История героя: Огонь наших душ

Проходя сквозь Королевскую Бухту, гламфеллен приметил странную группу, выпивающую на террасе «Дикого Жеребца». Все как один рауатайцы в военной форме, эти разумные не выглядели отдыхающими или развлекающимися. Наоборот, на их лицах господствовали грусть и сожаление. Вот один из них встал, и, произнеся короткую речь, поднял свою кружку, и солдаты-аумауа дружно выпили.

«Поминают, что ли, кого?» отстраненно подумал Кьелл. «А, точно, сегодня же день какой-то там битвы, в которой утоп их ‘Железный Капут’, то есть, ‘Догмат’. Так и не усмиривший непокорных Хуана, ага. Так, стоп, надо заканчивать с подобными ассоциациями, а то дойдет до абсурда. Например, до рисования плаката с малышкой Арохой, слезно просящей ‘папа, убей рауатайца’.»

Гламфеллен покачал головой, дивясь буйным вывертам своей мысли. Но что-то во всей этой круговерти дум вдруг зацепило его, и он остановился, придержав за плечо шедшего мимо углежога с его нехитрым грузом. Спросив разрешения у согбенного годами и тяжким трудом аумауа, Кьелл выудил из его короба кусок угля, и, подойдя к стене ближайшего здания, принялся быстрыми росчерками рисовать на ее деревянных досках. Не прошло и нескольких минут, как он отступил от дела рук своих, и с недоверием осмотрел результат — пейзаж, повторяющий открывающийся на бухту вид с фотографической точностью.

«Опытным путем обнаружено, что еще один лоскут моей души — местный Айвазовский,” в сильном удивлении констатировал он. «Надо не только гитару отыскать, но и приличный набор для рисования.»

Примечания

[1] Мадикко/madicco (вайл.) — проклятье (в ругательном смысле).

[2] Се футтито/se futtito (вайл.) — е…ть (в ругательном смысле). Соответственно, "футтито" — е…ный.

[3] Вок се но вульпинет мерла/Voc se no vulpinet merla (вайл.) — ах ты маленький хитрый кусок дерьма.

[4] Вульпинет/vulpinet (вайл.) — лисенок. Здесь — что-то вроде «хитрец».

[5] Контрактованное рабство — практика реально существовавшая, была популярна, например, в Англии. Множество тамошних граждан индусского происхождения именно от контрактных рабов и произошли. Отличие от обычного рабства в том, что раб подписывает контракт, по которому обязуется предоставить рабовладельцу услуг на энную сумму денег, после чего будет свободен, как ветер.

[6] Скрипящие полы для крадущихся врагов — «поющий пол», древнеяпонская система сигнализации. В доску пола снизу слегка забивают колышек, да так и оставляют, отчего вся конструкция громко скрипит, если на нее наступить.

[7] Нуи (хуана, рауатайск.) — большой. Общее для двух языков аумауа слово, может значить разное в разных контекстах. При использовании в виде постфикса — уважительное обращение.

[8] Какэдзику — свиток с мудрым изречением, записанным на японском.

[9] Бремя белого человека — Редьярд Киплинг, автор замечательной детской книги про Маугли, отметился также поэмой «Бремя белого человека», одобряющей и поддерживающей завоевание белой расой рас небелых, т.к., это, якобы, позволит белому человеку поднять нацменьшинства до своего технического и культурного уровня.

[10] Приглашение на рюмку чая/нетфликсы и расслабон — эвфемизмы приглашения заняться сексом, из разных эпох.

Глава 12. Сердце

Некетака, Королевская Бухта

— Смотрите, капитан, Мотаре о Кози находится северо-восточнее Поко Кохара. Можно пройти с юга от островов Куа о Рикуху, добраться до Мотаре о Кози, и, закончив с тамошними делами, двинуться на юг, обходя вот эту цепь островов… — навигатор «Онеказы», откликающаяся на прозвище Малышка Леука, склонилась над картой, поясняя свои выкладки. — Так мы поймаем проходящее здесь южное течение, и избегнем печально известных поко-кохаровских штормов. Мы сможем пополнить запасы на Тикавара перед рывком на Поко Кохара — тамошнее племя, насколько я знаю, весьма доброжелательно. На обратном пути, заглянув на Тикавара для неизбежного ремонта, мы двинемся на запад, пересекая Вайлианскую Впадину, а потом, забрав севернее, прибудем обратно в Некетаку. Никаких неблагоприятных погодных условий, вроде сезонных штормов, не предвидится, — женщина чуть усмехнулась, — особенно с вашим личным Заклинателем Воды на борту. Вся экспедиция займет не больше месяца, если не учитывать время остановок.

— Отлично, Леука. Займись детальной прокладкой курса, — кивнув ей, Кьелл вышел на палубу.

