не играл ли в этом городе храм роль, более или менее аналогичную роли дворца в Эбле?

Разрушение торгового пути через Эблу, о чем уже говорилось, привело к возвышению на самом севере Сирии города Уршу. По традиции жители Месопотамии еще называли эту область страной Эблы, но реально политическое и экономическое первенство в ней перешло к Уршу, который установил связи не только с Месопотамией, но и с Анатолией, в частности с Канишем, где имелась ассирийская торговая фактория; возможно, такая фактория обосновалась и в самом Уршу (Дьяконов и др., 1988, 53; Matthiae, 1995, 342). Правители Шумера, среди которых наиболее видную роль играл энси Лагаша гудеа, поддерживали активные связи с Уршу и страной Эблы, откуда получали, в частности, строительный лес (Klengel, 1965, 259). Ясно, что сами жители этой области должны были получать лес из другого места, скорее всего с Ливанских гор.

Образование в Шумере государства III династии Ура снова изменило политическую ситуацию не только в Месопотамии, но и в Сирии. Правители этого государства, объедание под своей властью всю Месопотамию, поставили своей целью восстановить в новом виде державу Аккада. Им было очень важно установить контроль над путями, ведущими к Средиземному морю, ибо в это время центр тяжести внешних контактов Месопотамии вообще переносится к Средиземноморью (Klengel, 1978, 10). И они на какое-то время этого добились. Царь Шульги совершил поход на запад, получив добычу из "западной страны" (Sallarberger, Westerholz, 1999, 158). Это был, вероятно, обычный грабительский поход Но при его сыне Амар-Суэне правитель Библа Ибдати носил шумерский титул "энси", и это, видимо, свидетельствует уже о политическом подчинении Библа царям Ура, по крайней мере при этом царе (третья четверть XXI в. до н. э.) (Sollberg, 1959, 60, 120–122; Klengel, 1969, 430). Сильное влияние Ура прослеживается в Катне, и, возможно, это свидетельствует о ее политическом подчинении Уру (Klengel, 1969, 114). В таком случае можно говорить о захвате урским царем южного пути из Месопотамии к Ливану и Средиземному морю. Правители Ура стремились захватить и более северный путь. Преемник Амар-Суэна Шу-Суэн совершил поход в "страну кедров", т. е. опять же к Ливану, и по пути прошел, в частности, через Эблу, Абарнум и Мукиш в районе большой излучины нижнего течения Оронта (Klengel, 1992, 36). Результатом стало подчинение Уру Эблы и Уршу (Дьяконов, 1983а, 283). Все подобные войны сопровождались убийствами, грабежами и разорениями. А это, в свою очередь, привело к экономическому кризису северо-сирийских городов и в значительной степени всей северо-сирийской цивилизации конца III тысячелетия до н. э. (Matthiae, 1995, 343).

Конец урскому государству положили амореи. Они уже, как отмечалось, начали захватывать земледельческие и городские районы Сирии и Месопотамии, а теперь, когда изменения климата стали, видимо, особенно значительными, резко усилили свое наступление. Попытка урских царей отгородится от них стеной ни к чему не привела. В конце XXI в. до н. э. амореи с помощью эламитов и хурритов окончательно разрушили государство III династии Ура, а затем сами создали ряд царств в Месопотамии или основали в тамошних царствах свои династии. Однако амореи не ограничились Месопотамией. Они распространились по всем направлениям. Аморейское нашествие захватило всю Сирию, как внутреннюю, так и сиро-финикийское побережье, а также Палестину. Во всем Сиро-Палестинском регионе отмечается в это время, т. е в конце III и на рубеже III–II тысячелетий до н. э., разрушение городов и кризис городской цивилизации (Finkelstein, 1996, 207). И это в значительной степени (хотя, может быть, и не только) связано с аморейскими нашествиями. Пришельцы практически разрушили городскую цивилизацию, и во многих местах социально-политическое и культурное развитие начиналось заново.

В Северной Сирии амореи в промежутке между 2050 и 1950 гг. до н. э. разрушили Эблу, а также ряд других городов (Klengel, 1970, 120–121; Matthiae, 1995, 325–326). Амореи обосновались в северной части побережья в Угарите, а расположенный южнее Библ они подвергли разрушению (Wein, Opificius, 1963, 14–15; Posener, Bottero, Kenyon, 1971, 587–594; MiIIIer-Karpe, 1974, 118–120, 844; Dunand, 1982, 196). Это подтверждают сохранившиеся письменные источники. Так, еще во время царствования в Уре Амар-Суэна в третьей четверти XXI в. до и. э. правитель Библа и его посланец в Ур носили явно неаморейские имена Ибдати и Ибати (Bucceiiati, 1966, 246), а первый известный нам царь этого города времен египетского фараона Аменмхета III во второй половине XIX в. до н. э. обладал аморейским именем Абушему (Heick, 1962, 64–65). В Центральной Сирии разрушения отмечены в Хамате (Muller-Karpe, 1974, 838). В Палестине были разрушены или во всяком случае пришли в упадок практически все существующие города (Kenyon, 1966, 9; Posener, Bottero, Kenyon, 1971, 567–569, 577; Мерперт, 2000, 153–157). Разрушения городов сопровождались появлением и новых видов керамики, и новых погребальных обрядов, в частности заменой коллективных погребений индивидуальными (Kenyon, 1966, 10–34; Muller-Karpe, 1974, 118–121). Новые поселения часто возникали на совершенно новом месте и даже, кажется, не были столь тесно связаны с водными источниками, как в предыдущую эпоху (Finkelstein, 1991, 23, 42), что говорит о совершенно другом типе экономики — пастушеской. И все же положение было, как кажется, более сложным. Так, раскопки в Мегиддо показали практическое исчезновение города и его замену открытым поселением типа лагеря или села (Kempinski, 1989, 32), с одновременным сохранением храма с алтарем в центре поселения и прежних традиций в погребении (MiIIIer-Karpe, 1974, 118–119; Kempinski, 1989, 32). Похожая картина наблюдается и в некоторых районах на юго-западе Внутренней Сирии. В целом культура Северной Палестины и Юго-Западной Сирии, как подтверждают источники, отличается от той, что в то же время была распространена в центре и на юге Палестины (Muller-Karpe, 1974, 120). Создается впечатление, что там сохранилось прежнее население, а явный упадок городской жизни был связан не с появлением новых этнических групп, а с общей нестабильной обстановкой и резким разрывом существовавшей до этого сети разнообразных политических, культурных и особенно экономических связей (ср.: Richard, 1987, 35, 40). В качестве аналогии можно привести пример греческих Афин, которые устояли во время "дорийского нашествия", но пришли в такой упадок, что их юродское и политическое развитие началось затем заново (Ленцман, 1963, 202–209).