История героя: Огонь наших душ

Воители-аумауа повиновались, тормозя и разворачиваясь, и за время, потребовавшееся им для того, чтобы направить свой бег по волнам в обратную сторону, Кьелл настиг их.

— С тобой все в порядке? — потрясенно спросил его Аруихи.

Вопрос не был праздным — гламфеллен выглядел так, словно им попытался пообедать дракон, любящий хорошую прожарку. Покрытый ожогами, закопченный, в усеянной прорехами одежде, сквозь дыры которой проглядывало обожженное тело, Кьелл не выглядел разумным, могущим делать что-либо, кроме как кататься по земле с воплями боли, или лежать в обмороке.

— Мне как следует подпалили шкуру выстрелом из бомбарды, — меланхолично ответил бледный эльф. — Ничего, мой вещмешок — на «Пере Амиры», а в нем — запас адровых зелий. Приму пару, и буду как новенький, — он грустно вздохнул. — Хорошо, что меч выдержал, — он положил руку на закопченную гарду цзяня. — Не хотелось бы терять подарок Онеказы.

— Что с Уамору? — не обратил внимания на последние слова Аруихи. — Может быть, мы все еще сможем похитить его?

— Ну, часть его сейчас с нами, — с той же отстраненной печалью ответил Кьелл. — В волосах у меня застряла. Как-то не удосужился вытащить, — он поглядел на ошарашенного принца с вселенской грустью. — Этот тип оказался именно настолько тупым, насколько ты его описывал. Он торчал во внутреннем дворе во время штурма, и выстрел бомбарды разорвал его на много-много маленьких годлайков природы, — Аруихи сдавленно рассмеялся, но почти сразу поник.

— Да, ученик, мы провалились, — подтвердил Кьелл. — Надо спасать ту невеликую победу, что мы одержали сегодня, и драпать поживее, пока рауатайский флот не заглянул на огонек.

***

— Мерла! Они не отстают! — зло воскликнул Орсо Валера, осматривая преследующие эскадру Хуана корабли в подзорную трубу.

Причина спешного отступления с Кривой Шпоры — рауатайское подкрепление, — неслась на всех парусах в сторону эскадры Хуана. Два десятка джонок ровным строем шли по водам моря Дедфайра, стремясь настигнуть и покарать атаковавших Кривую Шпору. Заклинатели Воды и Говорящие со Штормом на кораблях Хуана не могли применить все свое искусство, чтобы оторваться от противника — это означало бы бросить союзников. Команды кораблей Валера не могли похвастаться мистиками, способными подчинять ветер и волны. Джонки же Рауатая, влекомые попутным ветром, наполняющим их тяжелые, но достаточно удачной конструкции паруса, постепенно сокращали расстояние.

— Возможно, придется принять бой, — напряженным голосом произнес капитан Кахуранги. — Ванау, отдай приказ…

— Не придется, — прервал его Кьелл, поднимаясь с палубы. Все еще ободранный и закопченный, словно жертва драконьих челюстей, он глядел значительно бодрее — отвратительные на вкус, но чудодейственные адровые зелья, вкупе с получасовой целительной медитацией, привели его в норму.

— Я задержу их, — продолжил он. — Двигайтесь в Укайзо, я вас догоню.

— Королева снимет с меня голову, если узнает, что мы пожертвовали тобой, Кьелл, — отрицательно покачал головой Кахуранги.

— Ну хватит уже, — раздраженно ответил эльф. — Я же сказал — догоню. Не смотри, что я выгляжу, как будто меня покусала хищная коптильня — я полон сил. Унижу пару сотен рауатайцев, и вернусь, — не дожидаясь реакции флотоводца, он спрыгнул на волны. Его шаги были столь же легки, как и до сражения на Кривой Шпоре.

***

«Вот жеж, кто бы мог подумать, что симпатичные и гидродинамичные кораблики вайлианской постройки — самое слабое звено,” сердито размышлял Кьелл, перепрыгивая через волны. «Надо вытребовать для них и Заклинателей, и Говорящих в следующий наш совместный рейд, чтобы удирать пошустрее, если что. Ну ладно, сейчас устроим малость ПвП, и подуспокоим резвый бег этих, ха-ха, ласточек лапчатых.»

