История тайных обществ, союзов и орденов
Шрифт:
1786 г. он послал своему высокому повелителю письмо, в котором обвинял и его, и орден в обмане. Вельнер попробовал было устрашить выскочку, отставив его от должности, но однажды высказанные вслух сомнения не были этим устранены. Быстро возрастало число людей, угрожавших ордену публичным обвинением. Ввиду таких тревожных предзнаменований, главы ордена объявили о созыве генерального собрания, на котором будут даны все требуемые разъяснения, представлены все доказательства, и верующим откроется дверь в царство Божие. Но вместо объявленного съезда, который должен был состояться в конце 1787 г., внезапно воспоследовало всеобщее Silanum, то есть приказ о приостановке всех розенкрейцеровских работ и собраний впредь до дальнейших распоряжений. Ужасная «эпидемия» прекратилась. Тем не менее темные герои Берлина, со своим ханжествующим старшиной во главе, крепко держались за орден. Ведь собственное могущество было слишком тесно связано с почетом, таинственным ореолом окружавшим неизвестных глав ордена.
В то время как розенкрейцерские проделки торжествовали свой позорный триумф, на сцену выступил Целый ряд блестящих рыцарей индустрии, например Сен — Жермен, Калиостро и другие; воспользовавшись непомерной страстью общества к таинственности и склонности его к пиетизму, они затеяли всевозможные мошеннические спекуляции. Общество требовало чудес и откровений, и чудотворцы явились.
По словам Сен — Жермена, он был посвящен в высшие степени франкмасонства; он умел делать золото и драгоценные камни — искусство, которому он будто бы научился в Индии. Он умел приготовлять чай, который возвращал старикам силу и красоту молодости; знал также состав бальзама, служащего для той же цели. Но он предупреждал против чрезмерного потребления этого бальзама; так случилось однажды, что одна семидесятилетняя дама благодаря ему не только вернула свежесть молодости, но постепенно дошла даже до эмбрионального состояния. Изготовленный им жизненный эликсир помог ему достичь престарелого возраста. В зависимости от степени легковерия, которое он мог заподозрить в своих слушателях, он говорил, что ему 400, 1000 и больше лет, и заявлял о своей тесной дружбе с Христом и апостолами. Когда однажды в Дрездене его кучера спросили, действительно ли его господину 400 лет, тот ответил, что не знает этого в точности, но в течение тех 130 лет, которые он провел у него на службе, господин имел такой вид, как теперь. Обманщик часто говорил «с мистическим пафосом о глубинах природы и открывал фантазии широкий простор для соображений насчет познаний, богатств и высокого происхождения.
1773 г. он поселился в качестве графа Чародь ( Tzarogy) во Фраконии, вступил на службу к маркграфу Карлу-Александру фон Ансбаху и сопровождал его во время одного путешествия в Италию. Вернувшись в Германию, он сумел вкрасться в доверие к ландграфу Карлу Гессенскому, покровителю всех шарлатанов, предоставившему ему убежище в своем замке Гаттори близ Шлезвига. Там изготовитель бриллиантов умер в 1780 г. в полной нищете и утомленный жизнью.
Сен — Жермен, по некоторым сведениям — португалец или эльзасец, иудейского происхождения, по другим — испанский иезуит Эймар, по мнению многих — сын сборщика податей в Сан — Джермано в Савойе, родившийся в начале XVIII в., появился в 1750 г. в высших кругах различных городов: в Венеции как граф де Беллашаре, в Пизе как шевалье Шенинг, в Генуе как граф Сольтиков (Салтыков), при случае давая понять, что он в действительности князь Ракоши. В Париже он увеселял своим искусством маркизу Помпадур и короля Людовика XV. В 1760 г. этот загадочный человек отправился под именем графа Сен — Жермена с дипломатическим поручением в Гаагу. Но затеянная в Париже интрига навлекла на него подозрение, что он состоит русским шпионом. Чтобы избежать угрожавшей ему выдачи, он бежал в Англию. Отсюда он поспешил в Петербург, где будто бы сыграл темную роль при перемене престола (1762). Вскоре этот искатель приключений появился в Берлине, а в 1772 г. — в Нюрнберге; в
Вопрос о его личности остается загадкой. В общем складывается впечатление, что своими мошенническими проделками он добивался только одной цели — вести приятную жизнь за счет богатых людей, которым доставляло удовольствие следить за удивительными выходками бездомного бродяги.
Несравнимый по блеску и успехам жизненный путь прошел сицилиец, который под именем графа Александра Калиостро наполнил мир своими мошенническими проделками и собрал вокруг себя большую общину последователей.
