История для мужчин

За ходом поединка я наблюдал с края плато, простирая руки в ту или иную сторону, давая указания военной массе.

Состоялся первый и последний открытый бой. Противник был разбит на голову и бежал, оставив часть армии в плену.

Смертельных исходов удалось избежать. Победа была за нами. Но помимо радости, она принесла и дополнительные заботы.

В этих условиях кормить пленных было невыгодно, а отпускать за добычей, значит отпустить совсем и пополнить противоборствующую армию солдатами. Как непокорных врагов – двух немок, двух англичанок, американку и трех азиаток – было решено приобщить к труду на благо нашей «империи».

Я достал, сохраненные от сырости и людей, два пакета риса, также добытые в те далекие времена из самолета, и предложил сделать рисовое поле, попытаться выращивать рис. Предложение было принято с громогласным воодушевлением.

Рабы, под бдительным взором стражей и под воздействием плетей, приступили к строительству водопровода из полых стволов бамбука, прокладывая его от ручья к нашей поляне. Делали террасообразные поля по склонам горы, заливали их водой и сажали рис. Рис стал расти и кормить мое «государство». Появился даже рисовый хлеб. Воины ходили в походы и пополняли количество рабов, так необходимых нам для строительства и работы в поле.

У меня родились двое мальчиков и девочка.

Родившегося первым мальчика я назвал, как хотела его мать, Арнелла, Владимиром. Это имя он получил в честь меня и оно имело глубокий смысл: Владимир – властелин мира. То есть родился приемник. И он будет властелином этого острова или, если нам поможет судьба, властелином того мира, о котором мы уже и не вспоминали, забытого, но желанного.

– Так и будет! – кричал я, подняв высоко над головой нашего первенца. – Ты будешь властелином мира!

– Мира, мира, мира… – предвестником продолжения жизни и благоденствия разнеслись эхом над островом мои слова.

Другие трое женщин, включая нигерийку и мулатку, готовились стать матерями.

Я мудро руководил народом. Вечерами меня ублажали, выбранные мною, девушки. Они бывали и из рабынь.

Меня обучали английскому языку, иногда передо мной девушки танцевали свои национальные танцы, иногда устраивали между собой состязания в ловкости и силе. Часто ко мне приносили понянчиться детишек, чтобы ребенок почувствовал запах мужчины.

Словом, жизнь шла своим чередом.

Наконец-то были пойманы одичавшие Гретта и Кесиди. Их, грязных и злобных, подвели ко мне, восседавшему на нижнем, сделанном из бамбука и обтянутом шкурой кабана троне.

Я взглянул на поверженных и с болью в сердце спросил:

– Зачем это все вам надо было? Неужели нельзя было жить в мире?

Глаза у Гретты загорелись. Мои воины насторожились, следя за каждым ее движением, готовые тут же пресечь любое действие в мою сторону.

Она, посмотрев на меня, подняла кусок набедренной повязки и, остервенело, стала кричать:

– Фак ми! Фак ми! Фак ми!

Кесиди поддалась ражу подруги и так же, подняв свои лохмотья, истерично стала вторить:

– Фак ми! Фак ми! Фак ми!

Меня это вывело из себя моментально. Вскочив на ноги, я злобно скомандовал:

– Ах, так?! Сделайте мне арену! Арену цирка! Вы будите драться между собой как гладиаторы! Победитель получит свободу и… Фак!

Все расступились, оставив место для поединка. Пленницам перевели смысл моих слов и выдали по тростниковому щиту, металлическому ножу и копью.

Как звери, единоборцы приняли угрожающие позы и стали кружиться по арене, не сводя друг с друга глаз, ища слабое место партнера. Гневный взор и жажда победы испугали даже меня.

Удары копьями и мертвая хватка за неухоженные, длинные волосы, остервенелые вопли взбудоражили толпу. Толпа орала, подбадривая ту или иную соперницу, успешно нанесшую противнику удар. Гретта завалила американку, вынула нож и размахнулась.

Не выдержав, я буквально впрыгнул на арену и выбил из руки немки нож.

Гретта обмякла и громко разрыдалась, стоя на четвереньках над поверженной Кесиди.

Их растащили в разные стороны.

Вечером ее, помытую и одетую в новую набедренную повязку из брезента, тихую и податливую, привели ко мне во дворец. Я выполнил свое обещание под неусыпным взором телохранительниц. Она была нерешительна, но темпераментна и жадна.

Индивидуальной свободой объезженная смутьянка пренебрегла, оставшись жить среди моего свободного народа.

Вокруг скалы-резиденции выросло много отдельных домиков, сложенных из камня и тростника. Плодородные земли были разделены между моими приближенными, рабы отпущены на вольные поселения и отличались от свободных граждан лишь тем, что не имели собственных угодий, а трудились на хозяина земли, получая за это незначительную часть урожая для пропитания. Некоторые граждане, посвятившие себя морю или охоте, вели натуральный обмен, но часть провизии отправляли ко мне в казну. Удельные князья, в свою очередь, так же, по договоренности, пополняли мои запасники, кормя меня, охрану и детей.

Дома отличались разительно. Кто-то построил скромную лачугу, приспособив под веранду бывшую бамбуковую клетку для рабов, а кто-то выстроил чуть ли не замок. Мое же верхнее жилище было благоустроено силами всего народа и, относительно городских строений, походило на настоящий дворец.

Моим указам подчинялись все беспрекословно. Строптивые наказывались моими преданными слугами, живущими во дворце, которые, всячески ухаживая за мной, угождали любой моей прихоти.

Особой степенью моего благосклонного отношения к тому или иному вассалу было доверие ему провести церемонию пострижения бороды Нашей царственной особы. Это было верхней степенью награды, чего удосуживались единицы.

Народ был счастлив.

Американка Кесиди оказалась весьма изобретательной девицей. Как только ее отпустили из рабынь, она тут же отправилась на охоту и откуда-то, одна, приволокла огромную морскую черепаху, выменяв за которую множество продуктов и кусок земли, взялась за строительство хибары.

Через некоторое время у нее был налажен процесс изготовления глиняной посуды, обожженной в печи, так необходимой в хозяйстве. Это дало ей возможность в скором времени набрать, путем обмена, большое количество съестных запасов и нанять на строительство и расширение производства своих любимых азиаток.

Хозяйство Кесиди крепчало, количество земли увеличивалось и настал день, когда она стала самым богатым человеком на острове, но без власти.

Огромный дом у подножия скалы и солидная часть лужайки принадлежали Кесиди.