История пятая. Гермиона Грейнджер и Игры с огнем

– Подожди, - сказала Анджелина, - важно, чтобы это не совпало с нашими тренировками.

– И с нашими, - подхватила Чжоу.

– И с нашими, - добавил Захария Смит.

Я поняла, что сейчас поубиваю их к чертовой матери, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, досчитала до десяти и обратно и ответила:

– Думаю, мы сумеем выбрать вечер, который устроит всех. Всё-таки это важное дело, мы хотим защищаться от Пожирателей смерти, слуг Волдеморта…

– Дело говоришь!
– рявкнул Эрни Макмиллан.
– Я считаю, это важно, наверное, поважнее всего остального в нынешнем году, важнее даже, чем СОВ и квиддич!

– Он грозно оглядел компанию.
– Я лично не могу понять, почему в такое время Министерство навязало нам эту никчёмную преподавательницу. Ладно, оно не желает признать, что сами-знаете-кто вернулся, но подсовывать нам учителя, который намеренно не даёт овладеть защитными заклинаниями…

– Похоже, Амбридж не позволяет нам учиться защите от Тёмных искусств потому, - сказала я, - что у неё возникла безумная идея, будто Дамблдор хочет организовать из учеников личную армию. И выставить её против Министерства.

Это был абсолютный идиотизм, который я придумала вчера вечером, но… Они хоть задумались.

Кажется, мы хотели решить, как часто проводить уроки защиты?
– напомнила Джинни.

– Раз в неделю, по-моему, нормально, - сказал Ли Джордан.

– Только чтобы… - начала Анджелина.

– Знаем, знаем: не мешать квиддичу!
– едва сдержалась я.
– Теперь давайте решим, где.

Это оказалось труднее. Все молчали.

– Ладно, попробуем что-нибудь придумать, - вздохнула я.
– Когда решим насчёт времени и места первого занятия, всех оповестим.

Такими темпами мы до летних каникул будем решать! Честное слово, мне очень хотелось впасть в режим берсерка, наградить любителей квиддича парой Круциатусов, а потом взять всех под Империо, построить парами и отправить учить заклинания! Жаль только, после этого меня бы точно исключили…

– Пишите свои имена, - сказала я, положив на стол листок.
– Вы прекрасно понимаете, что мы затеваем опасное дело, болтать о котором не стоит. И если вы подпишетесь, это значит, вы обязались не говорить о наших планах ни Амбридж, ни остальным.

Фред сразу взял перо и с удовольствием расписался, но я заметила, что некоторых мое предложение не обрадовало.

– Ну, - протянул Захария, не взяв пергамент, который протягивал ему Джордж.
– Эрни мне скажет, когда собираемся.

Но Эрни и сам не решался подписаться.

– Понимаешь… мы - старосты, - виновато сказал он мне.
– Если список найдут… ты же сама сказала: если Амбридж прознает…

– Ты минуту назад согласился, что это самое важное в нынешнем году, - напомнил ему Гарри.

– Я… да. Да, я так считаю… Просто…

– Эрни, ты правда думаешь, что я буду оставлять его где попало?
– ядовито спросила я.
– Наши с Роном имена там уже есть, не заметил?

– А… ну да, - Эрни немного успокоился.
– Конечно, я подпишу.

После него уже никто не протестовал, молодцы. Были бы совсем умниками, если бы спросили, зачем это нужно, что я, два десятка человек запомнить не в состоянии? И почему нужно писать непременно своей рукой, почему не я сама составляю список? Но не спросили, а листочек-то был с сюрпризом…

– По-моему, неплохо прошло, - сказала я, когда мы вышли на улицу.

========== Часть 5 ==========

В понедельник вышел приказ Амбридж, согласно которому никакие организации, общества, команды, кружки и клубы учеников не могли существовать без ведома и санкции генерального инспектора.

– Она точно пронюхала!
– кипятился Рон.

– Нас могли подслушать в баре!
– вторил Гарри.

– Кто-то ей сболтнул…

– Никто не мог, - ответила я.

– Не будь наивной: если ты такая порядочная, это не значит, что все…

– Не могли они, потому что я заколдовала пергамент с подписями. Будь спокоен: если кто-то донёс Амбридж, мы точно узнаем, кто именно, и он сильно об этом пожалеет.

– А что ему сделается?
– заинтересовался Рон.

– Увидишь, - ухмыльнулась я. Да, некоторые милые шуточные заклятия, которых я понабралась из книг, утащенных из логова Сириуса, пришлись очень кстати!

Кстати о Сириусе: сова Гарри, принесшая записку, была ранена. Похоже, кто-то пытался добраться до его переписки…

Но неприятности только начинались. Разумеется, квиддичным командам тоже нужно было получить у Амбридж разрешения на игру, и Анджелина чуть ли не на коленях умоляла Гарри вести себя тихо. А Малфой не преминул подразнить нас.

– Да, Амбридж сразу дала разрешение нашей команде, - вещал он перед уроком зельеварения. Я прямо с утра отправился к ней. Всё прошло как по маслу - она отлично знает отца, он часто наведывается в Министерство… А вот позволят ли Гриффиндору играть - это мы ещё посмотрим…

– Не заводитесь, - прошипела я, - он только этого и добивается…

– Тут главное - связи в Министерстве, - ещё громче продолжал Малфой, злобно поглядывая в сторону Гарри и Рона.
– А у этих, я думаю, шансов мало. Отец говорит, там давным-давно ищут повода уволить Артура Уизли… А что касается Поттера, отец говорит, это только вопрос времени: Министерство твёрдо решило сдать его в больницу святого Мунго = там есть специальное отделение для спятивших волшебников!

Тут он скорчил идиотскую рожу, и…

Не знаю, каким чудом Гарри успел остановить Невилла.

– Стой, стой!
– закричала я, загораживая собой Малфоя, хотя его и Крэбб с Гойлом уже прикрыли. Нельзя было допустить драки.
– Невилл, прекрати! Не смей!

Гарри с Роном кое-как скрутили Невилла, но он все равно хрипел:

– Не… смешно… не сметь… Мунго… покажу ему!

Дверь класса открылась и появился Снейп.

– Поттер, Уизли, Лонгботтом - драка?
– раздался холодный голос.
– Минус десять баллов с Гриффиндора. Отпусите Лонгботтома, Поттер, или останетесь после уроков. Все в класс.

Гарри отпустил Невилла. Тот пыхтел и смотрел яростно.

– Я должен был тебя остановить, - тяжело дыша, сказал Гарри и поднял сумку.
– Крэбб и Гойл оставили бы от тебя мокрое место.

Я бы не была так уверена: Невилл, впавший в ярость, вполне мог их покалечить, а если бы добрался до Малфоя…

– Из-за чего скандал-то?
– спросил Рон, но ему никто не ответил.

Все потянулись в класс, а Малфой дернул меня за рукав.

– Ты что, рехнулась?
– шепотом спросил он.