История легенды

Местные упыри, как нам еще в пути поведал Ведьмак, проводя краткий ликбез по видам нежити, что могут нам повстречаться в этом поселке, они как клопы, могут ждать свою жертву годами, впадая в что-то подобное анабиозу или спячке. Такой красавчик может засесть в заброшенном доме, где-нибудь в темном погребе, или на чердаке, или еще где, и сидеть там, пока не почует где-то поблизости живых. А чует он их чуть ли не на десяток километров вокруг себя. А как почует, если тупой, то сразу поползет нападать, если постарше и похитрее, то выследит и устроит западню.

Тут упыри особенно старыми не были, оттого и действовали довольно шаблонно и прямолинейно. Но судя по числу этих тварей, родилось у меня предположение о их происхождении.

– Карл, а вы три года назад, тела Культистов огню предали?
– тихо спросил я.

– Нет, - подтвердил мою догадку он.
– Мы тогда ноги-то еле унесли: Некромант перед смертью пару веселых тварей поднял... Так что мы пленников вывели, да шарахнули Благословением Ярны. Но видимо эманаций Смерти тут было больше, - сказал он и замолчал. Говорить действительно было больше не о чем. Стало быть ждут нас как минимум полторы сотни упырей в запутанных подземельях, и возможно два лича. К тому же неизвестно еще прибило ли тех интересных тварей, от которых три года назад драпали коты...

* * *

глава 26

Неприятное место. Морально угнетающее и давящее. Возможно именно так ощущались те самые "эманации Смерти" о которых столько говорил Карл. Даже осознание того, что я бессмертен, что круче нас тут просто никого и ничего не может быть, не делало воздух легче, окружающие нас стены коридоров менее давящими, а шорохи менее зловещими.

А еще иногда казалось, что будто бы крики слышатся, леденящие душу крики боли и страха. Но именно казалось, потому что никаких звуков, кроме шагов Сонула и шорохов просыпающихся упырей на самом деле не было (воровка и Ведьмак ступали бесшумно, как собственно и я). И это здорово било по нервам.

Упырей в катакомбах было действительно много. Подкарауливали буквально за каждым углом. Особенно им нравилось с потолка прыгать и из всяких дыр в полу или стенах высовываться. Так что шли плотной группой, чуть ли не спина к спине. Поскольку эти твари так и норовили пропустить идущего первым и цапнуть кого-нибудь из середины. А в середине у нас шла Лейла. Впереди естественно Ворон, а сзади мы вдвоем с Сонулом. Парень прикрывал тылы, а я прикрывал Лейлу, высматривал тварей на потолке и проверял разные подозрительные дыры.

Светильниками или факелами не пользовались: Карл видел благодаря зелью, я - благодаря пчелкам, Сонул - не знаю за счет чего, но неуверенности не проявлял, для Лейлы же темнота и ночь вообще естественные условия работы, само собой, что что-то для себя по этому поводу она придумала.

И мне вдруг стало интересно, что именно.

– Лейла, а как ты видишь в темноте? Какой-то секрет?
– поинтересовался я у нее.

– Нет особого секрета, - ответила она.
– Просто очень дорогая магическая операция по изменению зрения. Внедрение ночного зрения. Было больно, но оно того стоит.

– Вот как?
– задумчиво срубил голову и лапу очередному высунувшемуся из дыры в стене упырю.

– А ты?
– задала встречный вопрос она.
– Ведь видишь ты явно не хуже?

– У меня - несчастный случай. Были в том месте, где я служил лучником-писарем, точнее писарем-лучником, поскольку больше первым, чем вторым, водились разные твари, измененные толи магией, толи еще чем. Собственно мы от них и защищали королевство. Вот один из видов представлял собой пчел. Один укус - неделя страшной боли, но добавляет сил в укушенную часть тела...

– Тебя укусили в глаз?
– предположила она.

– На меня упал улей, - усмехнулся я и передернулся, вспоминая испытанную боль.

– Вот как? С трудом верится, что Мастер Меча служил писарем.

– Я тогда не был Мастером. Это давно было. Мне девятнадцать едва исполнилось, - вздохнул я и прыгнул вверх, разрубая готового упасть нам на головы упыря.

– Странно. Я думала Мастерами за год-два не становятся, - сказала она.

– Это было тридцать лет назад, - пожал плечами я.

– То есть тебе сейчас сорок девять, хочешь сказать?
– усмехнулась она.

– Я хорошо сохранился, - не стал убеждать или разубеждать ее я.

– Стой!
– повернулась она ко мне.
– То есть тебе, правда, почти полтинник?!!
– вытаращилась Лейла на меня и даже обличающе уперлась мне в грудь своим "саем", как упираются указательным пальцем.

– А это что-то меняет?
– удивился я.

– Конечно меняет!
– воскликнула она.
– Это значит, что ты играл со мной! Глумился, разыгрывая юнца! А сам...

– Может вы на верху потом поворкуете?
– недовольно оглянулся на нас Ведьмак.

– А чем тут место плохое?
– удивился я.

– То есть ты уже никуда не спешишь?
– уточнил он.

– Ты прав, двинулись, - сказал я подталкивая воровку вперед.

– Мы не договорили!
– рыкнула она и двинулась за Карлом.

Я лишь пожал плечами, шагая дальше и внимательно осматривая потолки со стенами и полом. Проворонить какую-нибудь гадость было бы совсем не кстати.

Примерно через полчаса коридоры вывели нас в широкий зал. И вот тут освещение было. В дальнем конце зала ярко пылали факелы и светильники.

А еще слышалось пение-бормотание людей. И вот это было плохо. Значит предположение о том, что кто-то из последователей Культа уцелел, подтвердилось. Интересно, как они умудряются с нежитью жить бок о бок не истребляя ее и не будучи истреблены сами?

Думать, однако, над этим было не время, поскольку нас заметили. И пришла пора мне поменять Карла в авангарде группы. Да и поработать.

На нас с двух сторон, молча, как и вся нежить, за исключением пары видов, мчались две пары горящих красно-желтым светом глаз. Те самые "веселые твари", о которых говорил Ворон: гончие, так их тут называли. Чем-то их тела напоминали доберманов, но были лишены шерсти, а кожа была серой и иссушеной, очень грубой и прочной.

Вперед вышел не только я, но и Сонул. Синхронные прыжки тварей, синхронные взмахи мечей. Вот только мой монстрик еще подергался своими половинками на земле, а у "белого" сгорел еще в полете от одного прикосновения к мечу служителя.

С алтаря раздался крик, переходящий в хрип, который тоже быстро затих. С разных сторон к нам бросились упыри. Мы с Сонулом отступили обратно к Лейле и Карлу. Получился треугольник, на каждом из углов стояло по воину, а в центре воровка - наиболее слабая в боевом плане единица нашей партии. Но бесполезной я бы ее не назвал: еще в процессе прохождения коридора она трижды предупреждала нас о ловушках и дважды вскрывала запертые двери.