Чтение онлайн

ЖАНРЫ

История всемирной литературы Т.7
Шрифт:

Центральной фигурой литературной жизни Чехии был в эти годы Ян Неруда (1834—1891). Он родился в Праге в бедной семье и на всю жизнь сохранил трепетную любовь к родному городу. Закончив гимназию, он учился на философском факультете Пражского университета, некоторое время служил учителем, с конца 50-х годов вступил на путь писателя-профессионала.

Поэт, прозаик, драматург, публицист, литературный критик, автор многочисленных статей и рецензий, касающихся развития чешского театра, музыки, изобразительного искусства, Неруда оказал огромное влияние на развитие отечественной культуры, что позволяет историкам культуры считать 60—80-е годы «нерудовским» периодом. Он убежденно отстаивал идею познавательной функции искусства, считая, что его объектом должна быть прежде всего реальная действительность. Для Неруды, как и для Чернышевского, прекрасное — это сама жизнь. Выступая с такими требованиями, он впервые

в чешской литературе сформулировал принцип типического обобщения действительности как один из важнейших критериев реализма. Большое внимание Неруда уделял проблеме национальной специфики искусства, убежденный в том, что «во всемирную армию поэтов» принимают лишь поэтов «со своим голосом», «в своей национальной одежде».

Сборники рассказов Неруды «Арабески» (1864), «Малостранские повести» (1878), повесть «Босяки» (1872) обозначили отход от романтических иллюзий, прекраснодушной сентиментальности и непременного набора национально-патриотических тем, которые держали в своем плену донерудовскую прозу, в значительной степени даже прозу Немцовой. С прозой Неруды в чешской литературе восторжествовал принцип реалистической типизации.

В повести «Босяки» Неруда впервые в чешской литературе попытался создать обобщенный образ рабочей массы, впервые в чешской литературе использует рабочий фольклор. Его герои, сезонные рабочие, люди труда, резко отличны и своей социальной судьбой, и психическим складом, и нравственным кодексом от рядового чешского буржуа.

Во многих повестях и рассказах Неруды создается кажущееся тождество автора с рассказчиком-обывателем, автор словно бы сливается с банальностью его мироощущения, одновременно изнутри разоблачая своего героя. Обнажая пустоту растительного существования чешского обывателя, писатель с любовью показал подлинных представителей народа, воплощающих лучшие его качества. Впервые чешский прозаик продемонстрировал такое разнообразие и гибкость повествовательной формы, мастерство лаконизма, умение работать с емкой художественной деталью.

Сразу после смерти писателя чешские критики отмечали, что «Малостранские повести» открыли эру чешского реализма, как эра русского критического реализма началась с «Шинели» Гоголя. Обобщенный образ Пражского района Малой Страны вырастает, подобно гоголевскому Миргороду, в символ обывательщины и мещанства. Некоторые особенности реализма, которые наиболее рельефно проступили в «Малостранских повестях», роднят Неруду не только с Гоголем, но и с Диккенсом. Как и великие мастера русского и английского реализма, Неруда обладал искусством обнажить все мелкое, подлое в человеке, создать образ на основе сатирического или юмористического преувеличения ведущего свойства характера, не нарушая его жизненной достоверности. Ему было присуще редкое и тонкое искусство бытописания как средство социального анализа. Гоголь и Диккенс создали тип повествования, в котором слились такие противоположные стихии творчества, как сатира и лирика, смех и слезы. Для чешской литературы пути к такой прозе, получившей широкое распространение в XX в. (Гашек, Чапек, Полачек), прокладывал своими рассказами и повестями Неруда.

Основная черта поэзии Неруды (сб. «Книги стихов», 1868; «Космические песни», 1878; «Баллады и романсы», 1883; «Песни страстной пятницы», 1896, изд. посмертно и др.) — сочетание высокого гражданского пафоса и лиризма, критицизм, отказ от идеальных представлений о нации, нотки иронии, скепсиса. Нерудовская поэтическая интонация была подхвачена и развита в творчестве поэтического поколения 90-х годов (Махар, Шрамек), она присуща и многим поэтам XX в. Высокие понятия Родины, Народа обретают в стихах Неруды впервые в чешской поэзии личное, даже интимное звучание. Лирический герой Неруды эмоционально объединяется с миром простых людей в общем лирическом настроении: «Мать похоронил я — пережил страданье, // Схоронил невесту — пережил желанья. // Я слезами сердце вылечил от муки, // Но с тобой, народ мой, я б не снес разлуки!» (перевод М. Павловой).

Лирика Неруды принесла в чешскую поэзию конкретность лирического события и переживания, содействовала обогащению чешской поэтической речи «необщностью» поэтического выражения, сближением с народно-разговорной стихией языка, изображением природы Чехии. В его гражданской, философской, интимной, пейзажной лирике читатель встретит бесконечное многообразие стихотворных структур, интонационно-стилевых вариаций.

