История легенды

– - А я предупреждала!
– победно вскинув голову, сказала она.

– - Ну, ты зверь, Ритка!
– простонал я с земли.

– - Сам напросился! Извращенец!

– - Почему я ещё и извращенец-то?
– возмутился я.
– У меня были, самые что ни на есть, честные намеренья! Честные и гетеросексуальные!

– - Вот теперь и лечи свои 'намеренья'!
– язвительно отозвалась она.
– Поприседай, говорят, помогает, -- уже с некоторой долей сочувствия к моим страданиям, сказала она.

Боль, естественно, давным давно прошла. Свойство у меня такое - боль, как и сами раны, долго не задерживается. Но побыть в позе незаслуженно пострадавшего бывает удивительно приятно.

Я честно приседал, охая и постанывая. Заваливался на левый бок и выкатывал глаза. В душе я сам над собой ухахатывался. Но видимо со стороны это выглядело не так уж и смешно. Потому как Ритка настолько разжалобилась, что даже добровольно предложила собственное плечо раненому бойцу.

Так мы и ковыляли вместе с ней вдоль берега. Пока не наткнулись на тропку. После чего ковыляли уже по тропе. Где-то на втором километре, я таки поимел совесть (или, что точнее, совесть поимела меня). И я слез с плеча Риты и потопал уже самостоятельно.

Тут хочу заметить, что пешие походы по лесу не являлись для меня чем-то необычным. Родители (а так же бабушка с дедом) брали меня с собой чуть ли не с годовалого возраста. Естественно, что тогда я ходить не мог. Но вот позднее мы ходили уже все вместе. А с седьмого, где-то, класса, пешая прогулка менее двадцати, двадцати пяти километров - являла собой для нас с отцом нечто неправильное и незавершённое. Обычно же мы с ним наворачивали около тридцатника, после чего слегка утомлённые и довольные ехали домой на автобусе.

Конечно же наши пригородные леса - это даже и не совсем леса, а больше парки. Но всё же. Были там участки и очень похожие на те, какие мы проходили теперь с Ритой.

А вот ей, похоже, такие приключения были вновинку.

– - Рит, а Рит, -- осторожно начал я.
– А что мы местным скажем?

– - А что мы можем сказать?

– - Что заблудились, естественно.

– - Стало быть, так и скажем, -- пожала плечами она.

– - А как мы назовёмся?
– осторожно продолжил я.

– - А как мы можем назваться?

– - В принципе, как угодно, -- предположил я. Она задумалась.

– - Нет. Как угодно, пожалуй, не пойдёт, -- наконец выдала она результат своих размышлений.
– Я много разного фэнтези читала. Там главный герой вечно как-то непонятно своё настоящее имя коверкает. Не хочу так. Буду зваться Ритой!

– - Логично. Я наверное тоже останусь Мишей. Но я о другом.

– - А о чём тогда?
– спросила она.

– - Кем мы друг другу назовёмся?

– - То есть? А какие варианты?

– - Можем назваться братом и сестрой, можем женихом и невестой, даже мужем и женой назваться можем. Всё равно, нас тут ни кто не знает и не проверит. А вот чужими людьми называться будет несколько странно...

– - Да уж, задачка... Братом мне тебя непривычно звать будет... Тем более, что у меня брат уже есть. Женихом - не достоин ещё! Тем более мужем... А можем мы ни как не называться?

– - Откуда я знаю, -- пожал я плечами. Что я ей, справочник что ли? Я тут сам в первый раз.

– - Давай на месте разберёмся?
– предложила она.

– - Давай. Почему бы и нет, -- легко согласился я, поскольку своих идей на этот счёт не было.

А это самое 'на месте' наступило удивительно быстро. Буквально через десять минут лес поредел и превратился в опушку леса. Хоть это и звучит тавтологично, но лучше сказать, я к сожалению не умею. Природа обделила литературным талантом.

В конце концов, деревья вовсе закончились. И нашему взгляду открылась деревня. Или село? Чем они отличаются друг от друга? Наличием церкви? А если церкви в этом мире как таковой вовсе нет?

Серые бревенчатые дома. Крыши крытые дранкой и соломой. Мычание коров в загонах. Или в сараях? С опушки было не разобрать откуда именно доносятся те или иные звуки. Лай собак. И люди.

Хорошо, что и Ритка и я успели дома почитать разного фэнтази. Это слегка подготовило к тому, что мы увидели. Средневековье. Или даже раннее средневековье. Да ангел его знает, какое это время! Но уж точно не аналог двадцать первого.

Авторы фантастики всегда описывают деревни через слово 'грязь'. В этом они не правы. По сравнению, с тем, что мы увидели, через это слово надо описывать наши города.

Светило солнышко. Погодка стояла сухая. Откуда ей грязи-то взяться? Картинка очень даже приятная.

А в то время как мы с ней стояли и любовались местными видами, нами тоже начинали 'дивиться'. Девчушка с коромыслом и вёдрами, шедшая к колодцу, с большим любопытством нас разглядывала. Мы, честно говоря, разглядывали её с не меньшим любопытством. Правда, при этом, она успела сноровисто наполнить свои вёдра и уже пристраивала их к коромыслу. Мы с Риткой спустились с бугорка на котором стояли до этого и поравнялись с колодцем. Вёдра литров по двенадцать, наверное, если судить на наши меры. А девчушка, нам с Риткой ровесница. Я как-то слабо себе представлял, как она это потащит.

Улыбнувшись и озорно подмигнув ей, я подцепил коромысло и закинул его себе на плечо. На вид это получилось у меня легко и непринуждённо. Про себя же я охнул от навалившейся тяжести. И она это сама таскала?! Видимо женщины есть не только в русских селениях. Или это местный аналог России.

Но на то я и иксмен (сам над собой смеюсь, выводя это слово), чтобы улыбаться, когда хочется кряхтеть.

Девчушка хохотнула в кулачок, и заговорила.

– - Отколь вы такие будете-то, чудные люди?
– голос у неё оказался сильный, приятный, звучный.

– - Заблудились мы, девица, -- состроив нарочито грустное лицо 'ответствовал' я. Ритка пока что помалкивала.

– - О как? И из каких же краёв блудите? Северских, или Вейских? А не Варнаварских часом?

– - Нет, красавица, подалече будет родина наша... Здесь о такой и не слыхивали наверное. Россия зовётся.

– - Твоя правда, не слыхивали мы про такие края. И где же она лежит? Россия ваша? На севере? Али на западе?

– - А кто ж её знает. Заблудились мы. Вот идём теперь крова ищем, хоть на ночь. Пищи, хоть корку хлеба... А уж коли работа какая есть, так и вовсе удача великая, -- зашёл я по существу проблемы. Есть-то уже и правда хотелось. И ночевать где-то надо. И ангел его знает, что дальше делать? Как выживать в новом и непонятном мире.

А девчушке, мои слова, видимо, по душе пришлись. Она, эдак оценивающе на меня глянула, чему-то своему улыбнулась.

– - От чего же не найдётся. Сильному да здоровому парню работа завсегда есть, коли он не бежит от неё, да руки откуда следует растут...

– - Работы не бегу, а руки... Да вроде как у всех - из плеч растут, не из задницы...
– - улыбнулся я, расправляя плечи. Я хоть и не хлюпик, но и на силача не тяну. Так что, не помешает.

– - А это ты не мне, это ты старосте расскажешь, коли и впрямь, работы ищешь.