История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Гражданской войны (1894–1922). Том I
Шрифт:
Историческая справка
Печальным примером распространения антисемитизма стал проходивший в Киеве судебный процесс по так называемому «делу Бейлиса». В марте 1911 г. был убит с особой жестокостью Андрей Ющинский – голову и грудь мальчика убийца истыкал острым орудием вроде шила, из тела была выпущена вся кровь, руки связаны за спиной. Множество специалистов дали свои заключения, что никакие священнодействия иудейской религии никогда не предусматривали и не предусматривают возможности подобных «ритуальных убийств». Высказывалось предположение, что мальчик попал в руки какой-то тайной изуверской секты, не имевшей ничего общего ни с одной из разрешенных религий Империи, в том числе и с иудейской. Но ультраправые националисты начали широкую антисемитскую кампанию, которую поддержали депутат Думы Н. Е. Марков, видный богослов профессор Т. И. Буткевич и знаменитый писатель В. В. Розанов. В совершении «ритуального убийства» заподозрили приказчика кирпичного завода Менделя Тевье Бейлиса. Предвзятость следствия была настолько очевидной, что против процесса выступил даже известный националист В. В. Шульгин,
На Кавказе успешно действовал назначенный в 1905 г. наместником просвещенный либерал граф Илларион Иванович Воронцов-Дашков, который проводил политику взаимодействия с местными национальными элитами, что привело к постепенному успокоению края, пережившему страшную армяно-азербайджанскую резню и разгул терроризма в время революции 1905–1906 гг. Объясняя принципы своей политики, граф писал: «Я не допускаю возможности управления Кавказом из центра на основании общих формул, без напряженного внимания к нуждам и потребностям местного населения. Централизация допустима только тогда, когда она в силах внимательно следить за всеми проявлениями жизни населения на определенной территории и регулировать их в известном направлении, иначе она опасна, т. к. ведет к разобщению частей государства».
Общее успокоение в Империи, наступившее в 1907 г., перевело в холодную форму и армяно-азербайджанский конфликт. И армяне, и азербайджанцы стремились законными путями вытеснить своих противников из зоны совместного чересполосного проживания в Елизаветпольской и Эриваньской губерниях. Так, весной 1907 г. съезд мусульман Елизаветпольской губернии постановил «при помощи бакинских капиталистов Тагиевых и др. скупить у армян все земли от Агдама до Ходжалы и вообще сделать Карабах мусульманской провинцией». С другой стороны, в записке из Департамента полиции подчеркивалось, что «в столкновениях с татарами армяне преследуют осуществление своих политических идеалов и, между прочим, вопрос о единой сплошной территории с исключительно армянским населением взамен полной перемешанности армян и татар, и во время последних погромов успели очистить от татар значительную часть нагорного района Елизаветпольской губернии».
Терские казаки посылали запросы в Государственную Думу 1-го, 2-го и 3-го созывов с просьбами защитить их имущество от набегов горцев или позволить защищать его самим. Однако все просьбы так и остались нерассмотренными. В итоге казаки брали в руки оружие и громили чеченские аулы. Чеченцы отвечали ударом на удар. В Чечне действовал отряд Зелим-хана, который безуспешно пыталась изловить полиция, а эксцессы продолжались вплоть до 1911 г., причем разобраться, кто прав, а кто виноват, в конечном итоге не представлялось возможным. Все меры, предпринимаемые правительством, были запоздалыми. В результате – вражда казаков и горцев осталась такой же, как и в середине XIX в., и достигла своего апогея в годы Гражданской войны.
В Средней Азии и Казахстане население было недовольно изъятием земель для русских переселенцев, активно действовали различного рода мусульманские организации, велась пантюркистская пропаганда. В 1898 г. в Фергане уже полыхало восстание под предводительством имама Мухаммад али Хальфа (Мадали), объявившего русской власти священную войну – газават. Восстание было подавлено, и прежняя политика колонизации края продолжалась.
Некоторые администраторы региона, например Ферганский губернатор генерал-лейтенант А. И. Гиппиус, предупреждали об опасности проведения политики обрусения края, однако к ним мало прислушивались в Петербурге. Сам Гиппиус был отстранен от должности. В 1916 г. в Средней Азии вспыхнуло восстание, связанное с царским указом о призыве «инородческого мужского населения на тыловые работы» и продолжавшееся вплоть до Февральской революции, а в некоторых районах и после нее. Жертвами восстания стали как тысячи русских переселенцев, растерзанных или проданных в рабство в Афганистан и Синьцзян восставшими, так и множество «туземцев», казненных карательными отрядами. Потеряли всё имущество и были дотла разорены десятки тысяч русских и инородческих семей. В октябре 1916 г. Император отменил указ об обязательном призыве инородцев. Но было поздно – значительная часть Средней Азии уже находилась в состоянии межнациональной войны.
Литература:
А. Е. Алекторов. Инородцы в России. Современные вопросы. СПб., 1906.
А. Ю. Бахтурина. Окраины Российской Империи: Государственное управление и национальная политика в годы Первой Мировой войны. М., 2004.
К. Залевский. Национальные движения // Общественное движение в России в нач. XX века. Т. 4. Ч. 2. СПб., 1911.
Марко Буттино. Революция наоборот: Средняя Азия между падением царской империи и образованием СССР / Пер. с итал. Н. Охотина; послесл. Альберто Мазоэро. М.: Звенья, 2007.
Д. И. Исмаил-Заде. И. И. Воронцов-Дашков – администратор, реформатор. СПб.: Нестор-История, 2008.
