Иван Царевич vs Василиса Премудрая

– Я ни в чём не виноват!
– внезапно взорвался врач.
– Она сама пришла! И паспорт у неё был, я проверял! Откуда мне было знать, что документы поддельные? И не выглядит она на пятнадцать! В пятнадцать лет, знаете ли, не бывает таких си... Стоп. Из какого отдела, Вы сказали?

– Из убойного, - повторил тот.
– А Вы продолжайте, продолжайте, не стесняйтесь. Чего там не бывает?

– А причем моя Лиза к Вашему отделу?
– нахмурился Петров.

– А причем мой отдел к Вашей Лизе?
– задали ему встречный вопрос.

Они еще с пару минут поиграли в гляделки. Прямой, уверенный и чуть насмешливый взгляд карих глаз Тараса внимательно следил за бегающими, словно заяц от гончей, перепугаными глазками хозяина кабинета. Наконец, тот сдался и уточнил:

– Так, Вы хотели что-то спросить?

– Хотел, - согласился тот.
– Но если Вы заняты...

– Что Вы, что Вы! Я полностью в Вашем распоряжении!

Промурыжив врача еще минут десять и доведя до нужной кондиции, следователь, наконец, изложил суть своей просьбы. Петров настолько обрадовался, что пришли не по его душу, что не только честно постарался припомнить и рассказать всё, что знал, но и сам лично проводил его в архив, усадил за маленький столик у окна и принялся перелопачивать картонные коробки, в поисках нужных документов.

Он принес Тарасу уже более пяти десятков историй болезней за нужный период, но все было не то. Этот слишком высок, другой наоборот, низок. Третий слишком молод, четвертый разукрашен татуировками, пятый вообще женщина... Врач уже опять начал нервничать, не понимая, что же следователь ищет, когда положил на стол перед ним очередную папку. И Тарас понял - нашел! Таки нашел! Недаром он провел в этой чертовой больнице почти целый день, недаром сбил ноги, бегая по всем этажам. Он. Нашел. Йорика.

Интуиция, благодаря которой в коридорах ПУРа о нем слагали легенды, еще ни разу не подводила Ефимова. И сейчас, вчитываясь в скупые строчки, он прямо-таки задницей чувствовал - это оно.

– А я помню этот случай, - заметив его интерес, сообщил врач.
– Его прямо с улицы привезли. Бомжевал он, и, видимо, нарвался. Избили его сильно. А деньги на операцию у него-то откуда? А Петр Семенович помог. И палату оплатил, и стационар, и медикаменты. Я, конечно, понимаю, что может он и для пиара это делал. И все же, если бы не господин Гладковский, помер бы бомж Ваш.

– А так он сильно живой остался!
– бросил в сердцах Тарас.
– Где у Вас тут копию с документов снять можно?

Уже на выходе из отделения его остановила какая-то молоденькая медсестра и спросила:

– Извините, Вы Тарас? Следователь?

– Да. А что?

– Вас тут доктор один искал. Он в ординаторской ждет. Пойдемте, провожу.

Ждал его, как он и надеялся, Лексус. Уже успевший сменить хирургическое одеяние на обтягивающие джинсы и приталенную рубашку навыпуск, он валялся на одном из диванов и с интересом читал какую-то книгу. Тарас с изумлением отметил, что штудирует этот вундеркинд не Большой Медицинский Справочник, а второсортный бабский любовный роман. Воистину полон противоречий, подумал парень, глядя на эту картину.

– Я нашел Йорика, - сообщил он, увидев, что парень его заметил.

– Фигня!
– отрубил Алексей и поднял вверх руку с затасканной книженцией.
– Я нашел вот это!

– Это что?

– Это гениально! Я тебе, как врач говорю - гениально! Я столько нового узнал о мужской физиологии... Вот послушай, - он перелистал несколько страниц назад и с наслаждением процитировал:

– "...Диана двумя руками обняла сосредоточие его наслаждения...". Сечешь, Тарас, оно у него, видимо, в плечах сосредоточенно. Или вот, - он перевернул еще пару листов.
– Мое любимое - "...нефритовый стержень отозвался на прикосновение протяжным стоном и всхлипнул...". Ты давно слушал, как стонет, всхлипывая, нефрит?

– Что за хрень ты читаешь?

– Драгоценный мой, нет в Вас литераторской жилки! Нет, ты только послушай, - хрюкнул он, добираясь до следующей страницы.
– "... решительно закидывая ее ноги себе на плечи, он нежно поцеловал ее в затылок...". Ты себе представляешь эту Камасутру?! Нет, я этот опус забираю с собой! Буду нежно хранить и перечитывать перед сном.

– Давай ты все же оторвешься и почитаешь кое-что другое?
– отсмеявшись, предложил Тарас, протягивая ему копию найденных документов.

– Ладно, - согласился криминалист.
– Только я есть хочу. Где тут можно чего-нибудь перехватить?

– Пельмени ешь?
– он довольно сильно устал и идти куда-то совершенно не хотелось.

– Пельмени? Ту гадость из крахмала, муки и переработанных свиных копыт, потребление которой ведет к ожирению и прогрессирующей язве желудка?

– Значит, не ешь...
– жаль, это единственное, чем мог порадовать их холодильник Тараса.

– С дуба рухнул? Что значит, не ем?! Вы, любезный, за кого меня держите?

– Тогда предлагаю поехать ко мне!

– Поехали! Как раз ты говорил, что живешь недалеко от моего друга, у которого я остановился. Подбросишь до него потом?

Стоп! Стоп!!! СТО-О-О-П!!! Недалеко?! Вот же ж... Ну кто его за язык тянул?

О лифтах и пельменях

До дома Тараса они добирались относительно долго, да оно и не мудрено, учитывая, что проживал он на диаметрально противоположном от конторы, да и от того самого друга Лексуса, краю города. По дороге следователь раз двадцать успел проклясть собственное любопытство, заставившее его соврать в день, а точнее вечер, их знакомства. Вот кто его тогда тянул за язык? И как теперь объяснять недоуменно озиравшемуся по сторонам лжепопутчику, куда они едут? Надежда на то, что незнакомый с городом криминалист ничего не заметит, разбилась вдребезги минут через сорок:

– По пути, а?
– ехидно скривился тот.
– Или ты везешь меня с мамой знакомить?

И вот тут бы Тарасу признаться. Мол, бес попутал, любопытство обуяло. Или соврать, что адрес не расслышал, времени навалом было… Да мало ли, что можно было придумать? При всем богатстве альтернативы, он выбрал самую идиотскую:

– Да там дорогу просто перекрыли. Дорожные работы. Вот, приходится в объезд. <