История третья. Гарри и Узы родства

– Ну и чего мы зависли?
– спросил я.
– Я - Гарри Эванс, урожденный Поттер, знакомству не рад, руку не протяну.

– Дж… Дж…

– Хотите сказать, я вылитый отец? Ну, крестный об этом говорил. Разве что очки я не ношу, - фыркнул я.
– Слушайте, мистер Петтигрю, если вы даже не подозревали, кто я такой на самом деле, а в это мне не верится - даже Джинни ухитрилась подслушать разговор предков и выяснить, что я на самом деле Поттер… Почему вы взялись удирать? От Живоглота или все же от Сириуса?

Когда я произнес имя крестного, Петтигрю вскрикнул и принялся выдираться из наших с Гермионой пут, причитая:

– Он убьет меня! Убьет! И тебя убьет! Он маньяк! Безумный маньяк! Предатель!

– Ус-с-спокоить его?
– спросил василиск, который не любил громких звуков.

– Будь так добр, - кивнул я.
– Только не насмерть.

– Будет с-с-сделано…

Огромная змеиная башка нависла над Петтигрю, пасть приоткрылась, капля яда сорвалась с клыка и с шипением упала на каменный пол.

– Мистер Петтигрю, давайте короче, - попросил я.
– Василиск проголодался. Вы же знаете, змеи едят крыс, вот вы и пойдете ему на корм, если не развяжете язык!

Питер верещал еще долго, но в конце концов все же сознался: да, это он навел Волдеморта на убежище моих родителей. Как Сириус и говорил, никто не подумал на нелепого толстячка Петтигрю, все думали, что хранителем тайны был Блэк… Ну а Питер сбежал и скрывался в крысином облике, потому что боялся выживших последователей Волдеморта: далеко не все они угодили в Азкабан, и если бы узнали, по чьей вине угробился их повелитель, а все они оказались в опале, то Петтигрю бы не поздоровилось… А в семействе Рона он прятался именно потому, что мистер Уизли служит в Министерстве и много чего знает, обсуждает с женой, так что Петтигрю всегда был в курсе текущих событий. Сидел, понимаешь, крыса, как у Волдеморта за пазухой… И уж когда узнал, что Сириус сбежал из Азкабана, не на шутку струхнул, потому что догадывался, кого пойдет убивать бешеный Блэк в первую очередь: тот же знал, что Петтигрю жив…

Что до прочего, то Питер никогда ничего не делал без выгоды для себя, поэтому убивать меня под носом у Дамблдора ему не было смысла. Да-да, он все-таки соврал, он знал, кто я такой! То ли учуял, то ли подслушал у Уизли, это уже мелочи… Но так верить в собственное вранье - это уметь надо! Кстати, нужно будет разобраться, как ему это удается, отметил я, раз даже струны не реагируют на обман.

Так вот, если бы Питер уверился, что Волдеморт снова в игре, тогда другое дело, сбежал бы обратно под его покровительство. И тогда никто не обвинил бы Петтигрю в том, что он предал Темного лорда! Ха-ха, вот потроха Гарри Поттера на блюдечке! Да его бы там в задницу расцеловали… Но не сложилось.

– Отлично, - сказал я, и мы совместными усилиями превратили Питера обратно в крысу и засадили в тесную клетку, которую Гермиона с особым тщанием трансфигурировала из валявшихся повсюду костей - остатков трапезы василиска.

– Оставим его тут или с собой возьмем?
– спросила она.

– Василиск за такой мелочью может и не уследить, если Питер все же вывернется, - вздохнул я, - так что рассчитываю на твоего Живоглота. Пойдем. Крысюка спрячем у тебя под кроватью, пусть кот сторожит… А нам надо заняться твоим планом! Теперь данных достаточно?

– Ага, - кивнула Гермиона.
– Петтигрю знал, что Волдеморт зачем-то одолжил домовика у младшего Блэка и свалил куда-то по делам, но вскоре вернулся. А уже потом исчез Регулус. По датам сходится. Если бы еще того домовика расспросить… Но папа писал, он ужасно вредный и Сириуса за хозяина не признает, так что откровенничать вряд ли станет. Ладно, идем!

