История одной истерии

– Поздравляю с ролью, – шепнула мне на ухо Тигра, незаметно перебравшаяся во второй ряд и восседающая теперь за моей спиной, – А что нам с Кроной делать?

– Самосовершенствоваться, – доброжелательно посоветовала я, – Кстати, Тигра, а что такое «разводка»?

– Актеров разводят по ключевым позициям. В смысле, определяются с дислокацией на сцене. В общем, решают, кто, куда, когда пошел.

– Понятно. Хорошо, что не «кто, кого, куда» послал.

Настасья с Тигрой зафыркали в знак одобрения. Я вдруг почувствовала, что мне это приятно. Ну вот, не хватало еще, чтобы во мне обнаружилась страсть к наличию публики. Я решила не терять времени даром, и, отвлекаясь от происходящих на сцене непонятностей, занялась просмотром пьесы. На самом деле, г-н Кирилл совершил великую вещь: ничуть не исказив авторский текст и не умалив хомутовского таланта, сумел превратить сборник рассказов в цельную, вполне пригодную для постановки пьесу. Связующим звеном между рассказами в пьесе служили Герой и Героиня, – придуманные сценаристом персонажи, которых, собственно, и обуревали всевозможные страсти, заставляющие зрительный зал вместе с героями искать решения самых странных задач. Насколько я могла себе представить, действо должно было получиться весьма интересным. Как бы в подтверждение моим мыслям актеры начали прогон обещанной четвертой картины. Несмотря на постоянно прерывающие репетицию возмущенные выкрики режиссерши, и тетрадку с ролью в руках Анечки, которая еще не успела полностью выучить текст, происходящее на сцене мне понравилось.

– А ты талантливый сценарист, – шепнула я Кириллу, пересаживаясь на несколько кресел ближе к центру.

– Это ремесленничество, а не творчество, – неохотно отозвался Кир, – Мои самостоятельные вещи выглядят значительно лучше. Конечно, я приберег их для трупп, посолидней, чем эта.

Я не успела ответить каким-нибудь очередным ехидством. Зинаида Максимовна громко захлопала в ладоши и объявила перерыв.

– Катерина, подойдите сюда!

Я послушно взобралась на авансцену.

– Деточка, скажите, вы намерены принимать участие во второй части занятий?

Это особое предупреждение всерьез насторожило меня…

– Намерена, намерена! – с места подал голос Кир, – Говорит, всерьез хочет заняться театральным искусством. Я сто раз переспрашивал.

Я мысленно обругала режиссершу за слишком громкий голос, а Кирилла за манеру вмешиваться, куда ни попадя.

– Да что это за ужасная «вторая часть занятий» такая? Что вы меня все пугаете?

– Ничего особенного. Сцен.речь, пластическая разминка, пара этюдов, новички читают какие-нибудь монологи, чтобы я знала уровень обучаемых. В общем, тренировочные занятия. Как в школе. Вообще-то это должна была быть первая часть занятий, но с этими украинскими пенсионерами из комитета молодежи все перемешалось.

– Да. С новичков – монолог! Любой! – с видом победителя подначивал Кирилл, – Искусство требует жертв. Не обучив, мы никак не сможем взять вас в спектакль. Если вы собрались посвятить себя театру, надобно отбросить всякое стеснение…

Неужели я произвожу впечатление человека, неспособного выйти на сцену и прочесть монолог? Я бросила на сценариста уничтожающий взгляд и утвердительно кивнула Зинаиде Максимовне.

– Перерыв окончен, собираемся! – протрубила режиссерша и это услышал весь квартал.

Сначала была речевая разминка. Взрослые люди встали в круг и начинали старательно строить друг другу рожи. Вытягивали свернутые трубочкой губы и начинали крутить получившимся пятачком в разные стороны. Я чувствовала себя инопланетянкой. На моей планете так себя не вели.

– Разминаем мышцы лица, – поясняла мне заботливая Тигра, то и дело отхватывая замечания за болтливость, но все равно умолкая лишь на чуть-чуть, – Это что! А вот моя мама, если опаздывает на спектакль, вынуждена прямо в метро разминкой заниматься. Окружающие в ужасе шарахаются. Хороший способ избежать толкучки в общественном транспорте, но вообще, конечно, жутко неудобно.

Оказалось, что Тигрина мама – настоящая драматическая актриса, работающая в профессиональном театре.