1.3.15. Украинский национализм
Независимость от России в 1905–1906 гг. изымается
из программ всех украинских политических партий от радикалов до либералов. Украинские социал-демократы также отказываются от идеи славянской федерации и на своем II съезде выдвигают требование «автономии Украины с областным сеймом, компетентным в тех делах, которые касаются лишь населения украинской территории». Автономию Украины потребовала и группа украинских депутатов II Думы, создавших клуб «Украинская Громада» (около 40 депутатов, выпускавших свою газету «Ридна Справа»).В 1905 г. Российская Академия наук подала Императору специальную записку с просьбой о снятии ограничений «с малоросского печатного слова». Тогда же эта просьбы была удовлетворена. Ликвидация ограничений, наложенных указом 1876 г. на украинский язык, вызвала быстрый рост культурно-образовательной деятельности. Галицкая «Просвита» с 1905 г. начинает легально действовать на Русской Украине. В 1905–1907 гг. она учреждает пятнадцать отделений на юго-западе Империи, издает книги, журналы, газеты, учреждает стипендии, заводит читальни, книжные лавки, курсы украинской истории и языка. Наиболее активными были Киевское и Каменец-Подольское отделения «Просвиты». Народный календарь раскупался на украинском языке в количестве 100 тыс. экземпляров, «Кобзарь» Тараса Шевченко – 200 тыс., большой популярностью пользовались дешевые сельскохозяйственные брошюры Чикаленко. Даже написанная тяжелым «экспериментальным» научным украинским языком «История украинского народа» М. Грушевского разошлась в 10 тыс. экземпляров. Такой расцвет украинского просвещения вызвал сильную тягу к России в среде галицкого украинства. Уже не автономная Украина в составе Австрийской империи, но Галиция вместе с остальной Украиной в составе Российской федерации, а то и Империи стала чаянием для многих русинов (украинцев) Австро-Венгрии. Национальный гнет со стороны польских магнатов Галиции и религиозные притеснения православных, которым приходилось выдавать себя за униатов, так как православие официально не признавалось Веной, после 1905 г. больше не компенсировались этническим гнетом малороссов в Русской Украине и потому российское культурное влияние начало быстро расти в галицких землях. «Мазепинцы», так именовали в начале века сторонников отделения Украины от России, оказались явно теснимыми «богдановцами» (по имени Богдана Хмельницкого, принесшего клятву верности Русскому государю). Последние ревнители независимости клеймили даже «Раду» и лично Грушевского в «безграничном преклонении перед русской культурой».
Документ
В 1914 г. даже орган национал-демократов М. Грушевского, газета «Рада» писала: «От имени украинского общества выступали не раз члены Думы и украинская пресса с категорическими заявлениями, что непосредственные наши стремления, наша программа-минимум касается, собственно, не основных государственных реформ, а преимущественно теперешней законодательной практики, и даже меньше того – касается иного понимания закона и иных административных принципов в крае, населенном украинским населением. Украинизация школьного просвещения на Украине, право украинского языка в судебных и правительственных учреждениях, устранение ограничений для украинского печатного слова, улучшение условий для легального существования украинских национальных учреждений – вот какие требования ставят украинцы для того, чтобы признать удовлетворенными первейшие и наиболее жгучие культурно-национальные нужды украинского народа»… «Автономно-федеративные идеалы украинского общества уже сами по себе исключают стремление к разрушению Российского государства» («Рада», 16.1.1914).
Широкое возрождение украинства вызвало крайне негативную реакцию в крупнейших промышленных и культурных центрах Юго-Запада, населенных преимущественно русскими или совершенно обрусевшими малороссами. В их среде сформировалось массовое движение с думским представительством, именовавшее себя «Киевским клубом русских националистов», фактически являвшееся филиалом «Союза русского народа». Главным политическим приемом этой группы было давление на царскую администрацию и запугивание власти планами «мазепинцев», к которым они причисляли всех без разбора приверженцев «украинства» от социал-радикалов до «демократов», от вполне законной «Просвиты» до нелегального «Товариства Украёньских поступовцив», возглавляемого М. Грушевским (создано в 1908 г.). «План мазепинцев заключается в том, – указывал, например, Пуришкевич, – чтобы оторвать от России всю Малороссию, до Волги и до Кавказа и ввести ее в состав Австро-Венгрии на федеративных началах, как автономную единицу». «Когда в самое тело единого русского народа, – восклицал киевский депутат Савенко, – вобьют клин, когда это тело расщепят на две части и бросят их друг против друга… а если мы будем дремать, если не будем бороться с этим, если будем давать свободно разгораться украинскому пожару в южной и западной России, то это, в конце концов, и будет… Тогда перед нами встанет серьезная и страшная опасность для целости и величия Российской Империи. Основа величия России – целокупность и единство великого русского народа, это, господа – наша государственная цитадель!» (40 заседание 2-й сессии IV Государственной Думы. 19 февраля 1914 г.)
Документ
19 февраля в Думе по вопросу о запрете шевченковских торжеств выступал П. Н. Милюков, специально для подготовки речи ездивший в Киев и имевший там обширные «совещания с группой почтенных украинских прогрессистов»: «Движение есть, остановить его вы не можете. Весь вопрос в том – хотите ли вы видеть в этом движении друга или врага? Это будет зависеть от того, увидит ли это движение в вас друзей или врагов. Господа, сепаратистского движения еще нет на Украине, а если есть его зачатки, то они очень слабы. Но его можно воспитать, его можно развить. И истинные воспитатели, истинные сепаратисты, которые действительно работают на пользу Австрии – это господин Савенко и его политические друзья».