Иудаизм. Древнейшая мировая религия

VI. Община

Еврейская община и как она устроена

Если семья и дом – один центр тяжести еврейского мира, то община и синагога – другой центр тяжести. Различие между домом и синагогой – это различие между частной и публичной сферой. На практике эти сферы теснейшим образом переплетаются. Жизнь дома оставляет пространство, которое заполняют синагога и общественные обряды. К примеру, долгие часы синагогального богослужения Иом Киппура обрамляются с двух сторон семейными трапезами. Равным образом и синагога оставляет место для дома. Иногда эти сферы вторгаются друг в друга, скажем, семья идет в синагогу и совместно молится (сейчас это возможно в реформистских и консервативных синагогах) или сходится для семейного празднества (рождения ребенка, Бар Мицвы или брака), или община собирается в дом плача поддержать скорбящих и образовать миньян для чтения «Каддиша».

Понятие миньяна играет чрезвычайно важную роль в традиционном разграничении частного и публичного пространства. Само еврейское слово «миньян» означает просто «счет», «число», однако обозначает оно кворум, необходимый для публичного богослужения. Согласно старому правилу для чтения некоторых молитв (в частности, «Каддиша») требуются десять взрослых еврейских мужчин. Консервативные раввины, стремясь устранить оскорбительные различия между полами в галахе, учитывают женщин при подсчете миньяна. Конечно, в больших общинах число молящихся намного превышает кворум: это могут быть сотни и даже тысячи людей. Однако даже в больших собраниях понятие миньяна находит свое применение. Ведь молящиеся сходятся в собрание постепенно, а потому удобно иметь четкое и ясное определение, какого их количества достаточно для начала службы. Согласно традиции душеполезно быть частью миньяна, то есть среди первых десяти мужчин, пришедших в синагогу. Вопрос о миньяне особенно важен в маленьких общинах, где служба может просто не начаться из-за нехватки людей. Поэтому раньше некоторым бедным евреям специально платили за то, чтобы они вовремя приходили в синагогу. Реформистский иудаизм вовсе отказался от понятия миньяна: сколько бы людей ни пришло, все равно можно молиться. Соответственно службы начинаются в объявленное время. Это снимает некоторые проблемы (особенно в маленьких общинах), но ценой стирания грани между частной и публичной сферой.

Миньян для чтения совместных молитв может создаваться не только в синагогах, но и в любом подходящем месте. Самый очевидный пример – собрание в доме плача. Можно привести и более радостный пример: чтение семи благословений за обедом в один из семи дней после свадьбы. Более того, в самой обычной молитве после еды наличие миньяна знаменуется особой вводной формулой. Однако группа людей, которые собрались в любых целях (скажем, просто посидеть и пообщаться), могут образовать миньян, чтобы совместно прочитать молитвы.

Такой миньян иногда развивается в устойчивое сборище, которое становится в каком-то смысле альтернативой регулярному синагогальному богослужению. Со временем он может превращаться в полновесную синагогу: именно так и возникли многие синагоги. Однако это необязательно: часто люди решают, что в малой численности есть своя красота и расширяться не стоит.

Синагога есть зримая сторона еврейской общины. В свою очередь община состоит из ряда семей и отдельных людей. Более того, само слово «синагога» может относиться к общине, а не к зданию. Вопреки некоторым утверждениям, это не современное подражание христианскому понятию «церковь», а исконный еврейский смысл: слово «синагога» происходит от греческого «сюнагогэ», то есть «собрание». В еврейских текстах на греческом языке, написанных во времена античности, особенно за пределами Земли Израилевой, «синагога» обычно обозначает общину евреев.

Каждая синагога автономна, поскольку иудаизм не признает центральной человеческой духовной власти. Не существует также единой организации, которая бы все объединяла и контролировала. В одном городе может быть несколько синагог, а в большом – даже целый ряд синагог, причем они представляют разные кварталы, или разное происхождение прихожан, или разные направления внутри иудаизма. Иногда одна синагога является филиалом другой синагоги. В некоторых городах и странах отдельные синагоги или даже все синагоги объединены в единую общинную структуру. Например, для многих ортодоксальных ашкеназских синагог Лондона это Объединенная Синагога. В Париже как ашкеназские, так и сефардские синагоги принадлежат Консистории. Объединенная Синагога Америки – одна из ассоциаций консервативных синагог. Впрочем, какие бы взаимоотношения ни существовали между синагогами, люди могут переходить из одной синагоги в другую, или принадлежать сразу к нескольким синагогам, или молиться (иногда или регулярно) в синагогах, к которым они формально не принадлежат. Бывает, что члены одной семьи ходят в разные синагоги.

Считается благодетельным основать синагогу, посещать ее богослужения и щедро жертвовать на ее филантропические нужды. После чтения Торы произносится особая молитва, призывающая Божие благословение на

тех, кто объединяется, чтобы создать синагоги для молитвы, и кто собирается в них на молитвы; и кто обеспечивает светильники для горения, вино для «Киддуша» и «Гавдалы», пищу путникам; и всех, кто верно печется о нуждах общины.