После мимических и дыхательных упражнений, труппа занялась звуками. Я усердно р-р-рычала и м-м-мычала вместе со всеми. Ничуть не отличаясь от остальных новичков, не справилась с «л», оказавшимся при попытках растягивания ужасно противным звуком (произносить долго и громко заветное «л-л-л-л-л» могли только ребята со стажем занятий сцен.речью). Глаза мои становились все круглее и круглее, речь, судя по затраченным усилиям, все лучше и лучше, а голова – глупее и глупее. Когда от поражающих интеллектуальной насыщенностью скороговорок (вроде «купи кипу пик!») труппа перешла к грудному крику «а-а-а!», я уже почти переняла мнение Георгия: искать никого не надо, девушки исчезли по собственному желанию. От таких странных занятий, как театральное мастерство, я б и сама сбежала куда-нибудь подальше. После «а-а-а!», надлежало перейти к воплю: «У-р-р-а!». Причем режиссерша все время обвиняла нас в том, что мы кричим «связками, а не животом». Честно говоря, я, всю жизнь полагавшая, что живот существует совершенно для других задач, чувствовала себя безнаказанно раскритикованной. Сцендвижением оказался урок, напоминающий занятия экстремальной физкультурой. В середине любого упражнения Зинаида Максимовна могла резко хлопнуть в ладоши и закричать: «А теперь делаем эти же наклоны, но испугано! А теперь их же, но замерзая!» Когда всем, кроме новеньких, было предложено поучаствовать в коллективном этюде, где «каждый должен был проявить себя через стул», я шарахнулась и позволила себе уточнить, имеется в виду стул, на котором сидят или… Режиссерша пригрозила выгнать меня, а коллектив встретил вопрос взрывом смеха, будто очаровательную шутку. Одна Тигра верно поняла, что после всего увиденного, я ничему не удивляюсь и могу допустить любые правила «проявления себя». Кристина серьезно растолковала, что сейчас каждый актер выберет себе какой-то образ, главную черту которого нужно выразить, путем работы с вон тем венским стулом. К примеру она, Тигра, будет изображать бездомного, поэтому станет жалобно оглядываться и активно целиком спрятаться под стул. М-да… Нормальный человек на такие занятия добровольно бы не пошел. Впрочем, я себя к таковым не относила, поэтому скоро стала замечать, что меня происходящее всерьез занимает.

– Переходим к испытаниям новеньких, – скомандовала Зинаида, – Кто решится первым?

Вместе со всеми новичками я попятилась

– Не стыдно? – горячо заговорил вдруг Кирилл, глядя, при этом, на одну меня, – Вы же хотите играть в спектакле? Разве можно оберегать свою сценобоязнь? Нет! С ней нужно бороться…

– Эх, была ни была! – отчаянного вида парень с румянцем здоровяка и наивным взглядом не смог перенести упреков сценариста, – Я начну. Басня Крылова…

Постепенно моя очередь приближалась. Не то, чтобы я смущалась… Просто придумать, что именно зачитать со сцены, я никак не могла.

– Госпожа Кроль? – режиссерша вопросительно взглянула на меня.

Я мельком глянула на Кирилла, тот ликовал, наблюдая мое замешательство.

«Ну, сейчас я ему устрою! Где наша не пропадала!?»

Вспомнив одновременно все глупые шутки, инсценированные нашей институтской группой в студенческие времена, я начала. Чего только не вплела я в получившуюся юмореску!

И фразочки конферансье, вроде «А сейчас вы услышите трагическую песню Анны Карениной: «Опять от меня сбежала последняя электричка.»», или «Певица Азиза. Песня про Чеширского Кота: «Милый мой, твоя улыбка манит ранит обжигает…. В дрожь меня броса-а-а-ет.»».

И кусочек диалога этого конферансье с певицей Земфирой:

Земфира поёт «Я искала тебя» под фонограмму, которая вдруг заедает.

Земфира: Я искала (звук заедающей пластинки), я искала (снова звук), я искалаяис –ка– ла –я– ис– кала…

Конферансье (раздраженно): Перестаньте, мы уже поняли, из чего вы состоите!

И массу прочих глупостей.

Зал принял меня «на ура», актеры и актрисы чистосердечно аплодировали. Даже Кирилл смеялся. Недовольной осталась только режиссерша.

– Мы готовим вас не на эстраду, а в театр! – строго сказала Зинаида Максимовна, – Ваша КВНщина здесь неуместна. Перетянуть внимание зала на себя – далеко не подвиг. Важно, чтобы спектакль в целом сказал залу нечто важное. Кроме того, рассмешить всегда легче, чем заставить задуматься. Понимаете?

– Что же мне делать? – чистосердечно поинтересовалась я.

– Заниматься. Работать над собой. Вот, попытайтесь прочесть этот монолог… Даю несколько минут на подготовку.

Зинаида Максимовна протянула мне какой-то пожмаканный листик. Я углубилась в работу над ним. Достаточно интересный текст девушки, дополненный примитивными художественными комментариями, вроде: «Остальные мысли пришли к ней вместе с трясущимися руками». Я представила себе огромные Трясущиеся Руки, которые разгуливают по городу, и рассмеялась. Заставить задуматься меня этот текст не смог.

– Так. Все свободны. До следующей репетиции, – скомандовала режиссерша, – Катерина, останьтесь. Будем работать индивидуально.

Видимо, труппе не терпелось обсудить события сегодняшнего дня. Ребята моментально покинули зал и принялись галдеть в коридоре.

– Или молчите, или идите на улицу! – прикрикнула на них Зинаида Максимовна. Потом обернулась ко мне, – Ну как?

– Ужас, – честно призналась я, – Никогда не думала, что стать актрисой так тяжело. Кстати, а что это за странный монолог?