История Гиены. Хроника подлинного расследования [Книга II]
Шрифт:
Поэтому осведомленность Гиены о подключении телефона в доме Хэйворт свидетельствует, по мнению автора, не только и не столько о причастности преступника к телефонной компании, сколько о том, что за несколько дней до нападения тот входил в дом и внимательно его изучал. После посещения дома преступник стал ежедневно в разное время набирать номер телефона, проверяя присутствие в доме хозяев. Выяснив их распорядок дня, он вечером 28 октября без проблем проник в дом, дождался возвращения семейной пары и в ночь на 29 октября совершил нападение.
После которого, разумеется, уже не звонил…
ж) Плач на кухне и обращение к «мамочке».
Совершенно удивительной представляется сцена, свидетелями которой во время последнего нападения Гиены стали Маргарет и Эрик Хэйворт. Речь идёт о плаче преступника и его обращениях к «мамочке» с некими покаянными словами. Этот монолог слышали
Перед нами очень важная деталь, которую надо понять и как-то объяснить. С чем мы имеем дело? Можно ли считать, что Гиена является человеком с тяжким психическим заболеванием, порождающим галлюцинации, или перед нами нечто иное?
В то, что насильник из восточного Сакраменто страдал от некоей душевной болезни, порождавшей бредовые состояния и способной разрушать связь с реальностью, не верится совершенно. Правонарушения, совершаемые лицами этой категории, являются по своей сути иррациональными, необъяснимыми, нелогичными и раскрываются довольно легко именно в силу неадекватности правонарушителя. Такой человек действует логично внутри своего бреда, но при взгляде со стороны безумие совершаемых им поступков совершенно очевидно и не требует долгих разъяснений. Неспециалисты могут испытывать затруднение в объяснении того, что же именно их настораживает в поведении такого преступника, но здравый смысл совершенно верно подскажет им, что столкнуться им довелось с нездоровым умственно человеком. Совершая преступное посягательство, душевнобольной руководствуется очень странными соображениями, которые нормальному человеку даже трудно представить. Например, такой преступник может искренне верить в то, что он невидим для видеокамер, поэтому он смело вышагивает перед системами видеонаблюдения, не скрывая лицо… Другой преступник, обеспокоенный тем, что убитый им человек продолжает «подсматривать» за его действиями, выкалывает трупу глаза (кстати, первым высказал предположение о связи посмертного выкалывания глаз с шизофренией убийцы А. О. Бухановский, известный российский психиатр, разоблачитель серийного убийцы А. Р. Чикатило) … Поскольку душевнобольные преступники действуют в отрыве от реальности, т.е. фактически на грани адекватности (или за этой гранью), то в ходе совершения преступного посягательства они допускают массу ошибок: оставляют отпечатки пальцев, обуви, бросают оружие, не скрывают и не изменяют внешность, не избавляются от улик и т. п. С точки зрения правоохранительной практики разоблачение таких преступников не представляет больших проблем.
А теперь всё сказанное приложим к Гиене… И согласимся с тем, что к нему это не имеет ни малейшего отношения. Гиена всегда адекватен, осторожен, он всегда контролирует жертвы и контролирует самого себя. Не раз и не два мы отмечали его удивительную сдержанность в части причинения телесных повреждений, другой преступник на его месте мог бы натворить куда больше зла. А этот преступник излишнего членовредительства не допускает, что является безусловным признаком полного самоконтроля.
Гиена всегда и во всём (или почти всегда и во всём) рационален, а рациональное мышление никак не сочетается с бредовым состоянием или бредом.
Тогда логично задуматься над тем, что же за представление с плачем он устроил? Чего он добивался? Думается, что насильник решил подыграть правоохранительным органам, объявившим его «параноидальным шизофреником». Дескать, вы хотите видеть параноика? Вы его получите… Прочитав какую-то популярную книгу по психиатрии, Гиена попытался изобразить параноика, исходя из того, видимо, что связанные люди из-за испуга окажутся не в состоянии понять его блеф. В каком-то смысле расчёт его оправдался, супруги Хэйворт приняли эту комедию за чистую монету.
Тут необходимо пояснить, что весьма сомнительные по своей сути идеи психоанализа Зигмунда Фрейда чрезвычайно популярны в США, а одной из базовых идей Фрейда является предположение о ранней сексуальности, связанной у мальчиков с образом матери. В русской культурной традиции ничего подобного нет, поэтому если бы отечественный серийный насильник вдруг заплакал бы и стал извиняться перед «мамочкой», то никто бы ничего не понял. Но для Америки подобный монолог полон подтекстов и представляется оправданным.
