Из рода Бурого Медведя. Том 2

— Ясно, — сказал я дёргая стартер. — Значит ослепить сможешь.

— Смогу.

— Главное гранатами нас не подорви, — сказал я и повернувшись чуть назад спросил Никиту: — Держишься там?

— Держусь! — крикнул в ухо Никита, слишком громко что я аж дёрнулся. Всё таки мотор работал не так и громко.

— Поехали, — крутанул я гашетку газа.

Холодный встречный воздух охладил меня до заледеневших рук, буквально спустя пять минут. Ноль плюс один градус не больше. Я достал из коляски рукавицы, нагрел их магией и дальше ехалось заметно лучше.

Никита же ехал без шлема и очков, сотворив на своём лице подобие ледяной маски. Словно снежный король. Даже у одарённых широкого профиля водной стихией приличный иммунитет к холоду.

Мы остановились. Слезли с мотоцикла и оставили его чуть подальше от места. Я посмотрел как тяжело Олег вешает на плечо свою чудо пушку и спросил:

— Сколько в барабане патронов?

— Десять…

— Стоит ли. Перезаряжать долго, — начал я. — Вытаскивать старые патроны…

— Он отстреливает отработанный патрон сдвигом передней ручки — моя модификация, разработка. И немного огня.

— Круто, — сказал я шагая к предполагаемому месту. — Долго делал?

— Разработка началась три года назад. Полтора года делал, вытачивал подгонял, закончил неделю назад. Долго возился в огнемётом. Думал всё баллон побольше, но тогда больно уж тяжёлый. Получилась убойная вещь… ведь и саму картечь я тоже зачаровал. Хоть это могу…

— Парни хватит трепаться, — сказал Никита, вытаскивая разрешение прокурора. На ней была магическая печать.

Слышалось джазовая музыка. Красные лампы подсвечивали название волчьего клуба: «Пир».

— Стойте! — вдруг осенило меня. — А как мы его найдём, у нас даже его фотографии нет.

— Есть, — сказал Никита. — Вот анфас и в профиль, правда с небритостью. Но так даже лучше. Если он вдруг сбрил щетину или нацепил бороду, легче будет опознать.

— Давайте сюда фотки, — потребовал я.

Мне дали две чёрно–белые фотокарточки, но довольно точные. Рожа была обычной угловатой с неуловимыми чертами волка. Звериная рожа, которую априори хотелось порешить. И что они делают вместе с людьми в одном городе.

— И давно их фоткают? Давно такая система работает? — спросил я поражённый в очередной раз горками прогресса данного мира: здесь пусто, а там густо.

— Десять лет точно, но далеко не всех, — сказал Никита. — Раньше по татуировкам в основном, через астрал, рисовали ещё…

— Где у них татуировки?

— На шее слева, — сказал Олег. — Раньше было три: на шее, руке и ноге. Но так как теперь фотографии, только одна. Через астрал кстати образ передать можно… но тебя с нами не было, поэтому нам фотки выдали.

— Так татуировку искать или не надо? — спросил я.

— Что бы удостовериться, — сказал Никита.

Я остановился возле фонаря и особенно придирчиво всмотрелся в фото.

— Держите фотки, я посмотрел. — сказал и заметил странный явно жилой дом судя по звукам из окон. Окна первого этажа заложили кирпичом. На втором виднелись толстенные решётки. А входная дверь, вы не поверите была наподобие тех что ставят между секциями на кораблях, с крупными бляхами заклёпок и блокировкой по всем краям. Ясно, превращение дома в подобие крепости из-за близости волков в больших количествах.

— Мы тоже посмотрели, — сообщил Никита, пряча фотокарточки вглубь рубашки.

Небольшие окна волчьего заведения были плотно завешены с обратной стороны, а перед входом лежал новенький, чистый асфальт. Снаружи стоял немолодой, но ещё не старый волк с седой щетиной и длинными волосами, скрестив руки на груди. Увидев нас, он презрительно изогнул уголки рта, посмотрев сверху вниз — да он был высок и здоров.

— Чего вы здесь забыли бояре, — сказал он. — Пришли искать свою смерть.

— Палехче приятель, — ответил равнодушно Никита, доставая прокурорскую бумагу, затем показывая фотографию. — Нам нужен Баклаг Черноволков.

— Его тут нет, — ответил охранник на входе. — Не тратьте своё время.

— Мы пройдём? — напористо спросил Никита.

— Идите, — сказал охранник, походивший на байкера. К седой бороде у него был камзол без рукавов, и плотный слой волос на руках. Указав на Олега, он добавил: — Но этого оставьте. С такой большой пушкой побоища не избежать… да ещё гранаты у него я вижу! Я чую заряжены огненной магией.

— Олег, — сказал я. — Останься тут на подстраховке. Если что стреляй, взрывай...

— А когда вам помогать? — спросил Олег.

— Когда услышишь взрыв огненного шара, — сказал я.

Всё это время волколюд пристально за нами наблюдал, а услышав про потенциальный огненный шар так и вовсе скривился. Но ничего не предпринял.

Внутри играл джаз. Несколько музыкантов походили на несчастных овечек. Затравленный взгляд, лишний раз не поднимался выше пояса. А если смотрел то в пустоту, на лбу выступал пот. Саксофон прилип к губам саксофониста — он его не отпускал. Тот что бил в глухие барабаны смотрел поверх голов. А контрабасист (инструмент похож на огромную скрипку) имел словно деревянные руки. Да уж, веселить волков в подпитии то ещё удовольствие. Кто-то пил вино из горла, кто-то курил, а кто-то кололся даже. Кайфовали на полную. Были там и их бабы с длинными волосами. Но немного.

Стоило нам туда войти. Как на нас сразу стали озираться. Мы подходили и показывали фотография этого Баклага. Но максимум что там удалось добиться это когда они вертели головой, а обычно они словно не видели нас. Иногда ответ был такой:

— Иди и ищи если тебе надо.

О то что бы искать подозреваемого по татуировке и речи быть не могло. Мы прошли вглубь помещения низкими потолками. Тут дым от сигарете, опиума и чёрт знает чего сделался невозможным.

— А откуда мы знаем что он здесь может быть? — спросил я Никиту.

— А мы не знаем, просто это один из известных волчьих притонов. А про него мы знаем что он их любит и даже вроде потребляет опий, курит вроде.

Чем дольше мы там оставались тем больше я чувствовал напряжение. А ведь не прошло и пяти минут! И мне казалось что выйти нам не дадут. Проверив все помещения второго и первого этажа мы пошли назад разочарованные. Хотелось поскорей выйти наружу. Но…

К нам подвалила компания из пяти волколюд. Самый мощный, грубый подошёл к нам.

— Нельзя тут так гулять, даже с бумагой прокурора, — сказал волколюд и резко дал мне в челюсть.