ЧЕШСКАЯ ПРОЗА 60—80-х ГОДОВ. АЛОИЗ ИРАСЕК

Нерудовская концепция реализма нашла свое дальнейшее развитие в трудах Вилема Мрштика (1863—1912) и Отокара Гостинского (1847—1910), которые творчески углубили и теоретически обосновали эстетическую программу реализма применительно к новому этапу развития

чешской литературы в 80—90-е годы. Гостинский в своей работе «О художественном реализме» (1890) попытался дать философское истолкование таким категориям, как «прекрасное», «правда в искусстве», «тенденциозность», «типическое» и т. д. В. Мрштик был активным пропагандистом русской реалистической литературы (он переводил Толстого, Достоевского, Гончарова) и эстетики русских революционных демократов, особенно «короля критиков» Белинского.

Оба критика сумели оценить познавательные возможности искусства и в чрезвычайно популярных манифестах Золя, которые вызывали негативную реакцию представителей охранительных тенденций. В тех жарких спорах о натурализме, которыми была насыщена чешская литературная печать 1887—1891 гг., отразились основные идейно-эстетические столкновения времени.

Задаче художественного освоения действительности, пониманию социальных явлений современности, которые выдвигала чешская эстетика складывающегося реализма, особенно полно соответствовали на первых порах гибкие, подвижные социально-бытовые и социально-психологические малые жанры прозы — очерк, рассказ, повесть. Очерковые жанры, основанные на непосредственных наблюдениях жизни, стали для многих чешских прозаиков первой ступенью в освоении реалистических принципов типизации, социально-бытовых и социально-психологических аспектов изображения. Очерки Немцовой предваряли создание ее романов, серия очерковых зарисовок жизни Праги предварила «Малостранские повести» Неруды, «Горные рассказы» Ирасека — серию его исторических романов. Политические очерки Якуба Арбеса (1840—1914) (который открыто выразил глубокие симпатии к социалистическому движению), рисующие эпизоды революции 1848 г. в Чехии, Великой французской революции, Парижской коммуны, создающие портреты Кошута, Гарибальди и др., в значительной мере подготовили почву для социально-бытовых романов писателя «Современные упыри», «Ангел мира», созданных им в конце века.

Разработка малых жанров прозы способствовала накоплению опыта в создании синтетических картин действительности. В чешской литературе 60—70-х годов, как и других литературах этого периода, наблюдается циклизация малых прозаических форм («Горные рассказы» А. Ирасека; «Зарисовки Ештедского края» К. Светлой; «Малостранские повести» Я. Неруды и др.). Цикл позволял оставаться в рамках малой прозаической формы, однако давал простор для создания масштабных образов и обобщений.

Одна из центральных проблем чешской реалистической литературы 60—80-х годов — власть денег, разрушающая человечность, — чаще всего решалась на материале жизни деревни. В произведениях К. Светлой, В. Галека, К. Райса в традициях Эрбена и Немцовой показана нравственная красота и национальная основа характера чешского крестьянина. Но теперь картины сельской жизни в значительной степени утрачивают налет идилличности и говорят уже о глубоком понимании социальных процессов капитализирующегося села, где отношения между людьми складываются на чисто денежной основе, отбрасывая патриархальную семейственность и рождая трагическую разобщенность людей.

В эти годы в литературе начинает звучать и тема города, где противоречия буржуазного мира выступали в своей наиболее обнаженной и резкой форме. В качестве главных героев здесь часто выступают представители городских низов, люмпен-пролетариата, рабочего класса (рассказ Антала Сташека (1843—1931) «О сапожнике Матоуше и его страданиях» (1876), переделанный им полвека спустя в роман; повесть Неруды «Босяки»). Одним из ведущих мотивов чешской прозы становится обличение мещанства, обывательщины, паразитизма существования мелкого чешского буржуа. Собирательный образ чешского обывателя создал в своих рассказах и «Малостранских повестях» Ян Неруда. Герой повести С. Чеха «Путешествие пана Броучека в XV столетие» (1888), чешский буржуа XIX в., чудесным образом попавший в прошлое, в героические гуситские времена, предает родину, спасая свою жизнь и имущество. Подобным же образом ведет себя главный персонаж повести Ирасека «Философская история» (1878) в героические дни революции 1848 г.

В жанре реалистического социально-психологического романа чешская литература 60—80-х годов не достигла таких успехов, как в малой прозе. Романы В. Галека («Под пустым холмом», «В усадьбе и хижине»), К. Светлой («Деревенский роман», «Франтина»), И. Германа («Съеденный магазин»), А. Сташека («Неоконченная картина») были первым приступом к освоению жанра социально-психологического романа. Они не обладали еще ни подлинной масштабностью социальных обобщений, ни многоплановостью изложения, оставаясь, по существу развернутой повестью. Однако эти писатели обогатили чешскую прозу приемами психологического анализа, показали социальные причины драматического столкновения характеров, в их романах рождается и мастерство композиционного построения.

Поделиться с друзьями: