История героя: Огонь наших душ

— Пара мелких царапин. Иси потерял хорошую горсть перьев из хвоста — будет знать, как подставляться, — птица издала оскорбленный курлык.

— Добро. Отдохни пока, — гламфеллен кивнул на хижины Тикавара. — Нам скоро отплывать.

— Снова качка, сырость, и галеты, — с непонятной интонацией протянула Майя. — Ты ведь тоже не из прирожденных моряков, командир?

— Нет, но так или иначе, моя жизнь теперь связана с морем, — бледный эльф с улыбкой оглядел линию горизонта. — Мне остается только радоваться достоинствам такой жизни, и мириться с ее недостатками.

— Тоже мудрость предков? — улыбнулась рауатайка. — Или твоя личная, Кьелл?

— Предков, но скорее, фатализм, — ответил он. — Когда живешь под боком у Римрганда, поневоле научишься радоваться, чему можешь, и не обращать внимание на остальное, — он не особо и лукавил: хоть Кьелл был и меньшим фаталистом, чем повидавший всякое Сяо-Фань, годы жизни в тундре закалили характер бледного эльфа, сделав его юношеский оптимизм более осторожным.

— Постараюсь последовать твоему примеру, — кивнула рейнджер. — Пойду брошу кости на одну из местных лежанок, и порадуюсь твердости земли под спиной и тем, что ниже, — она игриво усмехнулась. — Не забудьте меня разбудить — не хочу остаться в этой дыре.

— Обязательно, Майя. Отдыхай, — Кьелл махнул ей рукой и двинулся к бухте.

По пути к пирсам его перехватил Ваницци. За недели плавания, лоск так и не сошел с вайлианского моряка — его камзол все так же сидел идеально, и выглядел бы достойно даже на королевском приеме, а усы и бородка были тщательно причесаны. Его руки покрывал пороховой нагар — на тренировочных стрельбах он настаивал регулярно, и сам принимал в них живое участие, но там, где прочие канониры выглядели шахтерами после смены в забое, щеголеватый вайлианец умудрялся отделываться чуть испачканными руками.

— Уделите мне минутку, касита? — он вежливо кивнул Кьеллу.

— Что случилось, Ваницци? Какие-то проблемы артиллерийского толка? — Кьелл отошел в отбрасываемую ближайшей хижиной тень, жестом пригласив вайлианца следовать за ним.

— Не проблемы, но возможность, — весело ухмыльнулся артиллерист. — Я поговорил с моей неудачливой соотечественницей, Балтией, и обнаружил в ней родственную душу. Артиллериста, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд эльфа.

— Надо же, а я было принял ее за солдата, — удивился Кьелл. — И до чего же вы с ней договорились?

— Она не против присоединиться к нам, касита. Я, со своей стороны, очень ее рекомендую: ее познания в пушечном деле весьма неплохи, да и своевременное спасение вашими руками ее впечатлило. Ди верус, она говорила мне, что теперь захочет смотреть в глаза врагу только со стороны казенной части корабельного орудия! — вайлианец хохотнул. — Хороших канониров у нас все еще мало. Как, последуете моей рекомендации, касита?

— Знаешь, а последую, — задумчиво ответил гламфеллен. — Ты выяснил ее условия?

— Ак, — утвердительно кивнул Ваницци. — Она согласна на сорок серебра в месяц. Перла[1], ее навыки более чем стоят этих денег.

— Добро, — ответил Кьелл. — Как увидишь ее — поздравь с присоединением к нашей дружной команде.

— Сделаю, касита. Корес, — вайлианский артиллерист двинулся по своим делам, а гламфеллен, прощально махнув Ваницци рукой, прошел дальше. Его слегка заинтересовал упомянутый и ранга, и священницей торговый пост.

— Паллежина! — остановил Кьелл движущуюся прочь от оного поста птичью годлайк. — Узнала что интересного?

— Только то, что этот бестолковый аптапо[3] Вектор отчаянно нуждался в ушах, в которые он мог бы излить свои жалобы, — раздраженно ответила паладинша. — А ты, Видящий?

— Может статься, на Поко Кохара нас ждет очередной энгвитский памятник старины, — рассеянно ответил Кьелл. — Как, не скучаешь по ловушкам, кровожадным адровым конструктам, и фампирам? — усмехнулся он.

— Это может быть опасно, — нахмурилась Палледжина, проигнорировав шуточку. Последнее умение она в совершенстве отточила еще в дирвудские времена. — Я хочу пойти туда с тобой, Видящий. Оставь на корабле этих, — она сморщилась, — айморанетс[2], если понадобится.

— Беспокоишься обо мне, Паллежина? — улыбнулся гламфеллен. — Было бы свинством с моей стороны игнорировать подобный знак внимания. Сходим, конечно. Только всех фампиров не убивай, оставь пару для Алота — у него с порождениями анимантии давняя вражда.

— Ди верус, я многое бы отдала за то, чтобы ты серьезнее относился к жизни, Видящий, — страдальчески вздохнула птичья годлайк.

— Если бы я серьезно относился к жизни, я бы еще в Белом Безмолвии начал дымить белолистом, и похуже Эдера, — полусерьезно ответил эльф.

— Не вижу особой разницы между вами двумя, так что вряд ли бы что изменилось, — отмахнулась паладин. — Мне нужно на корабль, Видящий. Корес, — и она бодрым шагом направилась к причалу.

Вскоре, после пополнения запасов, «Онеказа» отплыла из уютной гавани Тикавара, и на всех парусах двинулась к острову Поко Кохара. Ее команде предстоял прорыв сквозь непрекращающийся шторм, опасности древнего энгвитского комплекса, и выяснение, так ли все просто с исчезнувшей вайлианской экспедицией.

***

Пережив долгое избиение штормом, «Онеказа» преодолела-таки ярость стихии. Помимо усилий команды, в ход пошло все, что могли применить капитан сотоварищи — сайферские усиления Кьелла, вылитые в бурные волны бочки масла, принайтованный[4] к штурвалу Освальд, едва не утонувший в обрушивавшемся на палубу море воды, и едва ли не все аспекты магии Текеху. Морской годлайк лечил и усиливал матросов, изгонял проникшую в трюм воду, и, в конце концов, высунулся из люка на залитую водой палубу, и высвободив всю мощь своего мистического искусства, усмирял грозящие перевернуть «Онеказу» волны. Но все испытания когда-нибудь заканчиваются, и по-рауатайски основательно и надежно скроенная джонка, поддержанная всеми силами ее команды, сумела пройти сквозь шторм с минимальными повреждениями, и бросила якорь в тихих водах у берегов Поко Кохара.

Кьелл стоял на палубе, попеременно глядя то на черные тучи оставленного позади шторма, то на спокойный прибой, выплескивающийся на тихий пляж под безоблачно-синим небом.

«Метеосводка противоречит сама себе — синоптики забили в свои карты хороший такой кулек анаши, и безжалостно его скурили, ага, ” думал он в легкой растерянности. «Пока эта погодная аномалия к нам не движется, но если начнет — выбросит ‘Онеказу’ на берег, и можно будет начинать робинзонаду, всей нашей дружною толпою. Надо разрешить этот поко-кохаровский кризис быстро. Еще бы мои ребята выглядели пободрее…»