Из рода Свирх. Дикарка

— А что говорят при дворе? Сильно ли огорчился император, узнав о гибели Зойдака?

— Говорят, — как будто даже обиделся Карл. — Что мне чьи-то слова? Я сам был рядом с императором, когда птица принесла весть об убийстве. Он рыдал. Ты же знаешь, Зойдак был его лучшим другом.

— Да-а-а, знаю, — протянул Деган.

— А почему ты спрашиваешь? — Карл подался вперёд, обмакнув рукав в соус на тарелке.

Деган посмотрел ему в глаза и решил поделиться сомнениями.

— Это была бы хорошая игра: сначала согласиться на свадьбу Паулины с главой дикарей, отправить к ним посла и устроить его убийство. А потом сильно оскорбиться и обложить дикарей данью.

— Нет! Чушь! Я видел Зигмунта в момент, когда ему прочитали весть, принесённую птицей! — пьяно заорал Карл и мотнул головой так сильно, что каштановые кудряшки зашевелились, будто растревоженные змеи.

— Сильно огорчился?

— Будто сошёл с ума! Хотел сразу собрать войско и идти на лесных. Но затем советники его отговорили. Предложили бескровный вариант: вызвать дикарей во дворец и выдвинуть свои условия. А там уже действовать по ситуации.

Деган крутил в руке кубок, в задумчивости глядя на приятеля. Да, пожалуй, к убийству Зойдака брат отношения не имеет.

«А меня хотели убрать до того, как мы встретимся и Зиг узнает, что я был исполнителем, — вдруг подумал он. — Вот только почему? Явно не из-за того, что я нарушил обещание не идти против интересов империи. Тут что-то другое. Может, заказчик боится, что я заметил в лесу нечто, что позволит нам с Зигом раскрутить клубок тайны? Это более вероятно. Ещё бы мне самому узнать, что такого я заметил у лесовичков».

— И что, кого Зиг подозревает в убийстве Зойдака? — спросил он.

— Его убили шипом какого-то степного растения, — Карл широко зевнул, прикрыв рот ладонью. После сытного обеда и «онгейского» бессонная ночь за игровым столом дала о себе знать.

«Пора уже поговорить о моём деле, не то захрапит лицом в тарелке», — подумал Деган.

— Зиг думает, к убийству причастны степняки? — спросил он.

Карл не ответил: обнаружив, что заляпал рукав соусом, он с сокрушенным видом вытирал его салфеткой. Закончив, поднял на Дегана глаза:

— А? Что ты спросил?

— Я спрашиваю, подозревает ли император степняков?

— Это тебе лучше у него спросить, — сонным голосом отозвался Карл.

Его веки отяжелели, речь стала невнятной.

— Спрошу, — сказал Деган и вдруг громче прежнего заявил: — Долг я твой не оплачу! У меня теталов нет.

Сон с Карла как рукой сняло. Он распахнул глаза с таким видом, будто Деган только что отхлестал его по щекам.

— Что? — недоумённо пробормотал приятель. — Стеф, это шутка?

Деган не удержался от смешка.

— Мне показалось, ты захотел оставить меня без своей компании, — сказал он.

— Подлец, — беззлобно ругнулся Карл и указал на кувшин: — Налей мне ещё.

— Довольно, — сказал Деган.

Он встал, взял графин с водой, чистый кубок и налил приятелю.

— Пей. Вода прочищает ум, и ты мне сейчас нужен как раз таким.

— Нужен? Для чего? — удивился Карл.

— Помнится, у тебя в приятелях значился имперский смотритель лечебниц.

Карл скривился, точно Деган наступил ему на мозоль.

— Не у меня, а у моей матушки, — сказал он, но, видимо из опасений, что Деган в самом деле не станет оплачивать долг, добавил: — Но я с ним тоже хорошо знаком и в каком-то смысле... А в чём твой интерес?

— Мне нужно встретиться и переговорить с глазу на глаз с одним из пациентов дома скорби в Дироше.

— В Дироше, — тупо повторил Карл.

По собранной складками коже на лбу приятеля было видно, что он усиленно думает, пытаясь связать дом скорби в Дироше со смотрителем лечебниц в Тарганен. Дегану даже жаль его стало — но теталы надо отрабатывать.

— Выпей воду, — он протянул приятелю кубок.

На этот раз Карл послушно взял и выпил.

— А теперь слушай, — сказал Деган. — Уверен, у имперского смотрителя лечебниц найдётся выход на заведующего дома скорби в Дироше. И вместе они устроят мне встречу с пациентом. Ага?

Он ободряюще улыбнулся приятелю.

Карл тяжко вздохнул.

— Напомню, встреча должна проходить наедине. И ещё, я не могу появляться в Дироше под своим именем. Что, если навестить пациента придёт сестра милосердия?

Карл расхохотался.

— Ты?! Сестра милосердия?! — воскликнул он. Сон окончательно прошёл.

— Ну да, я, — Деган опустил голову и бросил на него кокетливый взгляд.
– А что, разве я так уж плоха?

Карл чуть с кресла от смеха не вывалился.

— Повтори! Повтори ещё раз! — заорал он.

Деган мило захихикал и легонько ударил Карла по руке полотняной салфеткой.

— Вы так дерзки, мой друг, — сказал он высоким голосом. — Уже более сорока лет никто не орошал моё прекрасное лоно нектаром любви.

Он захлопал ресницами и одарил приятеля многообещающим взглядом.

— А-а-а! Я устрою тебе эту встречу, Стэф! — восторженно воскликнул Карл. — Хотя бы ради того, чтобы увидеть тебя в платье сестры милосердия.

Деган послал ему воздушный поцелуй.

— Как зовут пациента? — спросил Карл.

— Ноа Шенап, — ответил Деган уже своим обычным голосом. — Он был правой рукой управляющего дома Закона в Сухо, но потом в одночасье лишился рассудка, и его отправили в Дом скорби в столице.

Карл с лукавой улыбкой погрозил ему пальцем:

— Как хорошо я знаю эту интонацию.

Деган вопросительно поднял брови.

— Ты не веришь в безумие Шенапа, — пояснил Карл.

Деган побарабанил перебинтованными пальцами по столешнице:

— Сложно сказать. Я немного интересовался о нём в Сухо. Не глубоко, чтобы не вызвать подозрений. Но в большинстве все отзывались о нём, как об упёртом службисте без воображения. Только две дамы назвали его чутким и впечатлительным. Короче, мне нужно с ним встретиться и самому посмотреть, что он собой представляет. Вполне возможно, что безумие — это его укрытие.

— От чего? — Карл подался вперёд, вновь утопив рукав в соусе.

Деган задумчиво пожал плечами:

— В том-то и вопрос.

Карл поднялся из кресла. При своём полном теле он двигался на редкость пластично.

— Хорошо, помогу, чем смогу, — сказал он. — Но на этот раз я хочу знать подробности истории (он хохотнул) из уст сестры милосердия.

Деган улыбнулся:

— Договорились. Если не против, я хотел бы отдохнуть у тебя, пока всё не решится.

Приятель скользнул взглядом по его перебинтованным рукам: