История одной истерии

– Поэтому ты так беспардонно меня разглядываешь?

Мои слова звучали как-то уж слишком вызывающе.

– И поэтому тоже. Впрочем, как и вы меня.

Теперь уже вздрогнула я. Неужели он подозревает, что попался?

13. Глава о том, что чтение книг на рабочем посту бывает не только приятно, но и полезно.

– Позже. Сейчас мне необходимо побеседовать с Зинаидой Максимовной, – я решила сразу дать понять, что подчиняться чьим-то приказам не намерена.

– У Зинаиды Максимовны сейчас проверка. Ей не до вас, – его улыбка была слишком официальной, чтобы компенсировать презрение в интонациях.

Ну и манера общаться со старшими!! Не удивительно, что этого типа так не любят в труппе.

– Какая проверка?

– Предлагаю бартер. Информация на информацию. Я расскажу вам, что за проверка, а вы честно ответите на мои вопросы…

Ну и самомнение…

– Тигра, – не поворачивая головы, в полголоса позвала я. Моя верная помощница молниеносно выросла позади моего собеседника. Конечно же, несмотря на то, что мы с Кириллом отошли от общей массы народа, Тигра с Настасьей прислушивались изо всех сил и старались не пропустить ни одного звука.

– Да?

– Скажи, что там за проверка в вашем театре?

– Двое из комитета по делам молодежи. Говорят, плановый визит. Кажется, репетиция под их чутким руководством будет проходить. Представляете, между собой можно будет только на украинском разговаривать?

– Не представляю, Тигра. Спасибо, – негромко произнесла я, глядя прямо в глаза Кириллу. Тот несколько стушевался.

Хорошо, что Кристина с полувзгляда поняла мою игру. Ничуть не оскорбившись подчеркнутой сухостью моего тона, девочка вернулась к труппе.

– Зря пренебрегаете мною. Профессионалы не отказываются от ценных помощников, – с укором проговорил Кирилл, – Я все равно знаю больше Тигры.

– В твоем возрасте это неудивительно, – я все еще строила из себя крутую, – Но Тигра, к счастью, ничего не требует взамен своих услуг. Поэтому она устраивает меня больше.

– Скупой платит дважды, – серьезно сообщил Кирилл.

– Спасибо за информацию, – мне уже порядком надоела эта словесная дуэль, – Послушай, может, хватит выделываться? Если хочешь что-то спросить, – спрашивай. Если я сочту нужным ответить, то отвечу.

Кирилл досадливо поморщился.

– А если не сочтете? Мне нужно гарантировано получить ответ.

– Сочувствую.

А что еще я могла ответить? Контакта явно не получилось. Я уже собралась направиться к коллективу, как вдруг Кир передумал.

– Подождите, – на одном дыхании выпалил он, и уже не скрывая своего волнения, продолжил, – Только ответьте, с Ксюшей все в порядке?

– С чего ты взял, что я могу это знать?

– Я звонил ей вчера весь вечер. Сегодня связался с её отцом… Тот сказал, что вы ведете расследование. Скажите, вы уже узнали, где она?

– Полагаю там же, где обе предыдущие героини, – я пристально следила за каждой мышцей Кирилла.

– Нет, этого не может быть… Здесь что-то совсем другое.

«Э, парень…А ведь ты совсем не умеешь держать себя в руках. Ты практически сдал себя.»

Кирилл, кажется, прочел мои мысли по глазам.

– В том смысле, что Ксюша ведь сама ушла с этой роли, – тут же кинулся оправдываться он, – Чего бы ей тогда исчезать?

«Так себе оправданьице, не слишком-то веское… Хотя, с другой стороны, будь этот парень преступником, он общался бы со мной очень осторожно. Вряд ли позволил бы себе попасть под подозрение. А тут уж слишком откровенные заявления. Почти признания в информированности об исчезновениях Аллы и Ларисы».

– Значит, ты уверен, что Алла и Лара пропали из-за того, что играли роль Героини?

Это был очень интересный момент, который тут же навел меня на определенные размышления и планы.

– Уверен? – Кирилл выглядел искренне удивленным, – Конечно, уверен. Все уверены. Ксюша потому от этой роли и отказалась. Боялась, значицца.

– Отказалась, но все равно исчезла.

– Вот и я говорю, что странно это. Как вы думаете, она жива?

В голосе Кирилла звучала совершенно неподдельная паника. На какой-то момент я даже прониклась симпатией к этому парню. Уж он бы не стал доигрывать свой сет, в случае чего…

«Если бы он был преступником, никогда не стал бы заводить со мной этот разговор. Слишком опасно. Слишком много шансов попасть под подозрение…»

– Если живы две предыдущие героини, то, вероятно, и Ксения жива тоже.

Кирилл часто закивал, закрыл глаза и прошептал.

– Это возмездие… Возмездие.

«Нет. Все-таки он ведет себя очень подозрительно.»

– О чем ты говоришь? Возмездие за что?

Кирилл замер, то ли пытаясь придумать правдоподобную ложь о возмездии, то ли формулируя в слова накатавшие ощущения.

– За подмену ценностей, – произнес, наконец, он, – Мы так серьезно относились к этим пьесам… Так хотели играть главные роли… Теперь вот жизнь решила поддержать нас и доказать, что выбор роли – это действительно серьезно, – он говорил словно сам с собой, потом, якобы, опомнился, – Простите, это я так, ни о чем. Я хотел попросить вас. Обо всем, что узнаете про Ксюшу… Пожалуйста… Мне очень важно найти её. Мой отец оплатит ваше дополнительное усердие…

В этот момент из ДК вышла Зинаида Максимовна. Следом за ней показались два пожилых джентльмена. Вот тебе и представители комитета! Неужели наша молодежь не может сама себя представлять? Как и любых проверяющих, их отличало непередаваемое выражение собственного превосходства на лицах. Гордо вскинутые подбородки как бы говорили: «нас не подкупишь!» Никто и не пытался. Подбородки не любили говорить впустую, посему проверяющие явно собирались уходить. Зинаида Максимовна чинно раскланялась с ними, после чего с невесть откуда взявшимся английским акцентом зычно проголосила:

– Панове! Ходімо репетувати!

Половина актеров едва сдерживали смех. Вместо «репетирувати» – «репетировать», режиссерша говорила «репетувати» – «верещать». Видимо, проверяющие из центра украинской молодежи владели украинским примерно так же, как наша Зинаида Максимовна.

– Извини, – кинула я Кириллу, – Мне все-таки нужно поговорить с Зинаидой. Обсудим твоё предложение позже.

С грандиозными планами и высокоподнятой головой, я засеменила следом за труппой. Над коварным Кириллом, я, кажется, одержала локальную победу. Даже если он таковым не являлся.

– Зинаида Максимовна, – зашелестела на ухо режиссерше я, совершая нелепые прыжки, дабы подстроиться под её великанские шаги, – Я говорила с труппой. Ребята уверенны, что девочки пропали из-за того, что пробовались на главную роль в спектакле.

– И что? Вы теперь тоже станете советовать мне, чтобы я закрыла пьесу? Как эти недоделки из комитета молодежи…

Режиссерша была в ярости. Кто-то посмел вмешаться в её планы! Ей пытались диктовать, что ставить, и на каком языке! Режиссерша собиралась стереть в порошок и их комитет, и всю украинскую молодежь за компанию.