История героя: Огонь наших душ

— Ди верус, — согласно кивнул Орсо. — Но хорошо бы сегодня все пошло не так для врага, — он хрипло рассмеялся.

Их дружескую беседу прервал крик впередсмотрящего. Орсо разложил подзорную трубу, и, рыскнув объективом по горизонту, издал возглас радости.

— Вижу флаги семьи, Кьелл, — довольно произнес он. — «Арпион[2]» и «Милосердие» с нами. Их пушки щедро накормят чугуном рауатайских постенагос, — он широко улыбнулся.

— Здорово, — ответил эльф. — Ты как, будешь с нами, или на свой галеон отправишься перед боем?

— Вы от меня до конца похода не отделаетесь, — насмешливо ответил вайлианец. — «Аурет Скуале» будет командовать мой старпом, Венедето. Он более чем хорош: следующий корабль, что снарядит семья — его, — он глянул в сторону галеона с отеческой гордостью: успехи подчиненного явно радовали юного Валера.

— Это хорошо, — одобрительно кивнул гламфеллен. — Как, после войны планируете прикупить пару-тройку корабликов? Говорят, королева раскошелилась за вашу помощь.

Орсо не успел ответить — его перебил оклик с мостика. Капитану Кахуранги понадобился Кьелл, и тот, кивнув молодому вайлианцу на прощание, поспешил предстать перед командующим силами Хуана.

— Сможешь передать мои приказы и эти свитки капитанам Валера, Кьелл? — спросил тот, протягивая эльфу два свернутых пергамента. — В них задачи на штурм острова. Вот этот — капитану «Арпиона», а другой — на «Милосердие».

— Что, одного из попугаев Вапуа не нашлось? Так вот за кого ты меня держишь, — с преувеличенной обидой воззрился на него эльф. Стоящий неподалеку капитан Ванау, безобидно выглядящий здоровяк с кожей цвета морской волны, глянул на него с некоторой опаской. Кахуранги же, привыкший к извечной несерьезности Кьелла, лишь добродушно усмехнулся. Гламфеллен продолжил деловым тоном: — Давай свитки. Приказы какие?

— Их место в строю — в кильватере[3] «Аурет Скуале», — ответил флотоводец. — Расскажи им о килутаалик и шипастых акулах, и куда не следует лезть, чтобы они не поцарапали им корпуса. Передай о тумане, и скажи им, чтобы держались не более чем за полмили от галеона. Остальное — в свитках.

— Добро, — кивнул Кьелл. — Я быстро, и соскучиться не успеешь, — он легким движением перепрыгнул через весь корабль, задержавшись на носу, рядом с оставленным ранее собеседником.

— Сбегаю до ваших, Орсо, — бросил ему Кьелл. — Передать чего-нибудь кому?

— Первым зайди на «Милосердие», — неожиданно хитро улыбнулся тот. — Повидаешься со знакомым.

— Да ну? — удивился эльф. — Я никого из ваших не знаю, кроме Зили и Мартино. Кто-то из них?

— Увидишь, — вайлианец ухмыльнулся еще шире. — Не буду портить сюрприз. Двигай уже, апреттаре, касита Кахуранги глядит на тебя волком.

Гламфеллен с улыбкой спрыгнул за борт, стартовав в сторону приближающихся дау, и вскоре приблизился к той из них, что несла аэдирское название. Это было достаточно необычным для кораблей Валера — как известно было Кьеллу, они предпочитали давать капитанство родственникам, или хотя бы соотечественникам. Он вспрыгнул на борт дау, и, приземляясь на мостик, подметил что-то знакомое в стоящем к нему спиной капитане, коренастом и темнокожем. Когда же тот, добродушно скалясь, повернулся лицом к неожиданному визитеру, гламфеллен воззрился на моряка в крайнем удивлении.

— Глаза обманывают меня, — ошарашенно произнес Кьелл. — Кто ты такой, и почему выглядишь как мой приятель Мер Тревисило?

— Я тоже рад тебя видеть, Кьелл, — весело ответил тот. — Неожиданно, правда? Я теперь — с Валера. В чем им не откажешь, так это в деловой хватке и практичности. Я переговорил с Мартино за время нашего возвращения в Укайзо, и он представил меня главе семьи, Ателло. У нас был долгий и очень нервный разговор, в ходе которого я дважды был уверен, что меня нанижут на саблю, но мы все же договорились. Помогло, как ни странно, то, что я прирезал Чиару — на нее многие Валера точили ножи. Я сейчас на испытательном сроке — за мной следят и здесь, и на суше. Но перспективы приятные, — он окинул взглядом свой корабль, и неожиданно рассмеялся. — Меня так и так все принимали за вайлианца, из-за цвета кожи и вкусов в одежде, пусть я и родился в Рауатае. Теперь — принимают за одного из Валера, что весьма удобно.

