История одного вампира: Покаяние
Шрифт:
— На себя-то посмотри, чмо в ботах. Уничтожать он кого-то собрался. Кто тебе право такое дал, дерьма ты кусок?
— Я могу стать лучше, — запротестовал разум. — Я могу самосовершенствоваться, могу стать человеком искусства, Творцом! Могу сделать Мир лучше…
Самое смешное, что тогда я верил в эту чепуху. Короче спорить сам с собой мог до бесконечности, но тут совесть привела довод с которым было сложно поспорить:
— «Мне казалось, что я избран для чего-то огромно, что я смогу изменить мир к лучшему», никого не напоминает?
Разумеется, это говорил мне Давид за несколько минут до нашей прогулки. Неужели чьё-то прошлое может стать моим будущим? Верить в это совсем не хотелось.
— Напоминает, — согласился разум. — Только Я не
— Ой, батюшки, — засмеялась совесть. — Теперь уничтожитель устроился ещё на полставки вершителем. Неужели я сейчас действительно разговариваю с разумом?
Внезапно меня ударила волна воспоминаний. Бинго!
— А остальные? — парировал разум.
— Какие остальные? Ты их видел? — бросила совесть. — Откуда ты знаешь, что кроме вас в «F» ещё есть вампиры?
— Давид ведь сказал, что есть.
— Ошибаешься. Он сказал достаточно. С чего ты решил, что вас двоих не достаточно?
— Ну конечно, твои размышления выстроены на неоспоримых доводах! — ощетинился разум.
Кто бы знал, каких трудов мне стоило растащить этих двоих по углам. Порой мысли начинают жить своей жизнью. Возможно, я утрирую самобытность мыслей, но отрицать её тоже глупо. Начинаешь думать о каком-то человеке или предстоящем событии, не важно, приятно это тебе или нет, остановить мысли не получается. Они летят сами, прорабатывают различные варианты, действия, развития событий и невозможно просто сказать: «Хватит!», точнее возможно, только не поможет. Если не верите? Попробуйте не думать о любимой или любимом, которых потеряли или о недавно почившем родственнике или домашнем животном. Не так просто заполнить утрату. Мысли о них не прогнать. Каждая мелочь в голову будет лезть. Так что мысли они живые и жизнь у них своя собственная. Не надо удивляться, если видите человека, который разговаривает сам с собой. Это в некотором роде даже хорошо. Значит у него больше одного мнения на мир.
Верить в правоту совести мне совсем не хотелось. Откровенно говоря, первый месяц в новом обличии я жил лишь вопросами. Это далеко не значит, что после я получил на них ответы. Просто какое-то время спустя я больше не забивал себе голову ерундой.
Время было около пяти утра. Сон так и не удосужился ко мне явиться, как бы я не убеждал свой организм, что надо спать.
Из комнаты Давида донеслись звуки музыки. Мелодия была мне откуда-то знакома, только вот откуда ни как не мог вспомнить. Играла музыка совсем тихо, но я моментально узнал голос Бернеса. Не знаю почему, но мне очень захотелось послушать. Я вышел в зал и устроившись на диванчике стал наслаждаться мелодией. Проиграло около пяти шести песен, а потом всё стихло. До сих пор не понимаю, в тот момент я успокоился. Словно ребёнок, которого испугал страшный сон и он начал звать родителей лёжа в своей кроватке. Мать примчавшаяся на крик чада стала петь колыбельную. Голос мамы чудесным образом отогнал страхи, на душе стало спокойно, и малыш тихонько засопел. Вот и мне точно так же стало спокойно.
Вспоминая свои первые ночи после перемены, я ни как не могу понять, почему же не отправился к себе. Странно. У меня даже мысли такой не возникало. Я не понимал, для чего должен всё это время жить у вампира? Обычно мне приходится очень долго объяснять, зачем мне необходимо что-то сделать. Здесь же всё совершено иначе. Я не спрашивал, а Давид не отвечал. При этом мы оба знали — это необходимо. Правда в отличии от него я не понимал для чего?
Вернувшись в комнату, лёг на кровать. Заснул не сразу. Долго ворочался. В голове вертелось только одно слово «достаточно».