Синагогами обычно управляют совет и почетные члены (председатель или президент, секретарь, казначей и т.д.), которые назначаются путем выборов. (Право женщин голосовать и быть избираемыми на должности остается дискутируемым вопросом в ортодоксии.) В ряде синагог есть габбай,который следит за тем, чтобы служба протекала без помех. Этих должностных лиц часто называют мирянским руководством, проводя грань между ними и раввином с его помощниками, однако следует заметить, что такое разграничение не имеет основания в иудаизме: оно заимствовано из христианства и предполагает, что религиозное руководство обладает священническим статусом, которого нет у мирян. В иудаизме же понятие священства имеет вполне конкретный смысл: это наследственный статус, предполагающий прямое происхождение от Аарона, брата Моисея. Священники (когены)издавна наделялись определенными привилегиями – наследие древности, когда священники заведовали жертвоприношениями в Храме. Например, священник обладал правом быть первым вызванным к чтению Торы в синагоге и произносить священническое благословение на общину (Числ 6:24-26). Вместе с тем на него налагались и дополнительные ограничения: он не должен был соприкасаться с трупом (за исключением близкого родственника) и жениться на разведенной. (В реформистском иудаизме упразднены как привилегии, так и ограничения, поскольку они уже не актуальны и предполагают ненужные и неуместные разделения среди евреев.) Наследственный статус не придает священникам никакого особенного авторитета, и нет связи между священством и раввинатом: священник может стать раввином, но в таком случае он такой же раввин, как и другие раввины, и такой же священник, как и другие священники. Помимо когенов («коганим»), есть левиты («левиим»), сохранившиеся потомки колена Левия, к которому принадлежали Моисей и Аарон. Левиты вызываются в синагоге вторыми после священников. Они также омывают священникам руки перед священническим благословением. Если понятие «миряне» и имеет какой-то смысл в иудаизме, оно должно относиться к тем обычным «израильтянам», которые не принадлежат ни к священникам, ни к левитам. Однако такое словоупотребление отсутствует (видимо, по той причине, что на практике эти разделения не актуальны.)

Кто же тогда раввин, если не священник? По-видимому, этот титул возник где-то во времена разрушения Храма: им стали обозначать людей, выделявшихся своей ученостью и способностями к лидерству, – в движении, которое мы сейчас называем «раввинистическим иудаизмом» и от которого происходят практически все нынешние формы иудаизма. Задним числом раввины наделили званием «раввин» и Моисея: «Моше Раббену», то есть «Моисей, наш раввин». По-видимому, предполагалось, что Моисей был наделен в очень высокой степени качествами, необходимыми для данной должности.

Первоначально существовала официальная процедура назначения раввинов: ординация («смиха»). На титул раввина имели право лишь те, кто ее прошел. Впоследствии, однако, эта практика вышла из употребления, и раввином стал называться любой учитель Торы. Гораздо позже, в средневековье, у ашкеназов появилась новая форма ординации, при которой кандидат экзаменовался видным ученым. Проверялось знание еврейского закона, и в случае успеха выдавалась лицензия с правом выносить решения («хетер хораа»). По одной из версий, этот обычай был заимствован из зарождавшихся университетов (в которые евреев не принимали). Нынешняя раввинистическая ординация во многом восходит к этому институту, и источники раввинистического права по-прежнему играют огромную роль в подготовке раввинов (особенно в более традиционном крыле иудаизма). Впрочем, после эмансипации появились раввинистические семинарии нового образца: поначалу в Европе, затем в Соединенных Штатах Америки. Стараясь сделать из раввинов проповедников и духовных лидеров, их учебные программы ориентировали на гораздо более широкий комплекс знаний в области еврейской истории и мысли.

Между тем произошло важное изменение, затронувшее базовый характер раввината. Первоначально изучение Торы было самоцелью и обязанностью всех евреев. Считалось неправильным зарабатывать этими знаниями. Великие раввины добывали хлеб насущный другими профессиями, например Маймонид был врачом. Однако с XVI века общины чаще стали обращаться к раввинам как к авторитетам в области права и религиозным лидерам, и тем самым раввинат превратился в профессию. После эмансипации в Европе раввинат приобретал все большие черты сходства с христианскими пасторами и священниками. Стала даже возникать иерархическая система, в которой главные раввины признаются государством в качестве духовных вождей еврейской общины и имеют власть над другими раввинами (хотя такое устройство не имеет основания в еврейском законе и традиции). Многие раввины нанимаются синагогами для религиозного руководства и выполняют целый ряд функций в общине.

Не всякий раввин, кто раввином называется: у некоторых нет должного образования или они не были назначены общиной. В Англии долгое время не существовало раввинистической ординации, и выпускники семинарии, Еврейского колледжа, получали титул Rev., что напоминает по звучанию «рав», или «рабби» [61] . В наши дни община уделяет огромное внимание раввинистическому образованию с обеих сторон религиозного спектра, и появляется все больше людей, имеющих право называть себя раввинами, но по разным причинам не избирающим раввинат своей профессией.

61

Rev. – сокращение от английского слова Reverend («преподобный»). Так обозначаются главным образом священники и пасторы в христианской Церкви. – Прим. пер.

До недавнего времени в соответствии с общим характером иудаизма того времени раввинами могли быть лишь мужчины. За XX столетие роль женщин в религиозном руководстве заметно повысилась, особенно в британском либеральном движении, где Лили Монтегю де-факто, хотя и не де-юре, была раввином. Реформистская семинария в Берлине впервые назначила женщину раввином в 1930-е годы. Эта женщина была убита нацистами, а после войны минуло какое-то время, прежде чем вопрос о женском служении вновь встал со всей остротой. С развитием еврейского феминизма в конце 1960-х годов все чаще слышались призывы к ординации женщин в раввины (поначалу в реконструкционистском и реформистском движениях). У американских реформистов женщина впервые стала раввином в 1972 году, а британские реформисты и американское консервативное направление последовали их примеру соответственно в 1975 и 1985 годах. В раввинистических семинариях этих либеральных течений сейчас учится примерно равное количество мужчин и женщин. Ортодоксия пока не решилась на эти перемены, хотя в либеральном ее крыле идут дискуссии на сей счет.