И мы, попрощавшись с василиском, отправились на дело…

*

Большой филин - Гермиона специально купила умную обученную птицу (оказывается, это тоже можно было сделать совиной почтой) - недовольно ухнул, когда на шею ему повесили хроноворот, но стерпел.

– Гермиона, - вспомнил вдруг я.
– А Сириус ведь говорил, что сова не сможет найти его дом!

– Ну как-то же они вели переписку, газеты выписывали, - ворчливо ответила она.
– Я узнала, как: через гоблинов. Домовик Блэков каждый день забирал почту из именной ячейки в банке и приносил хозяевам, вот и все! Не мешай, а то собьюсь…

Я заткнулся, а Гермиона продолжила считать обороты хроноворота. Эх… двенадцать лет - не шутки. Птичку жалко, хотя совы живут подолгу, может, и этот филин столько протянет? Главное, чтобы реальность не перекосило… С другой стороны, если ее и перекосит, мы можем об этом вовсе не узнать. Скажем, мы даже не появимся на свет! Хотя стоп, на момент исчезновения Регулуса я уже точно существовал, Гермиона тем более, она старше. А если даже мы изменимся, то опять-таки об этом не узнаем! Ох уж эти временные парадоксы…

– Готово, - сказала она.
– Ну… Три, два, один…

– Пуск!
– хором выпалили мы, и филин, взлетев с парапета Астрономической башни, исчез.

– И что теперь?
– спросил я.

– Отправим письмо Сириусу о том, что крыса у нас, - пожала плечами Гермиона, - а потом пойдем и проверим, на месте ли хроноворот. Ты же видел, куда я попросила его положить - под половицу в Визжащей хижине!

– А если его там не окажется?

– Тогда сюрприз не получится, - буркнула она.
– Иди пиши Сириусу. Встречу назначь на час ночи!

Я кивнул и пошел в совятню. Хорошо бы, ее план удался, не то Гермиона расстроится. Да и Сириуса жалко… Вот как бы я себя чувствовал, если бы Дадли пропал без вести, тетя Пэт от горя свихнулась, а я ничего не мог с этим поделать? Да я б себя поедом съел! И пускай Сириус с родней не ладил, все равно…

– Ты часто пишешь домой, мой мальчик, - сказали у меня за спиной, и я чуть не уронил письмо в поилку.

Глазастик сердито ухнул и встопорщил перья на шее. Он был довольно-таки неласковой совой, признавал меня хозяином, позволял другим привязывать ответ к его лапе, но вольностей не терпел и протянутую руку мог запросто долбануть внушительным клювом.

– Скучаю, сэр, - сказал я, завязал узел и шикнул на Глазастика, чтобы скорее летел прочь.

– Разве у тебя мало друзей в Хогвартсе?
– спросил Дамблдор, а это был, конечно же он.

– Достаточно, сэр, - ответил я, - но друзья - это еще не семья.

– Отрадно видеть, что ты ценишь семейные узы, - улыбнулся он, и колокольчики в бороде звякнули.

– Очень ценю, сэр, - подтвердил я.
– Тетя и кузен - вот все, кто у меня остался.

– У тебя ведь есть и другие родственники, я имею в виду, здесь, в магическом мире, - произнес директор.

– Спасибо, сэр, я в курсе, - тут я попытался натянуть струны так же, как делал это Петтигрю, когда врал, что не узнает меня.
– Мы ж с вами уже говорили о том, что этот беглый маньяк - мой крестный! Ну скажите, что же это выходит, а? Он моих родителей предал, их друга убил… теперь за мной охотится, так, что ли?

– Получается, так, - кивнул Дамблдор и потянулся погладить меня по голове, но я уклонился, а гермионина Крошка встревоженно развернула крылья и громко завопила, не хуже сигнализации. Они с Глазастиком обычно сидели рядом, и теперь она волновалась без приятеля.
– Будь осторожнее, Гарри, и постарайся не бродить по ночам в одиночестве.