Иван Дорога

Не шатко не валко, к концу июня мы все же предприняли попытку заработать и ничего лучше, чем то, что уже знали выдумать не смогли. В общем снова встретились с Ромой. Тот от чего-то удивился, увидев нас и долго спрашивал все ли у нас хорошо. На мой вопрос нужен ли ему тот же товар, что мы предлагали раньше, утвердительно ответил – нужен.

Сделали все по старой схеме, за исключением того, что теперь нас был пятеро, когда приехали в деревню. В этот раз обошлись без веселых стартов и дождались Леопольда у его дома на самом краю деревни. Точнее маленького бревенчатого домишки, с перекошенной крышей и несоизмеримо большими хозяйственными постройками.

Леопольд только увидел машину, долго всматривался в лобовое стекло, как вдруг взялся махать руками и вообще стал смешным и приветливым. Долго спрашивал куда мы пропали на полгода и тут же моментально разболтал, что теперь у него есть большой покупатель на его товар. А завидев наши расстроенные лица сказал, чтобы мы раньше времени не волновались по тому как для нас он «чего-нибудь наскребет!».

Пока грузили машину все тем же оборудованием, Саня отметил, что Леопольд с прошлой нашей встречи порядком успокоился и стал выглядеть куда лучше. Одна одежда чего стоила: ветровка брюки без дыр и практически новые кроссовки, и по сравнению с теми ремками в которых он прятался от нас в трубе – это небо и земля. Леопольду явно это льстило, и он приосанившись сообщил что это его «большой покупатель» так снабжает. В довесок к тому сообщил, что он теперь еще и присматривает за местным дурачком Кешей по кличке Султан. Стоило только помянуть Кешу, о котором лично я до того ничего не знал, как он тут же и появился, взявшись радостно и суетливо крутится вокруг машины, напоминая своим поведением приветливую собаку. Окончив погрузку Саня рассчитался с Леопольдом, который заострил внимание на том, что теперь берет только деньгами. На мой вопрос: – «Что, пить бросил?», он сказал так: – «Нет – просто теперь знаю, как надо!». Поочередно пожав руки Леопольду мы уже было начали садиться в машину и даже открыли двери, как вдруг Кеша вскрикнул: – «Стой-Постой!». Мы замерли, с вопросом глядя на него, а тот поочередно осмотрел нас, отошел чуть в сторону и тыкая пальцем указывая на каждого из нас стал говорить на манер детского стишка, первым указав на Леху: – «Этот пойдет!» – затем уставился на Саню, – «Этот споет!» – поднял указательный палец вверх и посмотрел на меня, – «Этот тропинкой кривою взойдет!» – вскользь посмотрел на Диму – «Этот из чашки железа хлебнет!» –, и вдруг остановившись на Димоне как-то особенно страшно и не громко сказал: – «Этот придет еще раз и умрет…».

Все мы само собой рассмеялись, но мне показалось что каждый из нас тогда порядочно напрягся. Уж слишком пронзительно звучал этот стишок, словно пролезший сюда из какого-то другого – «того света». Леопольд предложил не обращать внимания на эти слова, и мы наконец двинулись в обратную дорогу.

Ехали шутили и не сговариваясь смеялись над чем-то не имеющем отношения к этой поездке. К тому же, вместе с нарочитым и поверхностным весельем все указывало на то, что слова Кеши нашли свой отклик в каждом из нас.

Но как бы то ни было к вечеру приехали домой и безо всяких вопросов и преград продали Роме все до последней розетки. Разделили деньги на пятерых равными долями. После Дима развес всех по домам, а когда подвозил меня, последним из компании, вдруг выдал:

– Не могу отделаться от мысли, что еще не всё! Сам посуди как это может быть – мы два раза приезжали и оба раза все как по нотам! Леопольд как из воздуха добывает отличное электрооборудование, при том что вокруг кроме леса, заброшенной фермы и разворованной мотора-тракторной мастерской ничего нет! Где он это берет, при том что сам почти бомж? Какая-то херня! Нет, такого не может быть…и за такое придется платить!

Я уже было с ним согласился, но только из приличия или от того что не хотел спорить, в то время как про себя ничего подобного не ощущал. Я честно говоря вообще не чувствовал даже намека на какой бы то ни было проступок, в эмоциональной оценке это больше походило на некую детскую шалость, оставшуюся безнаказанной.

– Погоди Дима, но ведь ты прав и еще не все! – сообразив сказал я. – Поролон готов покупать – Леопольд продавать! Что ты вдруг о наказании? Поработаем еще, как считаешь?

– Наверное… – задумчиво кивнул Дима, – но надо переждать!

– Что переждать? – уточнил я.

– Не знаю, но надо переждать. – повторил Дима и мне показалось что я понял, о чем он говорит, на том и разошлись.