За то время пока Морфей заносил свой сонливый молот, голова начала работать в режиме «сумасшедшая фантазия». Создавалось впечатление, что каждое мгновение приносит новый образ. Я рос абсолютно нормальным подростком. Слушал тяжелую музыку, смотрел фильмы ужасов, играл в компьютерные игры, читал фантастику и фэнтези, изучал легенды и мифы разных стран… и что? Куда ни плюнь везде были вампиры. Порой такие
одинаковые, порой совершенно разные. Где теперь найти правду? В зеркале? Что ж, тоже как вариант.Я лежал в кровати совершенно запутавшийся. Вообще всё время становления мне не верилось, что я на самом деле вампир. Может это и глупо звучит, но я был вампиром, не верящим в собственное существование. Полный бред!
В ту ночь, мне так хотелось представить какой он, вампирский социум. Управляет ли им кто-нибудь? Один ли правитель? Существует ли некая иерархия? А если и существует, какое место в ней занимает Давид?
— Он ведёт себя довольно дерзко и властно, — стал размышлять я. — С другой стороны он ведёт себя так только со мной…
Разумеется это идиотизм. Только представить фразу: «Ну, он вампир средней руки» или «Этот вампир занимает высокий пост, его уважают коллеги и друзья…»
Вот с такой хренью в голове я и заснул, представляя вампира-монарха, в окружении свиты на очередном приёме в его фамильном замке где-то высоко в горах.
Сейчас сам смеюсь над собой. С другой стороны как ещё я должен был себе представлять вампира из высшего сословия? Костюм от Версаче, бронированный Майбах, куча телохранителей шныряющих повсюду и пить он должен был только кровь прекрасных юных дев выращенных где-нибудь на юге Франции, при этом выдержка крови должна была быть не больше семнадцати лет. Чтобы представить такую картинку нужно быть, по меньшей мере, психопатом с чувством юмора.
Забегая вперёд, могу сказать, что наше общество мне до конца не понятно. Сказать по правде не только до конца, но и до начала. Безусловно, какое-то подобие социума есть, но что связывает нас не ясно. Меня на данный момент ничего ни с кем не связывает. Пускай хоть передохнут все! Суки!
…Но тогда я много думал, воображал, фантазировал, так и провалился в сон. Сейчас уже и не упомнить тех сновидений. Они были довольно нелепыми. Что-то вроде этого… v
В левой руке скипетр, в правой сияющий во мраке ночи клинок, гарда которого была богато украшена россыпью драгоценных камней. Он стоял на самой высокой башне своего дворца, а впереди расстилались бесконечные леса и поля его земель. Осанка выдавала в нём могущественного и безжалостного владыку. Его прямые, чёрные как смоль волосы, доходившие почти до лопаток, были подёрнуты сединой. Скинув с плеч горностаевую мантию, он обнажил скованный, словно из самого мрака, пластинчатый доспех. На груди блеснул рубин густо-красного цвета. Белое словно слоновая кость лицо не выражало эмоций, а холодный взгляд зелёных глаз был устремлён куда-то за горизонт. Впереди его ждала жаркая битва. Он знал, что у самой кромки леса инквизиторы уже разбили свой лагерь и через пару дней они будут у ворот его дворца…
ГОЛОД НЕ ДЯДЬКА
Меня разбудил Давид. Спросони я бываю не совсем адекватен, поэтому тормошащему меня вампиру выдал нечто вроде: «Ну её в жопу эту работу! Всех денег всё равно не заработать!» Но как оказалось Давиду были чужды неудачи. Он несколько раз сильно тряхнул меня, а когда понял, что подобные меры не принесут никакого результата, сдёрнул меня с кровати так, чтобы я с размаху шибанулся об пол. Многие мои знакомые после вечеринок не реагируют и на более изощренные методики пробуждения… видимо некоторые особенности удалось перенять у них. Как только я начал подавать признаки жизни Давид покинул комнату. Валяться на полу было жестко и неуютно, так что выбирать не приходилось. Поднявшись на ноги, вышел в зал:
— Прям день сурка, — усмехнулся я, увидев Давида сидящего на краю кресла.
— День добрый, — слегка поклонился вампир.
— Добрый, — кивнул я в ответ.
Бросил взгляд на журнальный столик. Тот же поднос, с тем же кофе и бутербродами.
— Ненавижу повторенья.
— Ешь, — фыркнул Давид. — У нас не так много времени.
Возражать не стал. Ел быстро, изредка поглядывая на Давида. Лицо у него было на редкость строгим. Ничего хорошего это не предвещало. Окончив трапезу, я поинтересовался: