Из шестнадцати в тринадцать

– Расскажу, секрета тут нет. Дай знать, если мои слова разойдутся с твоими воспоминаниями.

Парень утвердительно кивнул.

– Когда-то Мудрец Шести Путей…

– Ой нет, – перебил её Наруто. – Эту историю я знаю. Про Учиха, Сенджу, основание Конохи и Мировую войну шиноби нам ещё в Академии рассказывали.

– То есть и про вторую, третью и четвёртую тебе тоже известно?

– Да нет же, – парень поморщился. – Их попросту не было. Война прошла, Пятёрка Великих Стран заключила союз, и после этого конфликты были только локальные или вовсе со сторонними злоумышленниками.

У Хинаты перехватило дыхание. Если и последней войны не было, то Нейджи и все остальные, кто погиб в той битве, остались живы. И не только они. В мирное время вообще никому не нужно было умирать не своей смертью.

– То есть ты хочешь сказать, что в другом мире живы не только твои родители, но и Третий Хокаге, и весь клан Учиха? – вопрос был очевидным, но Хинате необходимо было услышать ответ.

– Конечно, – непонимающе пожал плечами Наруто. – А Учиха так вообще процветают. У вас разве не так?

– К сожалению, не так, – девушка сглотнула подступивший к горлу ком и попыталась выровнять дрожащий голос. – Тут было много войн, многие погибли, как и Кушина с Минато. Не думаю, что ты захочешь знать больше. Это не самая приятная история.

– Расскажи, – Наруто уставился на девушку пронзительно голубыми глазами и с силой сжал простынь. – Пусть мир другой, но, как я понял, здесь живут те же люди, которых я каждый день видел из окна. Мне нужно знать.

Хинате стало стыдно и горько от того, что она хоть на мгновение могла подумать, что Наруто может быть всё равно. Тот, кто никогда не закрывал глаз на судьбу других, не отвернулся и сейчас. Говорить было сложно, а рассказать нужно было многое. Девушка старалась изо всех сил ничего не упустить и держать себя в руках, но голос то и дело срывался, а глаза предательски становились влажными. Но собственные чувства бледнели, когда она видела реакцию Наруто. Мальчик напряженно замер, всё сильнее сжимая простынь. Его детское лицо казалось каменным, потому отчаянно живые глаза смотрелись на нём неестественно и жутко. Наруто не задавал вопросов и не перебивал, и только когда Хината закончила, он прошептал одними губами:

– А ведь я живу в сказке… Я не знаю ни одной страшной смерти, ни одной трагедии. Все мы не знаем, а кто знал – давно позабыл. Я и представить не мог, что жизнь может быть такой…

– А мне сложно представить твой мир… – переведя дух, так же шепотом ответила Хината. – Но я всё бы отдала, чтобы оказаться там…

– Не говори так! – резко повысил голос Наруто. – Не смей. Твоя жизнь делает тебя той, кто ты есть. Отказываясь от прожитой судьбы, ты предаёшь всех, кто пожертвовал собой. Отказываешь людям как в смысле жизни, так и в смысле смерти. Этого ты хочешь?

– Нет… – девушка пристыжено опустила глаза. – Прости…

– Это ничего… – Наруто и сам испугался своего напора. – Можно, я сделаю ещё один твой портрет? Это так замечательно – рисовать тебя, помогает успокоиться…

– Конечно, – Хината растеряно улыбнулась и поудобнее уселась в кресле.

Сейчас очень хотелось помолчать, да и позировать ей было несложно. Она частенько увлекалась собственными мыслями и словно забывала о теле, оставляя его без внимания. Эта способность помогала ей в медитациях. Пожалуй, это едва ли не единственное умение, в котором она превзошла сестру, и за которое отец искренне хвалил её.

А подумать было над чем. Когда Хината узнала, что Наруто очнулся, то тут же побежала к Цунаде, чтобы уговорить пустить её к нему. Женщина сжалилась и даже рассказала то, что ей удалось выяснить, а после и вовсе попросила присмотреть за Узумаки. Девушка была очень рада этому, но, вместе с тем, колючий страх не покидал её. Она боялась, что этот другой Наруто окажется совсем не таким, какого ей хотелось увидеть. Мелочность, трусость, равнодушие – вот что пугало её. Ведь это совершенно другой человек, значит у него нет причин быть тем удивительным ярким Наруто, которого она так любила и за которым привыкла идти. Но, к великому облегчению Хинаты, мальчик, которого она повстречала, светил ничуть не менее ярко. Пусть по-другому, но всё так же тепло. И хоть сейчас ему было всего тринадцать, но он уже исправлял её ошибки, в которых она сама не призналась бы себе.

Наруто увлечённо рисовал. Как и раньше, бумага принимала на себя всю боль и тревоги, оставляя лишь лёгкий образ девушки перед ним. Рисовать с натуры было непривычно, ведь раньше для него никто не позировал, и рисовать приходилось по памяти. Но видеть перед собой того, кого желаешь изобразить, оказалось намного интереснее. Линии казались живее и выразительнее, неся в себе уже не только эмоции художника, но и модели. Наруто очень нравилось это ощущение, поэтому он пообещал себе, что когда-нибудь наберется смелости и обязательно попросит маму позировать ему, и, может быть, даже ту удивительную девушку, что нашла его в заснеженном лесу.

Когда портрет был закончен, Наруто с сожалением вырвал его из блокнота и протянул Хинате. Очень хотелось оставить рисунок, но он видел, с каким восхищением девушка смотрит на своё изображение, потому не смог не отдать его ей.

– У тебя настоящий талант! Это удивительно…

– Ты первая, кто меня похвалил, – застенчиво улыбнулся Наруто. – Я свои рисунки ещё никому не показывал.

– Это ты зря… Покажи, и тебя непременно оценят! А теперь, извини, но уже очень поздно, и мне пора на обследование. Хоть мне и сказано следить за тобой, но в этой больнице я ещё и пациент.

– Как же поздно? – удивился Наруто и кивнул в сторону окна. – Ещё совсем светло.

– Извини… – запнулась Хината. – Я рассказала тебе историю этого мира, но ни словом не обмолвилась о событиях последнего месяца. С того дня, как ты потерял сознание, тут всегда светло. Ночи нет, и это не единственная странность…

====== Про тебя ======

– Доброе утро, – улыбнулась Хината, заглядывая в палату к Наруто.

– Доброе, – улыбнулся парень в ответ. – Можно я и сегодня нарисую тебя?

– Так сразу? – удивилась девушка. – Я думала, что ты захочешь ещё расспросить меня.

– Ну так ты рассказывай, а я рисовать буду. Так даже интереснее, если ты не будешь сковывать себя. У тебя очень красивая естественная мимика. Хочу нарисовать твоё лицо настолько восхитительным, насколько ты мне его покажешь…

Хината шумно вздохнула и села в кресло, суетливо поворачиваясь к окну. Ей было тяжело признаться себе, что этот странный комплимент от странного мальчика её смущает. И радует. Она никогда раньше не слышала ничего настолько искреннего и приятного. Сам же Наруто отчаянно краснел, понимая, что только что сморозил. Он ждал Хинату всю ночь, предвкушая её общество, потому не смог сдержаться, когда она всё же пришла.

– Как твоя рука? – робко спросил он.

– Хорошо, кость была сильно раздроблена, но уже через полторы недели меня выпишут. А сегодня так и вовсе пластыри с лица разрешили снять… – девушка запнулась, ведь она снова возвращалась к теме своего лица.

– Это хорошо, – улыбнулся Наруто. – А как ты вообще так поранилась?

– На миссии. Сейчас много всего странного творится. А не так давно деревня Скрытого Камня объявила, что это она ответственна за происходящее и потребовала, чтобы все остальные деревни перешли под её контроль. Естественно, завязалась большая стычка, но в итоге выяснилось, что они попросту воспользовались ситуацией и на самом деле находятся в том же положении, что и все остальные. Более того, их джинчуурики тоже впал в кому после продолжительного неистовства. Та же ситуация и с остальными носителями Биджу. Как нам известно, очнулся пока один ты.