История моего безумия

– Понятно.

– Готовы? – спросил Робинсон.

– Да.

– Тогда начнем.

Джим Эдвардс никак не отреагировал, когда Мэйан вошла в допросную. Он ждал чего-то подобного.

– Здравствуйте, Джим, – спокойным, бесцветным голосом сказала девушка, села напротив своего бывшего учителя и пододвинула к нему стакан воды. Он проигнорировал этот жест.

– Вы знаете, зачем я здесь?

– Хотите расспросить меня.

– Верно.

– Я не помню, где закопал тело, Мэйан.

– Об этом мы говорить не будем, – бросила она, удивив собеседника, и сделала паузу, проверяя, сумела ли пробить хоть малюсенькую трещину в его защитной броне. – Хочу понять, почему вы так поступили, Джим. Я знаю, что мой отец причинил вам боль. Он поступил с вами так же, как со многими другими верными и преданными мужьями – отобрал у вас жену. Вы знаете, что я ненавидела отца за его поведение, но потом все простила, ведь он не ведал, что творил. А вы, за что вы так сильно его ненавидели?

– Он прекрасно понимал, что делает, – ответил Джим, вспомнив «письменное свидетельство» Сэмюэля и их спор на эту тему.

– Исчезновение отца ужасно само по себе, а то, что убили его вы, удесятеряет мои страдания. Я смотрела на своего отца и думала, что все мужчины на свете такие же подлецы, как он, и была жестока к своим парням. Потом в мою жизнь вошли вы… и я поняла, что люди могут быть другими. Вы умный, культурный, очаровательный человек… Идеальный – в моих глазах. Вы возродили во мне надежду. Мы так хорошо понимали друг друга, были очень близки. Но… вы оказались лжецом! Притворялись, чтобы достичь своей цели!

– Неправда… – возразил Эдвардс. Он был явно взволнован. – Вы мне очень нравились, Мэйан… Я не притворялся.

– Вранье! – закричала Мэйан. – Вы ничем не лучше других! Подлый манипулятор!

– Нет, все не так, – запинаясь, возразил он. – Я искренне восхищался вашим умом, открытостью характера. Я желал вам добра.

– И убили моего отца?

– Это не имеет никакого отношения… одно с другим не связано, понимаете? Мои чувства к вам и ненависть к нему.

– Где он? – устало спросила Мэйан.

– Не знаю. Я не помню, где могила.

Он схватил стакан и выпил до дна жадными глотками. Мэйан терпеливо ждала, не отводя взгляда.

– Вы умны и очень хитры. Вы знали, что делаете. Все было продумано до мелочей, так что вы вряд ли могли забыть, где… оставили папу.

– И тем не менее я сказал правду.

– Врете! Как же вы меня разочаровали!

Эдвардс вытер вспотевший лоб и судорожным движением сжал в пальцах стаканчик.

– Вы либо патологический лжец, либо полный дурак. И в любом случае не оправдали моих надежд.

Эдвардс судорожно вздохнул, стараясь подавить эмоции, вызванные словами бывшей ученицы.

– Я знаю вас, Джим, и потому уверена, что… мой отец жив.

Он мгновенно замкнулся.

– Был жив, когда вас арестовали, и, возможно, жив до сих пор. Вы тянете время, надеясь, что он умрет и его никогда не найдут.

– Ошибаетесь.

– Вы наверняка собирались убить своего обидчика, но не сделали этого. Возможно, вспомнили о моральный устоях и…

– Я его убил, – механическим голосом произнес Джим.

– Это неправда. Умоляю, что бы вы ни чувствовали к нему, скажите, где он спрятан. Отбросьте боль и ненависть и вспомните об уважении ко мне. Прошу вас.

Он снова вытер лоб тыльной стороной ладони, но совладать с выражением лица не сумел и повторил не слишком уверенно:

– Я его убил.

– Прошу вас… – плаксивым тоном повторила Мэйан.

– Говорю же, я убил его.

– Ладно, так тому и быть.

Девушка пошла к двери, взялась за ручку и вдруг обернулась.

– Вы бесчувственный урод, и вся ваша образованность и изысканные манеры ничего не стоят.

* * *

Мэйан и Робинсон присоединились к Брэдли Делило.

– Браво! Вы были великолепны! – сказал он, увидев девушку.

Ученый выглядел очень возбужденным, ему явно не терпелось поделиться сделанными выводами.

– Итак? – спросил инспектор.

– Принимая во внимание увиденное и с учетом моего опыта, хочу сразу уточнить, что мои выводы будут верны процентов на семьдесят пять. Идите сюда, я покажу вам записи и…

– В этом нет необходимости, – перебил его Робинсон. – Объясните только, когда он лгал, а когда, по-вашему, говорил правду.

Делило расстроился, что ему не дают поговорить о науке, но спорить не стал.

– Он не врал, говоря, что привязан к вам, Мэйан. Его по-настоящему тронули ваши слова о том, что он был для вас образцом настоящего мужчины.

– Все это очень интересно, но… что насчет убийства? – с нетерпением в голосе спросила она.

– Ну, по моему мнению… этот человек не убивал Сэмюэля Сандерсона.

Мэйан подалась вперед.

– Вы уверены?

– Да. Он сдерживал эмоции, когда говорил об этом. Джим Эдвардс уверен, что его жертва все еще жива.

Она порывисто обняла Делило и разрыдалась, а он смущенно посмотрел на инспектора и улыбнулся. Полицейский надеялся, что не ошибся, прибегнув к помощи «яйцеголового»: меньше всего на свете ему хотелось разочаровать эту потрясающую девушку.

* * *

Мэйан и Робинсон распростились с Делило и пошли в кабинет инспектора.

– Что вы намерены делать? – спросила она.

– Не знаю… Допрашивать Эдвардса бессмысленно, он не заговорит. Ублюдок ждет, когда ваш отец умрет от голода.

– Сколько времени человек может продержаться без еды?

– Существует так называемое «правило трех»: три минуты без кислорода, три дня без воды, тридцать дней без еды. Вообще-то все зависит от человека. Тело приспосабливается, некоторые люди держались гораздо дольше.

– Папа пропал больше двадцати дней назад, и мы не знаем, когда его перестали кормить…

– Раз Джим Эдвардс считает, что ваш отец еще жив, значит, у него есть доступ к воде.

– Вы правы, но времени почти не осталось… Необходимо срочно, сейчас же, найти решение, понимаете? – со слезами в голосе произнесла Мэйан.