История Мародеров

Для начала детей повели смотреть на драконов, поскольку зрелище это наиболее эффектное.

– Ух ты!
– восторженно и несколько боязливо воскликнул Питер.
– Не знал, что драконы бывают такие разные!

Они, действительно, были очень непохожие. Громадные и поменьше, черные, красные, серо-голубые, зеленые, с шипами и без них. Экскурсовод что-то рассказывал про использование шкур и рогов некоторых драконов, про степень их опасности для людей, но четверка мародеров практически его не слушала, в восторге уставившись на величественных и жутких, но по-своему очень красивых зверей.

– Эх, жаль их нельзя частным лицам разводить!

– вздохнул Сириус, глядя на Китайского огненного шара.

– Зачем тебе дракон?
– удивился Ремус.

– Не знаю еще, - пожал плечами Сириус.
– Но было бы здорово!

Ремус только головой покачал. Сириусу вечно приходили в голову самые безумные идеи. Тут Гебридский черный выплюнул струю огня и все инстинктивно отшатнулись, хотя знали, что кругом стоят мощные защитные чары.

– Смотри-ка, а Эванс совсем не испугалась!
– уважительно и несколько удивленно кивнул Джеймс на Лили, волосы которой, по-прежнему светились восторженным золотым цветом.

А экскурсовод тем временем вещал о том, что Гебридские черные питаются в основном оленями.

– Опа! Джим, слыхал? Оленями… - Сириус ехидно прищурился.

Как раз недавно они вычисляли свои анимагические формы и выяснили, что Джеймс, если все получится, станет оленем.

– Собаками они тоже питаются!
– мстительно заметил Джеймс - Сириус должен был превращаться в собаку.

– Но оленей любят больше… - Сириус ловко увернулся от подзатыльника друга и отскочил подальше.

Начавшуюся шутливую потасовку сурово пресекла МакГонагалл, зловеще пообещав, что если они не прекратят немедленно, то простыми отработками не отделаются.

После драконов их повели в вольер для волшебных птиц. Птицы были и очень большие (вроде толстого пушистого дириколя), и совсем крошечные (вроде маленького пестрого выскакунчика). Среди последних особое впечатление произвел золотой Синджит, а точнее то, что с ним произошло. Пока экскурсовод рассказывал про свойства этих птичек и про то, как прежде они использовались в квиддиче, а дети пытались проследить за молниеносными передвижениями Сниджита и его резкими разворотами, птичка подлетела совсем близко к гриффиндорцам. На секунду она замерла рядом с ними и, прежде чем успела продолжить полет, Джеймс машинально протянул руку и схватил ее.

– Поттер!
– раздался возмущенный голос МакГонагалл.

– Извините, профессор, я нечаянно, - растерянно пробормотал Джеймс, глядя на пушистый золотой комочек в своей руке.

Гриффиндорцы вокруг покатились со смеху, хаффлпаффцы ошеломленно хлопали глазами, равенкловцы снисходительно улыбались, а слизеринцы смотрели с откровенным презрением и тщательно скрываемой завистью.

– Ничего себе!
– восхитился экскурсовод.
– Юноша, у вас настоящий талант!
– и со смешком добавил.
– А сейчас отпустите бедную птицу.

Джеймс раскрыл ладонь и в следующее мгновение Сниджит умчался, словно растворившись в воздухе. Джеймс все еще растерянно посмотрел ему вслед - он сам не понимал, как это получилось. Наверное, за время игры в квиддич у него выработался рефлекс хватать быстро движущийся золотой шарик.

Лили смотрела на него одновременно осуждающе и восхищенно, ее волосы приобрели при этом совершенно неописуемый оттенок - убойная смесь пурпурного, золотого, сиреневого и чего-то еще. Джеймс хихикнул. МакГонагалл прожгла его убийственным взглядом и он тут же сделал серьезное лицо.

Но не только профессор прожигала его взглядом - Снейп тоже смотрел так, будто желал ему мучительной смерти. Реакция Лили ему, похоже, совсем не понравилась. Джеймс пожал плечами - и чего только такая милая девочка как Лили Эванс дружит с этим неприятным типом? А вот Сириус, перехватив злой взгляд, направленный на лучшего друга, нахмурился и ответил Снейпу взглядом не менее убийственным и многообещающим.

– Мисс Эванс, - переключилась МакГонагалл на другую жертву, - Что у вас с волосами?

– Это все заколка, профессор, - Лили озорно улыбнулась и ее волосы вспыхнули изумрудным цветом в тон глазам.
– Мне мальчики подарили.

При этих словах Снейп, и раньше не больно-то веселый, и вовсе стал мрачнее тучи и одарил мародеров еще одним испепеляющим взглядом. Но те уже забыли о нем, переключившись на разглядывание других птиц, как только декан перестала на них укоризненно смотреть. А МакГонагалл - вот странность - едва заметно улыбнулась и сказала всего лишь:

– Надеюсь, вы не станете надевать ее на уроки?

– Ни в коем случае, профессор!

Показали им также серпентарий и отделение с особо опасными существами, вроде мантикор. При входе туда их, конечно же, призвали быть предельно осторожными. Но когда мальчишки слушали предупреждения? В результате на спор со Снейпом едва не залезли в вольер к грифону. После чего разъяренная МакГонагалл сняла по пятьдесят баллов с каждого и назначила им отработки на неделю.

– Я так и знал, что этим закончится, - невозмутимо прокомментировал Ремус.

– Вот и зеркала пригодятся, - оптимистично возразил Джеймс.

Пылающая огненно-красными волосами Лили, возмущенно заявила:

– Самоубийцы!

На что упомянутые самоубийцы только усмехнулись. Они вовсе не считали свою выходку такой уж опасной - с грифонами запросто можно договориться, если знать как. Хотя Снейп мог этого, конечно, и не знать. Но это уже его проблемы - нечего спорить, если не можешь выиграть. Он ведь сам их спровоцировал на это состязание.

Обратный путь прошел относительно спокойно, поскольку все устали и переваривали обилие ярких впечатлений. Правда после случая с грифонами МакГонагалл с четверки своих самых проблемных студентов глаз не спускала, так что вытворить что-нибудь еще у них просто не было возможности.

Глава 14

На Пасхальные каникулы Джеймс всех пригласил к себе. Поехал даже Сириус, наплевав на мнение семьи, решив, что если его и накажут за самовольную поездку, ему не привыкать.

Джеймс жил в Годриковой Лощине - необыкновенно красивом месте. Магловская деревушка, главное украшение которой представляла небольшая белая церковь, мирно соседствовала с домами волшебников. Долины и холмы, переходящие в темнеющий вдалеке лес, представляли собой чрезвычайно живописный пейзаж. К тому же была весна, все кругом было покрыто свежей яркой зеленью, а кое-где уже и цветы распустились, что придавало окрестностям еще большее очарование.