Кроме того, в этой связи можно упомянуть историю Эдмунда Кемпера, серийного убийцы из Калифорнии, ставшего широко известным к 1977 г. Родившийся в декабре 1948 г. Кемпер прославился, если можно так выразиться, в апреле 1973 г. после того, как стало известно о совершенном им убийстве матери, её подруги, а также 6-ти девушек в районе залива Сан-Франциско. Все эти преступления
он совершил в период с мая 1972 г. по апрель 1973 г., а до этого, в августе 1964 г., он убил дедушку и бабушку. Отличительной чертой Эда Кемпера от других серийных убийц являлся его очень высокий IQ и прекрасное знание психиатрии. Благодаря последнему он сумел освободиться из тюремного заключения, в котором находился после убийства дедушки и бабушки, продемонстрировав наблюдавшим за ним психиатрам «полное избавление от деструктивных черт поведения и характера». Серийный убийца немало потешался над собственным «исправлением» и открыто признавал, что сумел обмануть медицинских специалистов.
Имя Эдмунда Кемпера (род. в декабре 1948 г) и обстоятельства его жизни хорошо известны любому, интересующемуся криминальной психологией и историей уголовного сыска. В числе жертв этого серийного убийцы оказалась и его собственная мать, которую он не только забил молотком, но и надругался над телом, преследуя некие, полные садистского символизма цели. Кемпер отрезал голову трупу, совершил оральный половой акт, после чего устроил символическое уничтожение языка, которым жертва якобы «постоянно оскорбляла» его. Убийца вырезал язык, попытался перемолоть его в бытовом измельчителе, а после того, как ничего из этой попытки не получилось, искромсал ножом и выбросил. Голову матери Кемпер разместил во дворе под деревом таким образом, чтобы она «смотрела» на окно спальни, в которой преступник через несколько часов изнасиловал и убил её подругу.
Во время суда в ноябре 1973 г. и последующего пребывания за решёткой Эдмунд Кемпер весьма пространно рассуждал о том преследовании и эмоциональном давлении, которым подвергался со стороны матери. Собственную мать он ненавидел и, убивая молоденьких девушек, якобы, символически убивал собственную мать… Ну, а потом убил её по-настоящему. Можно сомневаться в том, насколько эта схема правдива, но нас сейчас интересует не вопрос об искренности Кемпера, а восприятие его разглагольствований массовым американским сознанием. Можно сказать так, что с точки зрения американского обывателя для серийного преступника и извращенца иметь проблемы с матерью — это нормально. Тем более, что и Зигмунд Фрейд, отец психоанализа, подчеркивал важность образа матери в процессе становления юношеской сексуальности.
Так что коннотации, которые напрашиваются к «монологу плачущего Гиены», совершенно понятны американцам. В Америке такое было не только возможно, но и несло некий скрытый смысл, а вот в России, думается, подобный номер вызвал бы только улыбку.
Есть замечательное доказательство того, что преступник ломал комедию.
Когда Гиена ходил по гостиной и причитал нечто о собственной «мамочке», он в какой-то момент переключился на необходимость денег, дескать, ему надо купить бензин, а то он не сможет поехать к «любимой маме». И вот тут Маргарет Хэйворт простодушно сказала насильнику, что наличных денег у них в доме нет, но одна может выписать ему чек. Логика жертвы совершенно понятна — женщина хотела, чтобы этот негодяй поскорее куда-нибудь убрался, но нам интересна реакция преступника. Тот моментально прекратил свои стоны и хныканья и резко оборвал Маргарет, пригрозив убить, если она не замолчит. Если бы Гиена действительно находился в состоянии бреда, то предложение выписать чек не противоречило логике его сюжета, и преступник ответил бы без колебаний «конечно, выпиши, мне нужны деньги». Но поскольку никакого бредового состояния не было и в помине, преступник заподозрил, что над ним попросту иронизируют… ну, в самом деле, какому преступнику выписывают чек? Его ведь арестуют при обналичке в банке! Поскольку нарциссы чрезвычайно чувствительны к иронии и любым шуткам в свой адрес, преступник моментально прервал свою комедию, заподозрив, что Маргарет Хэйворт над ним попросту смеётся. Хотя на самом деле это было не так, Маргарет не смеялась, она всерьёз надеялась на то, что окажет преступнику помощь, и тот скорее покинет её дом.
Но Гиена расценил её слова именно как издёвку и решил, что его маленькая комедия провалилась… Поэтому он резко оборвал Маргарет, прекратил свои стенания и в течение нескольких следующих минут покинул место совершения преступления. Если бы он действительно находился внутри галлюцинации, то ничего этого не произошло бы — он продолжал бы ещё час или больше бегать по дому, хныкать, носиться с посудой из кухни в спальню и обратно… То, как Гиена отреагировал на слова женщины и последующие действия преступника совершенно однозначно свидетельствуют о том, что тот всё время оставался адекватен и внимательно следил за окружающей обстановкой.