Дальше пошла какая-то обыкновенная летняя жизнь. Зелень набрала цвет и под почти весеннюю канонаду нескольких гроз подряд, время перевалило в июль. Оказывается, за разглядыванием себя самого я и не заметил, что отец самостоятельно посадил огород, который уже давал всходы. Завязи нескольких яблонь под окнами постепенно набухали зеленью плодов. И вообще я только-только осознал, что кругом теперь стоит лето, а я упускаю его каждый прожитый день.

Стоило поделиться этим соображением с отцом, как он без промедлений выдал мне действительно дельный совет – поехать на озера. И почему я сам об этом не подумал? Какие-то тридцать километров на машине и еще десяток пешком и вот тебе просторный отдых, без цивилизации и условностей. Хочешь купаться – вот тебе озеро! Хочешь орать – вот тебе лес! А когда обсуждали поездку уже с друзьями, не менее веский аргумент был приведен Димой: – «Туристки опять же…новые, городские! Они же поразвратней наших, у них же там распущенность и свобода нравов!». Но Саня, который не умел терпеть пустого трепа сорвался и выдал: – «Может они-то и развратные, и новые, да ты то старый! Кого ты там соблазнишь со своим «тыр-пыр, морда красная», анекдоты рассказывать будешь? Или к сиське тянуться дрожащей рукой?», но Дима не поддавался на грязные обвинения в том, что он негодный ловелас (хотя это было именно так), и ответил, что просто купит больше водки и вина.

Глава 4. Кто оплатит активный отдых?

Со сборами провозились пару дней, набрали тушёнки, сала, крупы картошки и макарон. Кроме того, Дима, как и обещал набил отдельную сумку исключительно бутылками с алкоголем – видно всерьез рассчитывал на развратных туристок?

Вдруг в последний момент Димон отказался ехать, сказав свое универсальное: – «Не могу – надо за хозяйством следить!». Тогда Леха помню удачно сострил и сказал что-то вроде: – «Говорят если слишком тщательно следить за хозяйством, то может появиться сыпь, и вообще нужно иметь силу воли и как только захотелось последить за хозяйством, говорить решительное нет!». Димон не поехал, хотя согласился нас подвести до ворот заповедника на отцовском Газ 53, с тем чтобы сразу вернуться…и, наверное, следить?

Те десять километров от забора, отделяющего заповедник от населенного пункта и вообще всего существенно менее заповедного, дались нам неожиданно легко. Вот только Дима всю дорогу ныл на счет неудобной сумки с бутылками, сначала мостил ее и так, и сяк, а после до самого конца не оставлял попыток всучит ее кому-нибудь из нас. Но мы только лишний раз хохотали и не поддавались на уговоры продолжая нести только свои рюкзаки.

Ранним вечером добрались до места, обозримая часть берега озера стояла пустой, только из какого-то далека, точнее определить не было возможности, доносились редкие звуки голосов. Обыкновенно отдыхающие останавливались с той стороны озера с которой к нему выводила тропа. Места для кемпинга здесь уже были оформлены, правда с разной степенью комфорта. Мы выбрали то на котором имелся стол и скамейки из распиленных вдоль бревен, а вот рогатые палки для поддержки тагана пришлось выворотить из костровища кемпинга по соседству. В общем устроились разбили лагерь, запалили костер и настрогали в котелок овощей, добавили воды заправили парой банок тушенки, а как посолили получили подозрительно вкусное и съедобное рагу. Кулинарный эксперимент можно было считать успешным, с тем что рагу не стремилось немедленно покинуть организм. Только уселись есть Дима чего-то забормотал и вытащил из своей неудобной сумки бутылку «Лимонной водки». Нарезал сало и предложил выпить за нашу вылазку и коммерческий успех. Не скажу за всех нас, но я на свои шестнадцать лет не был большим любителем крепких напитков, хотя конечно выпил со всеми вместе. Леха тогда весь переморщился и сказал что-то около: – «В этой водке лимонного только название и лимон на этикетке!».

Не успели мы допить эту бутылку, как сильно и почти моментально стемнело, и вместе с тем вся природа вокруг стала громче и отчетливее слышна. Пока я вслушивался в треск леса и плавный шум накатывающих на берег волн, сидя на краю скамейки, Леха и Саня так же молча и задумчиво шевелили костер рассевшись по низеньким пенькам. Вдруг Дима встал из-за стола и потянувшись неожиданно произнес:

– А где тут бабы-то?

Более быстрого и идеальное «убийства» того легкого и почти мистического настроения я теперь уже не припомню, но хохотали мы тогда все четверо и почти до слез.

Самое интересное, стоило только отсмеяться и откупорить еще одну бутылку на этот раз «Кедровой» водки (хотя такой же кедровой, какой лимонной была предыдущая), откуда-то слева в круг света от костра вступила молодая девушка. Одетая в узкие джинсы, зеленую ветровку и платок завязанный на затылке. На ее плечах висел высокий рюкзак, а в руке она держала длинную палку с загнутым краем. Она стояла молча и осматривала нас, когда Саня негромко сказал:

– И сказал Дима: «да будет баба!», и стала баба… – Санина мать ходила в церковь и от того ли в его речи время от времени проскакивали намеки евангельского лада.