Погружаться в медитацию, успокаивающую разум, у эльфа не было времени, и он не был уверен в том, что сможет повторить смертоносную точность выполненных им ранее атак без той кристальной ясности и холодной чистоты мыслей. Не был он уверен и в пережившем взрыв огромной бомбы мече — по возвращению в Укайзо клинок следовало бы отдать хорошему кузнецу, для исправления возможных повреждений, и поэтому, цзянь был оставлен на корабле. Это значило, что у Кьелла осталось лишь самое надежное и безотказное его оружие — он сам. Он собирался устроить рауатайскому флоту кровавую баню, выйдя против него с голыми руками.

***

Стоило бледному эльфу приблизиться к рауатайским кораблям, как его встретил огонь аркебуз — намного более частый и плотный, чем выдавали матросы одинокой джонки, уничтоженной им в начале сражения. Гламфеллен не волновался особо о многочисленных пулях, что поднимали вокруг него сотни всплесков — его скорость, вкупе с хаотичностью прыжков, затрудняли прицеливание даже самым метким рейнджерам-ястребам. Он поднял руку, выхватив из воздуха очередную пулю, не достигшую его лица на какую-то пядь, и безразлично уронил свинцовый шарик в морские воды. Следующим движением он воспарил над волнами в крутой дуге прыжка, и опустился на палубу джонки, без промедления обрушив на собравшихся на палубе моряков технику Божественного Меча Шести Меридианов. Рауатайцы бессильно падали замертво, и их не спасали ни латы, ни магические щиты, ни усилия чантеров. Кьелл, едва прекратив смертоносный шквал лезвий ци, бросился вперед, сокрушая выживших точными ударами Кулака Архата. Он собирался действовать по отработанной схеме — бомба в крюйт-камере.

***

Когда Кьелл перепрыгнул на палубу соседней джонки, оставив за спиной распускающийся огненный цветок взрыва, его ждали, и ждали с нетерпением. Строй тяжелобронированных пехотинцев преградил ему дорогу, прикрывшись башенными щитами; только злые глаза рауатайских солдат не были укрыты прочной сталью. Из-за их спин ему угрожали пиками, алебардами, и стволами аркебуз. Магическое марево разнообразных щитов окутывало строй, и устроившиеся в тылу чантеры непрерывно бормотали свои длинные, но эффективные песни-заклинания, усиливая и укрепляя своих защитников. Кьелл иронично улыбнулся на такую горячую встречу.

— Ой, напугали, — издевательским тоном выдал он, разводя руки. — Боюсь, боюсь, — и бросился вперед, прямо на несокрушимый строй.

Обжигающая волна ци прокатилась по его меридианам, и высвободилась из сложенных ладоней, полыхнув смертоносным факелом ослепительной мощи. Гламфеллен ударил широким взмахом, и рауатайский строй осыпался на палубу грудой трупов.

Он остановился, тяжело дыша и успокаивая циркуляцию энергии. Манипуляции, подобные Разящему Удару Шести Меридианов, были слишком неестественны, слишком тяжелы для источника любого уровня культивации. Возможно, мифические небесные духи и могли применять подобные техники непрерывно, будучи существами, более не относящимися к тварному миру, но любой разумный из плоти и крови нуждался в отдыхе после прокатившейся по его телу волны ци, враждебной всему живому.

Кьелл обратил внимание на единственного оставшегося в живых после его сокрушительной атаки разумного — рауатайца в капитанской форме, пытающегося ползти куда-то, цепляясь за доски непослушными пальцами. Эльф хотел было прекратить его страдания, но ему вспомнился Вайтанги, и его жутковатая просьба, и он, наклонившись к еле живому капитану, применил на него технику парализации.

«Сейчас, распотрошу еще парочку лоханок, и вернусь за ним,” оптимистично подумал гламфеллен, но, подняв взгляд, не увидел все так же идущих курсом преследования джонок, пенящих волны рядом. Рауатайские корабли спешно отворачивали, возвращаясь на Кривую Шпору. Уничтожение двух экипажей, быстрое и безжалостное, руками одного разумного, обратило их в бегство.

«Провалили проверку на мораль,” меланхолично подумал Кьелл. «Ладно, подорву это корыто, и понесу свою добычу Кахуранги, в клювике.»

Примечания

[1] Таолу — комплекс приемов боевого искусства, выполняемых в определенном порядке, без партнера.

[2] Арпион (вайл.) — гарпун.

[3] В кильватере — сзади от некоего корабля. В водах, поднимаемых килем, или что-то вроде.

Глава 30. Позор

Укайзо