It's So Easy And Other Lies
Шрифт:
Вернувшись на обочину дороги, мы продолжали двигаться вперед, держа руку с поднятым вверх большим пальцем. Я знал, что до следующего города далеко, потому что я уже ездил из Сиэтла в Сан-Франциско и обратно несколько раз, это слишком длинный путь, пешком туда не дойти. Но учитывая нашу одержимость на этом этапе, мы решили что будем хотя-бы продвигаться в нужном направлении. Так что мы продолжали идти.
Со временем, мы обнаружили, что находимся на луковом поле. Когда вы голодны, и не знаете, когда будет следующий прием пищи, вы можете съесть почти все, что угодно. Это были самые лучшие чертовы луковицы, которые я когда-либо ел. В тот момент, они были на вкус как сладкие яблоки.
После еще нескольких часов ходьбы, я уже практически не замечал проезжающие мимо машины. Никто не собирался
К утру я начал испытывать жуткий голод и жажду. Мы все это испытывали. И прямо тогда, большой пикап свернул на обочину и остановился перед нами. Две женщины, которым было уже за 30, сказали нам забираться к ним. Они говорили, что сочувствуют нам, и также объяснили, что сначала проехали мимо нас, когда впервые увидели. Они испугались. Но когда вспомнили свое хиппарское прошлое, как им также приходилось много раз путешествовать вдоль обочины в 70ых годах, они стали ругаться друг с другом и свернули на следующем повороте, чтобы вернуться за нами.
Они спросили, не хотим ли мы пить. Ну конечно же мы хотели. Они доехали до следующей заправочной станции, купили нам сэндвичей и пива и сказали, что доставят нас в Портленд. Почти сотня миль! Эти женщины были словно ангелы, посланные с небес. Еда и выпивка никогда не были так чертовски хороши. Помощь от незнакомцев пришла как нельзя вовремя.
Я набрал номер Доннера с таксофона на заправочной станции, и он ответил.
“Чувак, выслушай ситуацию. Наша машина сломалась в Бейкерсфилде, и мы добирались автостопом полтора дня. А сейчас мы в Медфорде, и какие-то девчонки собираются отвезти нас в Портленд. Мы будем там к полудню.”
Доннер выращивал травку. Он занимался этим делом в заброшенных домах. У него всегда были бабки. И он уже встречал некоторых членов группы – Доннер навещал меня в Л.А.
Я спросил у него: “Ты можешь нам как-нибудь помочь?”
Так что мы начали обсуждать, не сможет ли он заказать нам билеты на автобус? Затем он выпалил: “Пошло оно все! Я заеду за вами. Сегодня мы устроим вечеринку в моем доме, мы будем праздновать, придут девки, вы познаете гостеприимство Сиэтла.”
Мы приехали в Потрленд в понедельник во второй половине дня, и Доннер уже был там. К тому времени, как мы приехали в Сиэтл, казалось, что уже каждый слышал о нас. Они встретили нас с распростёртыми объятиями, открывали бутылки с ликером, открывали запасы наркоты. Люди в Сиэтле знали меня как алкаша – они знали, что я не вернусь к наркотикам после всех моих панических атак. По этой причине, я догадываюсь, никто не предполагал ничего тяжелого. Я думаю, Иззи был слегка разочарован этим, и к тому времени, наверное, уже немного страдал от ломки.
Доннер, тем не менее, приготовил партию пирожных с травкой. Я думаю, что они предназначались для людей, которые придут позже этой ночью - людей, знающих возможности местной марихуаны.
Иззи просто нужно было поймать кайф, и я полагаю, он думал, что эти пирожные были несерьёзным краткосрочным решением его проблем. Эксл решил последовать его примеру, так что Иззи был не одинок.
“Это крепкое дерьмо” – предупредил Доннер. Но они проигнорировали это предостережение.
В 1980ых в Сиэтле среди населения было распространено гидропонное* выращивание травки. Я не уверен, почему город так преуспел в этом, но марихуана, выращенная здесь, становилась крепкой. Реально мощной. Где-то в 1982 году был выведен новый сорт травки для выращивания в подвалах - наиболее удачливые и состоятельные начали культивировать то, что будет известно как “первосортное” и позднее как “chronic”. В Нортвесте мы все знали, насколько сильно это дерьмо, и знали, что с этим лучше не шутить. Эта дрянь была чем-то средним между обезболивающим и ЛСД. До тех пор, пока ты не знаешь, какой дозы для тебя будет достаточно, лучше всего сделать крошечную затяжку и посмотреть, что с тобой будет; придется быть терпимым.
