Из Ро?ссии с любовью

Мужчины переглянулись.

— Как это? — на лице графа появился интерес.

Но мои следующие слова были обращены не к нему:

— Месье Моро, вы еще не отказались от идеи постройки таверны у дороги? — управляющий отрицательно покачал головой. — А управляющего уже нашли? — ещё одно отрицание. — Не побоитесь доверить мне столь ответственное дело?

— Если Его Сиятельство не будет возражать, то я с радостью приму вас на эту должность, мадемуазель Мария. Тем более что это ваша задумка, — с улыбкой ответил мне шевалье.

И мы уже вдвоём уставились на графа.

— Вы уверены? — удивлённо переспросил хозяин.

Я решительно кивнула. Костьми лягу, но докажу, чего я стою.

— Будь по-вашему, — согласился Его Светлость. — Но вам необходимо освободить комнату в детской башне. Туда вернётся Авдотья…

— Нет! — хором заорали мы с управляющим, забыв о субординации и приличиях.

— Простите, Ваша Светлость, — переглянувшись с шевалье, взяла я слово, — выслушайте меня, — граф кивнул. Кажется, мы его заинтриговали. А я, наступив на собственный принцип не наушничать, принялась излагать факты. — Я расскажу вам о своих наблюдениях, а вы сами сделаете вывод. Во-первых, насколько я знаю, Инес сосватана за росского князя, а это значит, что языком она должна владеть в совершенстве — ей придётся управлять хозяйством мужа, общаться с соседями, родственниками и друзьями. Девочка хорошо говорит, но в её речи встречаются слова, которые считаются простонародными и в высшем обществе могут вызвать насмешки — как и произношение, которое виконтесса невольно переняла от няньки. Та же проблема, только в большем масштабе, и у Авелин.

Сказав это, я посмотрела на графа. Тот хоть и хмурился, но кивнул мне:

— Продолжайте, мадемуазель.

— Во-вторых, — тут я слегка замялась, но сказав «А», надо и «Б» говорить. — В интригах против сбежавших учителей принимали участие дети. Это я узнала по их случайным оговоркам. Взрослому человеку, знакомому с самого рождения, легко влиять на неокрепшие умы и души. Вопрос в том, что такой человек прививать будет. В целом виконт честный, смелый, благородный молодой человек, но он ещё мальчик и склонен к шалостям и авантюре. Какую игру предложат — в ту и играет.

Ещё одна пауза и взгляд на графа. Губы поджал, взглядом можно воду замораживать.

— Что-то ещё?

— Да, последнее. Детям для всестороннего развития необходимы подвижные игры. И если Гильом ежедневно занимается фехтованием с капитаном и физически развит, то девочкам этого не хватает. Авдотья не любит двигаться и заставляет девочек сидеть рядом с ней. Виконтессам нужна молодая подвижная нянька. Я пригласила горничную Абель помогать нам, на что она с радостью согласилась. Девушка из большой семьи, имеет навыки обращения с младшими детьми, знает много игр, характер у неё весёлый и лёгкий. В замке её знают, поэтому дополнительных рекомендаций не потребуется. Теперь всё.

Да-да… не удержалась от шпильки насчёт рекомендаций, но очень хотелось показать графу, что я не безмолвная скотинка, а имею достоинство и гордость.

— Я вас услышал, мадемуазель, — кивнул хозяин. — Пока ступайте, а мне надо подумать. — Когда я уже открыла дверь и готова была переступить через порог, услышала: — А вещи всё же соберите и будьте готовы к переезду.

Глава 32. Дела женские

«Если ты способен выдумать что-то, ты можешь и сделать это». Уолт Дисней

Ну а кто бы ещё над моими задумками голову и руки ломал?

Выйдя в коридор, я привалилась к стене, жадно глотая воздух открытым ртом. Словно из глубины выплыла и смогла не утонуть.