Эта юная дварф, нанятая еще Ирреной в Порту Маже, обладала кукольной внешностью и невозмутимостью бронзовой статуи. Поначалу, она вызывала у него некое недоверие — совершенно некомпанейская и погруженная в работу, она оставалась для бледного эльфа загадкой. Лезть к ней в разум псионикой без нужды он не хотел, а при личных беседах она говорила крайне лаконично и по делу. Но, несколько раз застав ее на баке[1], с мечтательным видом любующейся волнами и горизонтом, гламфеллен почувствовал к ней определенное сопереживание — она явно болела морем. Ее нежелание заводить знакомства Кьелл решил простить, благо, квалификация девушки была более чем достаточной.

«Так, что по деньгам?» задумался гламфеллен, присев на фальшборт. «Больше всех нам отвалил дружок закадычный Аруихи — со стыда, не иначе. Изрядный кус годового бюджета Хуана оттяпал, ей-ей. Следом Кару, с ее желанием пополнить наш экипаж рауатайцами до полного укомплектования. Одна беда, она явно рассчитывала на зарплаты военных моряков — такие себе в сравнении с обычными вольными матросами. Тем не менее, одних ее щедрот хватит, чтобы довести экипаж моей ‘Онеказы’ до полутора сотен, и продержать эту ораву разумных с нами где-то месяц с небольшим, если грубо прикинуть. Затем идут вайлианцы с их ваучерами. Альвари несколько преувеличила возможность их обналички, так что придется закупать на них провизию у сертифицированных вайлианских дистрибьюторов, ага. А еще, матросы сковырнули-таки с выковырянных из макро-личинки штук внешний слой шлака, и оказалось, что это — слитки разнообразных металлов. Наследство проглоченных и переваренных этой штукой авантюристов, да. Один из них — солидный такой булыган неплохого серебра, что особенно хорошо. В общем и целом…»

Кьелл погрузился в подсчеты, прикидывая корабельные нужды и необходимые для их закрытия финансы. «Этот круиз мы потянем, даже на заплыв к Хасонго потом останется. Даже если никто нам денег больше не даст, ужмемся чуть, пояса затянем, но не пропадем. После, правда, придется идти на поклон к королеве… нда, и чувствовать себя альфонсом[2]. Может, прочих некетаковских шишек удастся по второму кругу растрясти на краудфандинг, но маловероятно. Довольно прозрачно то, что они хотят эксклюзивности отношений, и моей помощи в своих грязных делишках. А я на такое готов только с Онеказой… ха, гусары, молчать. Ладно, поглядим на местах, может, удастся как-нибудь облегчить наше вечно бедственное финансовое положение. Пиратством, что ли, заняться? Интересно, если я попрошу, Онеказа выдаст мне корсарский патент?»

Улыбаясь этим мыслям, Кьелл двинулся раздавать приказы и назначать ответственных — требовалось организовать команду на закупку необходимого, наем запланированных пополнений в экипаж, и прочую подготовку к отплытию. Себе гламфеллен поставил одну из важнейших задач — найти приличный струнный инструмент, и запас кистей, красок, и холстов. Утолять неизбежный в дальнем плавании информационный голод и отгонять тоску он планировал силой искусства.

***

Джонка покинула воды Королевской Бухты через несколько дней. Кьелл стоял на юте, рядом с рулевым, и с удовольствием оглядывал спорую работу матросов. Дополнительный экипаж был благополучно нанят, провизия и запасы — закуплены, и даже инструменты для его упражнений в искусстве — найдены. В одном из закоулков Королевской Бухты гламфеллен наткнулся на молодого вайлианского паренька, в компании бутылки вина терзавшего струны самой настоящей гитары. Отчаявшийся к тому времени найти хоть что-то, ей подобное, Кьелл сходу предложил заплатить за гитару золотом по весу. Паренек, представившийся как Зили Валера, только рассмеялся, и без единого сомнения подарил инструмент Кьеллу. Эльф, пораженный этой редкой встречей с альтруистичным разумным, отдарился припасенной бутылью врер чиоры, и они расстались если не друзьями, то хорошими приятелями точно. Гитара же заняла свое место в одном из рундуков капитанской каюты, закрепленная и упакованная в мягкую ткань от греха и качки подальше.

***

Сверившись с картой, Кьелл приказал рулевому немного отклониться от курса, и «Онеказа» сделала остановку на небольшом острове, что расположился неподалёку от Некетаки. На этом клочке земли, возможно, сейчас застрял Освальд, престарелый эльф, сбежавший с денежками своей дорогой не-родственницы. Прихватив Эдера, Алота, Текеху, и Палледжину, гламфеллен погрузился в шлюпку, и компания в темпе догребла до безымянного острова. На острове этом Кьелла сотоварищи ждали много песка и палящего солнца, заброшенное святилище Вудики, и оной же Вудики инквизиторы, собирающиеся казнить старого Освальда во имя чего-то там.