Следующее, что я осознал, что Эксл и Иззи, свернувшись, лежали на кресле Доннера с широко открытыми, испуганными глазами. Я подошел к ним, чтобы убедиться, что с ними
все в порядке.“Что за херню они сюда подмешивают?” – спросил Иззи у меня.
“Ничего, это просто очень сильная травка” – заверил Я их.
“Нет, я думаю, здесь подмешана кислота”
Они были одержимы паранойей. Я сказал им, чтобы они не волновались. Я чувствовал себя ужасно. Я сильно переживал за то, что мои товарищи по группе испытали в тот день в Сиэтле. Они казались странными моим друзьям, это точно. Но мы все были смертельно уставшими и голодными, и я всего лишь хотел убедиться, что об Эксле, Иззи, Слэше и Стивене хорошо позаботятся. Я был горд своим городом и своими друзьями, и я хотел представить их в хорошем свете. Чтобы прийти в себя после местной травки Иззи и Экслу пришлось потратить много часов и выпить много пива. К счастью, со временем вечеринка пошла полным ходом, и они вернулись на землю. Но и по сей день, я уверен, они все еще думают, что их чем-то накачали.
Доннер закатил вечерину: барбекю, пиво, девки. Внезапно, жизнь стала действительно, действительно хорошей. Денни, Джо-Джо и наше оборудование все еще не прибыли, когда мы играли концерт в Gorilla Garden в среду вечером. Мы неряшливо сыграли на одолженной аппаратуре, хотя если взять положительные стороны, всего лишь дюжина людей стали слушали нас. Курт Блох из Fastbacks всегда был милым, и он сказал всем парням, что они играли великолепно. Мы знали, что отыграли лучше, чем на обычном концерте, по крайней мере, мы так думали. Важным для нас было то, что мы, в конце концов, сделали это. Вместе.
После сета Fastbacks мы помогли разобрать их аппаратуру, а потом зависли немного с людьми в клубе - которые в тот момент воспринимались словно мои старые друзья. Под «зависли», я конечно же подразумеваю попойку, причем очень жесткую.
Одним из тех людей, кого я всегда был рад видеть, был Бил Джим Норрис. Он был крутым парнем, сбившимся с пути, который смог наконец-то обрести комфорт в нашей маленькой Сиэтловской панк-рок тусовке. У Джима всегда были проблемы с наркотиками и алкоголем, но он был одним из тех парней, у кого дух жизни читается в глазах. Джим был лидером. И когда Я уезжал в Лос-Анджелес, он считал себя обязанным поддерживать связь. Когда Я снял квартиру, он присылал мне письма, мы разговаривали по телефону, когда он мог себе это позволить. Наша дружба стала даже крепче с тех пор как Я уехал.
В конце концов, когда клуб опустел, члены Guns n’ Roses отправились в офис владельца клуба, чтобы получить деньги за наш концерт, выглядя, без сомнений, как стая голодных волков. Каким то образом мне сумел выбить нам гарантированные 200 долларов с мероприятия. Конечно, я не заключал контракт – ни на это шоу, ни какие другие. Но мне никогда и не предлагали. Но тогда, панк-шоу заключались всего лишь рукопожатием, и чаще всего, рукопожатие было не в прямом смысле, вам просто надо прийти к соглашению по телефону. Наш план заключался в том, чтобы послать эти 200 долларов Денни Джо-Джо на следующий день, и продолжить тур.
Английский язык был не основным для владельца клуба, но он быстро дал нам понять, что не собирается платить нам. Мы были ошеломлены. Я пытался урезонить парня. Тогда я попытался сыграть на его чувствах, рассказал ему о нашем положении и нашем длинном путешествии, о солнечных ожогах и голоде, о луковом поле и дальнобойщике. Но владельцу клуба было на это насрать.
“Вы не привели людей на концерт. Как я вам заплачу, если я не получил деньги за билеты” – сказал он.
Мы стали расплывчато - а потом и более явно - угрожать ему расправой. Он держал в руке телефон, готовый набрать номер полиции, и был уверен, что мы понимали это.
В конце концов, мы покинули оффис и вернулись в то, что теперь представлял собой пустой клуб.
“К черту этого дебила. Мы прошли через АД, чтобы приехать сюда и отыграть шоу. А он запугивает нас, как будто мы какое-то ничтожество.
Внезапно в моей голове появилась одна мысль. Это было единственное решение, которое я видел.
Единственный способ добиться правосудия.
“Давайте разнесем здесь все нахрен!”
Члены группы оглянулись по сторонам и друг на друга.
Эксл и я бросили спички в мусорный бак, полный бумажных полотенец, и мы поспешили унести свои задницы из клуба.