Проклятый Эймери! В моей речи, обращённой к графу, было ещё и «в-четвёртых», но я не смогла произнести ни слова о духе-хранителе замка и Долины. Мысли разбегались пугаными тараканами, не желая становиться связными и логическими выводами, звуки застревали в горле. Противный старикашка явно наложил заклинание немоты на озвучивание своего присутствия в замке.

Хорошо, что граф не поинтересовался, почему дети встречали его в столь экзотических нарядах. Сослаться на привидение я бы не смогла, а как ещё можно объяснить, так сразу и не придумаешь.

Отдышавшись, я медленно побрела к выходу. Сейчас больше всего меня волновало, как объяснить детям, за что меня отстранили от службы гувернанткой. Думается, пока для них понятие рекомендации абстрактно, главное, нравится ли им человек и как он к ним относится. Мне кажется, нам вместе было и интересно, и комфортно.

Не уезжаю же я из замка, в конце-то концов! — успокаивала себя, шагая в сторону Детской башни. — Мы будем видеться, общаться… наверное. Граф должен понимать, что детям необходима языковая практика. И пусть отец у моих… — вздохнула, — уже не моих воспитанников сухарь и эгоист, но не дурак же.

В башне было тихо. Куда все делись? Поднялась на второй этаж и услышала из классной комнаты монотонное бу-бу-бу. Кто-то из новых учителей, выказывая рвение к службе, проводит первый урок для Гильома и Инес? Хорошо, а где Авелин? Девочка нашлась в своей комнате. Два ребёнка, человечий и кошачий, сладко спали на мягком диване.

— Умаялась и уснула, — прошептала мне Абель, укрывая виконтессу легким пледом. — Я не стала её будить, чтобы переодеть ко сну. Отдохнёт часик, пойдём гулять на улицу.

Хороший план, кивнула я девушке и пошла в свою… нет, уже не в мою комнату.

Открыв двери, я едва сдержалась, чтобы не высказать одному духу-маразматику всё, что о нём думаю, в том варианте великого и могучего, каким на стенах и заборах пишут.

Вся гора разнообразного текстиля, что мы разгребали полтора дня в драконьем доме, была свалена в центре комнаты. Вишенкой на торте поверх всего лежал слегка помятый плетёный сундук с моими запасами ткани, а на нём сумка с вывернутой подкладкой.

Была бы у Эймери шея — придушила бы паразита!

С нарастающим раздражением я принялась разгребать ненавистную кучу тряпья, чтобы выбрать для себя нужное. Но, поймав мелькнувшую в голове мысль, бросила назад только что сложенное полотенце и присела на стоящий у стены стул. А с чего это я такая нервная? Не в моей натуре горячность и агрессия с полпинка. Даже ПМС всегда спокойно переносила.

И тут я схватилась за голову. Как же я об этом не подумала?! Мне надо подготовиться к месячным. Читала же в интернете, как до двадцатого века бедные женщины выкручивались в эти дни. Даже бабуля, родившаяся чуть ли не в середине прошлого века, рассказывала, сколько ваты, марли и старых простыней извела, спасаясь от «протечек». Мамочка дорогая, здесь же не двадцать первый век, где прокладки можно купить на каждом углу. Это средневековье… или чуть позже, но всё равно, до доступного разнообразия котексов, олвейзов и им подобных средств пока ещё как до городу Парижу пёхом.

Осознав сей факт, я приуныла. Порадовалась приключению? Теперь прими и обратную сторону местной реальности. Но, с другой стороны, живут же как-то в этом мире женщины. Буду жить и я, а что придётся выкручиваться — так мне не впервой.

После этих мыслей я уже по-другому посмотрела на гору тряпья, подброшенного мне Эймери. Прости, старик!

С удвоенной энергией вернувшись к разбору завала, я думала: как это у книжных попаданок всё просто и гладко получалось? И проблема месячных их не волновала, и в туалет они, кажется, тоже не ходили. Только в эпилоге — бац! — и трое детей тамошнему Правителю, герцогу или архимагу-некроманту нарожала. Без токсикоза и послеродовой депрессии.