История одного безумия

Похоже, что зло в нас... и прежде нас...

Как и Авель, портной жил для бога... он шел и поднимался по лестнице смирения и любви... он искал радости, ликования... через плачи и молитвы, он спасался от всякого рабства телу и греху...

Разум нам дан для понимания неких глубин божьих, чтобы знать существующее, и каким образом оно существует...

Портной терпел и искал помощи брату от бога против пагубных страстей, опьяняющих его, пытался спасти его от тьмы...

В городе к брату портного относились враждебно... его жизнь и бесстыдное поведение заставляли смотреть на него с подозрением... не шпион ли он власти?.. его с трудом выносили, а о портном говорили со слезами в голосе, верили, что на том свете он удостоится венца святого...

Так и произошло... этого нельзя доказать, но я верю... портной удалился на небо, получил там место и с согласия начальства продолжил делать то, что делал в доме на Поварской улице...

Портной жил в угловой комнате... жил он в уединении подобно монаху отшельнику... литературные труды приносили ему известность, а его врагам и завистникам унижение...

Были в городе и такие... они писали доносы на портного...

Портной бежал от них в провинцию...

Копать землю как Авель у портного уже не было сил, а просить милостыню он стыдился, он стал петь плачи, стал утешителем печальных и уже не принадлежал себе...

Портной пел плачи о том, что наше тело - суть храм пребывающего в нас духа святого и божественной благодати...

Слава о портном распространилась по тому и этому свету...

У молвы много голосов и отголосков, возвращаемых эхом...

Помню, и мне пришлось спасаться, бежать от молвы и славы...

Ночью паром налетел на скалы, перевернулся и затонул...

Я оказался на острове...

Зловеще гудел прибой, доносились крики чаек...

Дальше бежать было некуда...

Волны становились все выше... опасность угрожала и моему телу и душе...

Как говорят, снаружи угрозы, внутри страхи... и я заполз в пещеру и затаился...

"Это мне по заслугам..." - думал я, вспоминая себя в облике змея, и вздыхал со слезами...

Остров, где я оказался после крушения парома, был необитаемым...

Днем я скитался, не находил себе места...

Ночью я пытался заснуть...

Враг мой ходил поодаль, как лев рыкающий...

– - Для любящих бога все творится во благо...
– бормотал я сквозь сон...

Увы, бог меня не услышал, а море обдало брызгами...

Я отполз подальше от воды, привстал и увидел лодку в камнях...

Извивами змеи я заполз в лодку и затаился...

Светало...

Звезды уходили с небо...

Послышался плеск воды, женские голоса, смех...

Ада вышла из воды... она стояла у скалы, кутаясь в волнистые складки тумана...

Я оклик ее по имени... на ее смущенном лице загорелся румянец, в глазах блеснули слезы...

Она вытерла слезы рукой, улыбнулась...

– - Я не Ада, я Рая...

– - А я не Бенедикт - хрипло пробормотал Марк, напугав рядом стоящую женщину в мантии...

"Это же на самом деле Рая!.." - Марк отвел взгляд...
– Я спал, когда паром налетел на рифы, перевернулся и затонул... я чудом спасся... волны несли меня на себе через тьму к западным островам, их еще называют блуждающими...

Рассказать Рае, что случилось со мной?.. нет, лучше это скрыть... а она почти не изменилась... все такая же рыжая, тонкая, грациозная...

В 17 лет Рая вышла замуж за старика... когда старик умер, Рая бежала, опасаясь преследования его родственников и суда...

Странная и страшная история, в двух словах не расскажешь, чтобы было понятно...

Неужели это Рая... стоит, смотрит на меня изумленно, но узнавать не желает... или узнала, но боится меня... Кириллов звал ее рыжей волчицей... он давно умер, но я видел его на площади у руин театра среди ораторов перед нашествием грязи...

Возможно ли такое?..

Помню, Бенедикт говорил, что все, что случилось, и остальное его дядя предсказал в мужской версии своих замогильных записок...

Где он теперь?.. скитается, как вечный жид... его останки найдут на небе, а мои останки спихнут в яму, отогнав собак и птиц... ворот небес бог мне не откроет...

Я любил Аду, но она выбрала Бенедикта...

Бенедикт был рыжий, худой и хромал на обе ноги, как и я... у него было шесть или семь жен... и все они испили чашу несчастий до дна... а я в одиночестве проводил часы, не манили меня тайные встречи, объятия и страстное ложе, знал я, что мне на пользу и что во вред...

Женщины были без ума от Бенедикта, душили его в объятиях... а меня астма душила... и душит... чуть живой..."

Марк глянул на женщину в мантии, потом на руины театра...

"Театр сгорел дотла, а город все еще город... пережил нашествие грязи... боюсь, что мы ее порождение...

Кажется, я смотрю на Раю, если это Рая, и с вожделением... лучше отвернуться... стариков страсть развращает... говорят они одно, а в сердце и мыслях носят совсем иное...

Когда-то имя Раи было у всех на устах...

У нее был голос, дар от бога... не скажу, что он меня завораживал, но впечатлял...

Рая была второй женой Бенедикта... что-то она привнесла и в мою жизнь...

Помню, мы плыли на пароме... ночью я проснулся от скрежета... паром налетел на рифы, перевернулся и затонул... пришел в себя я на песчаной отмели... трупы валялись на песке, кругом, плавали они и в воде, мужчины лицом вверх, женщина лицом вниз...

Я нашел Раю в камнях, укрытую водорослями... услышал, как она ляскала зубами, жалкая, лишенная сил и разума...

Я дал ей одежду, обласкал...

Утром она ушла и не вернулась...

Я ждал ее, считал дни, потом годы...

Как-то Рая явилась мне во сне вместе с Бенедиктом...

Обнять Раю мне помешал стыд...

Не помню, что было потом...

Очнулся я на ложе один...

Вокруг царила тишина... лишь цикады пели, бесились...

"Цикады бесятся по привычке... а что меня сводит с ума?.." - подумал я...

Показалось, что кто-то окликнул меня и тихо рассмеялся...

Я привстал...

Никого... доносились лишь звуки прибоя, крики чаек...

Я был в отчаянии...

– - Боже, вот я, сжалься...
– прошептал я, и увидел бога близко-близко перед собой...