Иван Премудрый

Пристройка оказалась то ли чуланом, то ли ещё чем, короче, небольшим помещением почти полностью заполненным непонятного предназначения хламом. Хорошо хоть место, для ночлега потребное, в виде небольшого свободного пространства присутствовало, и на том спасибо. Больше ничего не сказав старуха направилась в избу, а Иван, пошёл поить коня. Конь ещё не успел допить, как появилась старуха с половиной мешка то ли овса, то ли ещё какого-то зерна. Кряхтя и бормоча какие-то проклятья старуха высыпала зерно в кормушку. Затем, не прекращая бормотать что-то нехорошее, опять куда-то ушла. Иван привязал коня к стойлу, он сначала хотел попросить старуху принести ему хотя бы охапку сена, не на земле же спать, а потом плюнул, ну её, и пошёл к месту своего ночлега. Присев прямо на землю, Иван уже было развязал мешок с харчами, как отворилась дверь и в чулан, или кладовку, не знаю чем это помещение было на самом деле, кряхтя и, в лучшем случае ругаясь на чём свет стоит, правда себе поднос, пошла старуха с охапкой соломы.

– На, ночуй.
– проворчала она и не сказав больше ни слова вышла.

***

Ну и ладно, хоть так, думал Иван, раскладывая солому и тем самым устраивая себе постель. Оно и так неплохо, какая никакая, а крыша над головой имеется, да и ветер почти не залетает, не то что в каких нибудь кустах ночевать.

Присев на соломенную постель Иван развязал мешок и начал вытаскивать из него Черноморовы щедрости в виде харчей. К удивлению Ивана Черномор явно не поскупился, а может быть даже был добрым человеком. Иван вытащил из мешка: приличного размера кусок варёного мяса, каравай хлеба, яйца, не иначе варёные, лук, пару больших репок, а ещё, вот тут Иван и вправду удивился, флягу, в которой оказалось вино. Так ведь это, глядя на такое богатство, подумал Иван, прямо-таки пир горой! Вроде бы и пострадавший он от Черномора этого, а спасибо сказать, ну прямо с языка срывается. Но Иван не стал отвлекаться на всякие там слюнявые благодарности, а принялся за ужин, потому как голод, не тётка, он даже хуже хозяки-старухи.

Сейчас, точно также, как и в лесу, никаких мыслей в голове Ивана не было. Нет, была одна: поскорее лечь и поспать. Только сейчас Иван понял и ощутил, как он устал за этот день, а завтра, завтра опять дорога, и когда она закончится - приведёт его туда, куда ему надо, даже Иван не знал. Поэтому лишь только Иван почувствовал сытость, он убрал остатки ужина в мешок, положил его себе под голову и прямо-таки повалился на солому. Он уже начал было засыпать, а может уже и спал тем самым, первым и чутким сном. Ему даже привиделись Князь-батюшка и боярин Захар, которые почему нещадно меж собой ругались, потом Тимофей привиделся, но Иван не успел рассмотреть, чем Тимофей занимался, как...

...как заскрипела дверь. Иван открыл глаза и первое, что он увидел - кладовка была вся освещена зелёным светом, неярким, а потому каким-то зловещим. Но не это удивило Ивана. Удивило его то, что в дверях стояла старуха и держала в руках лошадиный хомут. Иван было хотел даже послать её куда подальше: деньги он заплатил, и немалые деньги, как вдруг старуха и совсем не скрипучим старушечьим голосом, а молодым, девичьим и звонким сказала:

– Ну что, сокол ясный, покатаемся?

Иван был до того удивлён, даже сражён молодым голосом старухи, что весь сон сразу же и неизвестно куда делся. Да ладно, сон новый придёт, а вот язык Ивана, тот как бы прилип к нёбу, какая уж тут ругань? Единственное, что он смог из себя выдавить, и то, шипя и заикаясь:

– Ты кто такая, бабушка?

– Зови меня Панночка.
– ответила старуха и звонко, по девичьи, засмеялась.

0