— Угу, — ответил Кьелл, все еще слегка ошеломленный. — А ничего, что мы с твоими соотечественниками воевать плывем?

— Мои соотечественники — Хуана, — серьезно ответил бывший пират и нынешний морской охотник. — Моя семья не видела добра ни от ранга нуи, ни от его подданных. Здесь, в Дедфайре, я нашел родину, — он добродушно усмехнулся, — с некоторой помощью друзей.

— Вот и хорошо, — довольно ответил гламфеллен. Орсо был прав — сюрприз удался на славу. — А что за странное название у твоего кораблика? — Мер Тревисило улыбнулся еще шире.

— Я подумывал как-то увековечить в названии тебя, Кьелл, но, к счастью, вспомнил, насколько ты не любишь лесть и льстецов. Так что я назвал мою дау в честь щедрого дара, что ты преподнес мне и моей команде тогда, в водах Даннажа.

— Не, я просто помню добро, — хмыкнул эльф. — Ладно, давай я введу тебя в курс дел. Вон те буруны и фонтаны в центре построения — именно то, чем выглядят: плавники шипастых акул и выдохи килутаалик…

***

— Все готовы, и помнят свою задачу? — капитан Кахуранги требовательно оглядел собравшуюся на мостике пеструю компанию — годлайков-друидов, Аруихи с гвардейцами, Текеху с двумя подчиненными, и Кьелла.

Все тем или иным способом выразили свое согласие. Не отстал и гламфеллен, коротко кивнув. Последние минуты он пребывал в очищающей мысли медитации — ради жизней своих боевых товарищей, он собирался действовать сегодня на пределе эффективности. Его меч и его разум должны были стать едины в своей остроте и точности, принеся Хуана победу, и предупредив любые неожиданности.

Эскадра под командованием Кахуранги подошла к Кривой Шпоре на достаточное расстояние, чтобы быть замеченной, несмотря на старательно наводимый Заклинателями Воды туман. Девять тяжелых джонок уже спешили на перехват семи вояджеров, галеона, и двух дау, стремясь не допустить их до бывшего работорговческого форта. Настало время морского сражения, к которому Хуана подготовились самым необычным образом.

— Начинайте, — кивнул Кахуранги друидам, и те, сформировав круг, замерли, подобные причудливым тотемным столбам.

Повинуясь флажковым сигналам, друиды других кораблей, а по их подсказке, и делемган, сейчас следовали примеру четверых годлайков, а именно, подстегивали своих гигантских и свирепых питомцев, направляя их ярость на приближающиеся рауатайские корабли. Текеху с коллегами-мистиками, по команде Кахуранги, двинули туманную завесу вперед — пусть это и насторожит рауатайских капитанов, но вряд ли наведет их на подозрения об атаке огромных морских зверей. Сквозь сгустившийся туман было не видно ни зги, и слышался лишь плеск воды, но вот вдали раздался ужасающий треск, множественные крики разумных, беспорядочная пальба из аркебуз и одиночные выстрелы пушек — хищники моря добрались до своих жертв, и судя по звукам, уже обагрили клыки кровью, преодолевая нестройное сопротивление моряков Рауатая.

— Туман убрать! — с легкой нервозностью в голосе скомандовал флотоводец Хуана. Заметно было, что он переживает за успех своего плана, все же остававшегося изрядной авантюрой, пусть и со страховкой в виде идеи Кьелла.

Скрывавшая врага белесая муть рассеялась без следа, повинуясь усилиям Заклинателей, и команда «Пера Амиры» взорвалась криками радости: четыре джонки уже погрузились по палубу, влекомые вниз тяжестью броневого пояса, что не смог защитить от атаки ниже ватерлинии. Еще два рауатайских корабля лежали на боку, окруженные лихорадочно барахтающейся командой. То и дело один из береговых аумауа с воплем пропадал из виду, а морские воды краснели от крови: шипастые акулы перекусывали посреди боя, и друиды, даже если бы захотели, не смогли бы удержать их от этого. Две других джонки сильно накренились, смотря пушками одного из бортов в небо, и щедро черпая воду портами другого. Их команда лихорадочно пыталась спасти корабли. Спускать шлюпки на воду, кишащую шипастыми акулами, было бы самоубийством — эти морские твари как раз-таки были знамениты тем, что пускали ко дну лодки и даже небольшие суда, пропарывая днища костяными плавниками. План Кахуранги увенчался полным успехом.