Его первоначальное имя — Джузеппе Бальзамо. Он родился в 1743 г. в Палермо и уже очень рано воспользовался присущим ему даром выделяться на общем уровне, приковывать к себе внимание, одурачивать и обманывать легковерных людей мистическими фокусами и лживыми сведениями. Проведя свою юность в Аравии, так рассказывал этот «несчастный сын природы», он узнал необычайные тайны во время своих путешествий по Египту, Сирии, Турции и Греции. Несомненно лишь, что он обладал некоторым знанием восточных языков и приблизительно с 1770 г. стал вести разгульный образ жизни искателя приключений в различных городах юго — западной Европы, Нидерландов и Германии; в 1779 г. он появился в Митаве, где с него сорвала маску Элиза фон д’Рекке, проживал в Петербурге, Варшаве, Страсбурге и Париже, затем после многолетнего пребывания в Италии, Англии и Южной Африке вернулся в 1785 г. в Париж, где оказался замешанным в знаменитом процессе об ожерелье кардинала Рогана, вследствие чего в течение некоторого времени украшал своей особой Бастилию. Его освобождение из тюрьмы было отпраздновано блестящими торжествами, и когда он в
1786 г. сел на пароход в Булони, чтобы отправиться в Англию, тысячная толпа стояла на берегу, прося благословения у Великого Копта. После непродолжительного пребывания в Швейцарии, Верхней Италии и Тироле он приехал в Рим. Принявшись и здесь за
свою египетскую магию, Калиостро попал в руки инквизиции. Приговоренный в 1791 г. как еретик и кудесник к сожжению на костре, он был помилован Пием VI и приговорен к пожизненному заключению в крепости Сан — Лео близ Урбино, где и умер в 1795 г.Этот всесторонний талант, мистик, заклинатель духов и пророк, алхимик, врач и чудотворец умел пользоваться красотой своей жены для своих низких целей, играя роль сводни. Действительно ли этот человек был принят в Лондоне в масонский союз, как утверждал, не вполне установлено. Гораздо вернее то, что он был посвящен в тайны сведенборгианского духовидения. Во всяком случае, его европейская известность началась с того дня, когда он стал говорить о своей принадлежности к франкмасонству. Это открыло ему доступ в высшие круги и окружило его таинственным очарованием, которое он сумел еще увеличить своими магическими проделками.
В Гааге все ложи признали неизвестного чужестранца ревизором и приняли его с большим почетом. В Париже он был Великим Коптом учрежденной им или, по его словам, им восстановленной древнеегипетской масонской ложи, основателями которой были Енох и Илия, и открыл в 1784 г. в Лионе Великую материнскую ложу Торжествующей мудрости. Он присвоил себе честь обладания камнем мудрости, жизненным эликсиром и не менее действительным средством для поддержания красоты. Приписывая себе ангельское происхождение, он заявлял, будто имеет власть повелевать небесными силами и будто послан на землю с тем, чтобы путем физического и духовного перерождения довести верующих до полного совершенства. Поэтому деятельность в его ложах заключалась, главным образом, в сношениях с ангелами и пророками. Его система состояла из 90 степеней и была доступна и мужчинам, и женщинам. Его последователи буквально молились на него. Часами лежали они у его ног с полной верой в целебность малейшего его прикосновения. «Больной искал в нем врача, каменщик — своего великого мастера, алхимик — своего Парацельса, старая дева — обновителя ее юности, космополит — истинного государственного мужа и учителя королей».
ОРГАНИЗАЦИЯ РОЗЕНКРЕЙЦЕРОВ И ЦЕЛЬ ИХ СОЮЗА
Помещение (циркуль), в котором периодически собирались последователи братства, освещалось люстрами. Посредине комнаты на полу был разложен четырехугольный ковер. Кроме франкмасонских символов, на нем были изображены четыре концентрических круга красного, желтого, белого и черного цветов. Против ковра стоял стол, покрытый скатертью. На столе на деревянной подставке стоял стеклянный шар, наполненный водой и до половины выкрашенный в черную краску. Около шара лежала Библия и стояли три зажженных свечи. У стола стоял директор кружка, с ясеневым посохом (посох Аарона) в правой руке, сверху украшенным золотой буквой «А», снизу — золотым «О». Влево от него стоял другой стол для брата актуария. Братья ели на обитых зеленой материей креслах.
Перед открытием собрания происходил следующий диалог между директором и присутствующими братьями:
Директор.Кто здесь?
Братья (благоговейно сложив руки на груди).Тайные друзья и родственники братства.
Директор.Необходимо осмотреть дверь и увериться в нашей полнейшей безопасности.
Младший брат (убедившись, что дверь заперта).Дверь действительно заперта, и мы действительно ограждены от вторжения профанов.
Директор. Так будьте же внимательны и деятельны и позаботьтесь о нашем деле.
Братья. Мы все, послушные доброму желанию главы, готовы исполнить все по — братски.
Директор. Итак, чтобы достичь истины, искусства и добродетели, угодить Богу и помочь ближнему, приступим к исполнению великого дела ордена.
Этим открывалась вечерняя работа.
Неофита, которого находили достойным посвящения в мистерии первой степени, вводили сначала в слабо освещенную комнату. У стола, на котором находились чернила, бумага, сургуч, две красных бечевки и обнаженный меч, ему задавали вопрос: «Желает ли он быть усердным, твердым, прилежным и, главное, вполне послушным учеником истинной мудрости?» Если он отвечал утвердительно, то ему предлагали снять шляпу и шпагу, отписать ордену известную сумму, собственноручно припечатать дарственную запись и вручить ее интродуктору. Затем он умывал руки. На него надевали «фартук Соломоновой мудрости», связывали руки, а глаза закрывали белым платком. Приготовленного таким образом кандидата интродуктор подводил к дверям ложи, держа его за красный шнур, обвязанный вокруг шеи, и девять раз слегка ударял в дверь. Изнутри ему отвечали одним ударом, после чего дверь открывалась, и голоса восклицали: «Кто здесь?»
Интродуктор. Земное тело, которое держит в неведении духовного человека.
Привратник. Что ты хочешь, чтобы с ним стало?
Проводник. Чтобы умертвили его тело и очистили его дух.
Кандидат вступал на ковер и опускался на правое колено.
По правую его руку становился директор с посохом, по левую — проводник с обнаженной шпагой.
Первый говорил. Сын человеческий, заклинаю именем бесконечного круга, заключающего в себя все творения и высшую мудрость, скажи мне, с какой целью ты явился сюда?