Из шестнадцати в тринадцать

– Может, и так, – задумчиво кивнула Хокаге. – В любом случае, мы пока точно не знаем его личности, а значит, он может быть опасен. Впрочем, в таком состоянии из этой комнаты он ещё долго не выйдет. Будешь следить за ним, пока Какаши не вернётся с миссии, – обратилась она к девушке. – Если что, и со сломанной рукой с ним справишься…

– Конечно, Хокаге-сама.

Бросив на Наруто любопытный взгляд, Цунаде направилась к двери, вновь увлекая за собой Шизуне. Оставшись наедине с девушкой, парень начал осторожно разглядывать её. На руке у неё был внушительных размеров гипс, а на щеках несколько пластырей, но всё равно было видно, что у неё очень красивое симметричное лицо, на котором сияли большие фиалковые глаза. Именно сияли неподдельным счастьем.

– Меня зовут Хьюга Хината, – улыбнулась девушка. – У нас впереди несколько недель ежедневного общения, чтобы подружиться.

– Буду рад, – улыбнулся в ответ Наруто.

Наконец среди свалившихся на него потрясений засияло хоть что-то хорошее.

Наруто было неловко. В кресле, где до этого побывали Какаши и Цунаде, теперь сидела Хината и отстранённо улыбалась. Парень не знал людей, но хорошо разбирался в их лицах, потому очень остро понимал, что улыбка эта ненастоящая. Но и лицемерной её назвать тоже было нельзя. Так улыбается человек, который хочет дать другим понять, что с ним всё хорошо, что он устал, но может бежать дальше, что ему больно, но он не отступил назад. Такая улыбка как символ. За ней очень просто молчать.

А поговорить было решительно не о чем. Наруто и так было сложно сходиться с новыми людьми, да и ситуация для этого не располагала. Запертый в незнакомом месте незнакомцами и облепленный странными печатями меньше всего он хотел новых болезненных расспросов. И Хината молчала, сдержано улыбаясь своим мыслям. Может, она понимала Наруто, а может, и сама не хотела говорить с ним. В любом случае, тишина всегда остаётся тишиной, вне зависимости от истинных причин своего существования.

Сидеть так было очень скучно, потому Наруто очень скоро заёрзал на своей кровати и, переборов внутренние сомнения по поводу присвоения чужого имущества, взял со столика оставленные Цунаде блокнот и ручку. Занявшись привычным делом, парень быстро успокоился и даже почти забыл о том, в каком запутанном положении находится. Линия за линией, штрих за штрихом он приводил мысли в порядок. Рисование всегда помогало. После очередных нападок сестры, колкостей одноклассников или порции смиренного безразличия со стороны родителей, только карандаш дарил умиротворение и уверенность, что всё будет хорошо, что в мире есть хоть что-то, что он может изменить, пусть даже в рамках листа бумаги.

– Ой, это же я… – удивлённый голос Хинаты вырвал Наруто из рабочего транса.

– Хока… Цунаде-сама не рассердится, что я испортил её блокнот? – взволнованно спросил он.

– Ну что ты, – улыбнулась девушка. – Уверена, она о нём и думать забыла, как только выпустила из рук. А рисуешь ты здорово!

– А что, ваш Наруто разве не рисует? – для парня сама мысль, что он может не рисовать хоть в одной из существующих вселенных, была вершиной абсурда.

– Нет, – фыркнула Хината, – совсем не рисует. А в Академии он даже печать ровно вывести не мог. Помню, из-за его ошибки у нас на одном из уроков класс затопило.

– Выходит, что и тут я в искусстве ниндзя полный профан…

– Ну что ты! – Хината ободряюще коснулась плеча Наруто. – Пусть в Академии ты и не блистал, но после тренировался как никто другой и много раз спасал всех. И меня в том числе. А сейчас ты и вовсе капитан Анбу.

– Эх… Знали бы папа и мама об этом. Тогда они точно бы гордились мной… – вздохнул парень.

– А разве они не гордятся? Ты же так хорошо рисуешь! – удивилась Хината.

– Это не то… – Наруто покачал головой. – Им нужен сын – образцовый шиноби и будущий герой деревни. А не я.

– Глупости…

– Не надо! Ты ведь и сама не веришь в то, что говоришь.

Хината, поражённая его правотой, замолчала и снова погрузилась в свои мысли. Даже сейчас, когда она путём изнурительных тренировок отточила своё искусство боя и даже стала джонином, отец не признавал её так, как ей хотелось. Даже сейчас, она была менее талантлива, чем сестра. Потому положение Наруто было слишком знакомо Хинате, чтобы она могла не понять его. Было очень странно видеть родственную трепещущую душу в том, кем всегда восхищалась.

– Прости… – робко прошептал Наруто и протянул вырванный из блокнота рисунок. – Я был резок…

– Ничего… – Хината выбралась из своих мыслей и взяла предложенный портрет. – Это мне не стоило говорить ложные слова утешения.

Девушка нравилась себе на рисунке. Своё лицо она могла видеть только в зеркало, но в такие минуты, когда она погружалась в себя, стекла рядом не было. Выражение глаз, лёгкая линия улыбки, в каждом штрихе она видела себя и удивлялась, как ребёнок, едва знакомый с ней, смог так точно передать характер и настроение.

– Ведь в твоём мире тоже должна быть Хината. Вы с ней дружите? Какая она? – чуть подумав, спросила девушка.

– Ты – моя одноклассница. Только тринадцати лет, конечно же. Я и не разговаривал-то с тобой ни разу, но по характеру ты очень напоминаешь меня самого: тихая, застенчивая, полная неисполненных желаний.

– Я действительно была такой раньше, – вздохнула Хината, вспоминая себя в детстве, – но ты изменил меня. Сейчас мне даже немного жаль прошлую себя…

– Значит, ты и меня жалеешь?

– А как же иначе? Твоей нынешней ситуации не позавидуешь, – поправилась девушка. Она чувствовала, что жалость может обидеть Наруто.

– Смешно как-то получается, – улыбнулся парень. – Я и представить не могу, что в состоянии изменить кого-то. Всё же я не ваш Наруто.

– Ты и сам понимаешь, что это и так, и не так одновременно. Да, ты другой, но, разговаривая с тобой, я почему-то не чувствую существенной разницы. А что ты сам думаешь на этот счёт? – Хината была благодарна за смену темы.

– В первую очередь я уверен, что я – настоящий, и жизнь, которую я помню – тоже настоящая. Но и ты, безусловно, реальна, хоть и не являешься частью привычного мне. Следовательно, есть две равнозначных реальности, но по какой-то причине Наруто в них обменялись местами.

– Я верю, что ты не врёшь, потому тоже придерживаюсь такого мнения. Если мы правы, то в твоём родном мире Минато и Кушина живы-здоровы.

– Да, – улыбнулся Наруто. – Это ещё одна причина, по которой я хочу верить в свою догадку. Папа и мама сильные, так что с ними ничего не должно случиться, пока меня нет.

Хината улыбнулась в ответ. Ей не хотелось рассказывать о том, как Цунаде с пеной у рта доказывала старейшинам, что его нужно оставить в живых. Не хотелось говорить, что он может и не вернуться в свой мир, навсегда оставшись в этой запечатанной комнате. Не хотелось вываливать все проблемы, которых за последнее время появилось немало. Все надеялись на помощь Наруто, но сейчас она была нужна самому герою-спасителю.

– Хината, расскажи мне про этот мир, если можно, конечно, – тёплый голос снова вытащил девушку из раздумий.