Из сумрака веков

— Окей…

Дориан ставит возле постели чёрные кроссовки и увозит поднос-каталку. Только дверь закрывается, Катя рвано выдыхает и встаёт.

Брр… Ламия действует чарующе. Такого раньше не было. Она не поддавалась дару кровопийц. Сейчас же, будто отдала частичку себя, и теперь Дориан знает все её тайны, хоть и не признаётся в этом. Он постоянно пытается прикоснуться или назвать ласково. Флиртует? Возможно… Не-е-ет. Мареш нежен, но не более. С другой стороны, он — ламия. Сердце не бьётся, дыхание не прослушивается… Как определить, волнуется Нол, смущается, переживает, заигрывает, врёт…

Ладно, сейчас не до этого. Катя потягивается. Тело будто поёт — отзывается, мелодично вибрируя. Удивительная гармония. Выходцева гладит живот, прислушиваясь к ощущениям — внизу согревающий огонь. Приятно и трепетно. Что это такое? Хм, может, ламии наркоты подсыпали, а она не учуяла? Нет, точно бы определила. Ерунда! Просто хорошо поела.

Так, пора одеваться. Нужно поговорить с Ваиком.

Катя принимает бодрящий душ, наспех причесывается — заплетает мокрые волосы в косу. Похлопав по бледным щекам, разочарованно машет отражению и выходит из ванной. Натягивает джинсы, футболку, кроссовки…

Раздаётся стук в дверь:

— Ты как? — слышится взволнованный голос Дориана.

Катя торопливо прячет заветный ключик в карман джинсов и идёт к двери:

— Я готова!

Глава 6

Катя следует за Дорианом по затенённому дому. Широкий коридор… Тёмно-бардовые стены с пестрыми вкраплениями. Три двери по разные стороны, между ними — золотистые месяцеподобные светильники. С одного конца коридора окно, прикрытое тяжёлыми шторами сливового цвета. С другого — деревянные перила и уходящая вниз лестница.

Одолев коридор, Выходцева спускается по длинной закруглённой лестнице с деревянно-металлическими перилами. Кованные акантовые листья и розетки, поддерживаемые массивными дубовыми столбами и поручнями. Красота… Явно ручная работа.

Шаги чуть слышно шелестят по ступеням, разлетаясь по не менее тёмному первому этажу. Сердце от волнения едва не выскакивает из груди. Катя останавливается: изумительная хрупкость дизайна! Нет камина, нет телевизора. Нет картин, обеденного стола, стульев… Только диван возле одинокого стеклянного журнального столика. Такая же прозрачная полка у стены с книгами. Зато половину зала занимает барная стойка с крутящимися сидениями; зеркальная, вверх тормашками висят бокалы. За ней, вдоль стены в витрине расставлены бутылки.

— Не думаю, что ты в том положении, — мягкий голос Дориана раздаётся над ухом, — чтобы пить что-то покрепче чая или кофе.

Катя вздрагивает:

— Я не хочу выпить, — брезгливо морщится. — Просто… это всё, что встретилось любопытного, вот и рассматриваю!

На запястье ледяным браслетом смыкаются пальцы Дориана — Мареш, ухватив за руку, идёт дальше. Катя устремляется за ним:

— И хватит уже о здоровье! — шипит в спину. — Я в порядке.

— Уже понял…

— У вас темно, как в склепе, — бормочет Выходцева, нервно оглядываясь. — Я понимаю, что вы мертвые, но неужели нет желания как-то осветлить помещение?

— Нам всё равно. Гостей почти не бывает, но когда они приходят, то…

Сворачивает в следующий коридор, останавливается и звучно хлопает в ладоши. Катя машинально зажмуривается — яркий свет ударяет по глазам. Несмело открывает сначала один, потом второй. Индиговые стены с восхитительными рисунками по всей ширине и длине. Словно галактическая вселенная с мириадами звёзд. Каждая прорисована вплоть до микроскопических точек на поверхности и сияний вокруг — большие и малые серебристо-неоновые сферы столь идеальны и совершенны, будто настоящие и… в движении. Двери по обе стороны едва различимы. Они — составная часть картинки.

— Это кто рисовал? — тихо восхищается Катя.

Дориан заминается, даже чуть краснеет:

— Пошли, не до этого.

— Но это же великолепно! — хлопает глазами Выходцева приближаясь к стене и водя руками по поверхности.

— Тогда, что скажешь на это? — Мареш вновь хлопает в ладоши — свет гаснет. Темнота на секунду ослепляет и тотчас… Очуметь! Вместо галактической вселенной яркие картины в готическом стиле. Размашистые крылья с чётко выведенными когтями. Оскал длинных клыков, алые капли крови. Неоновое свечение желтоватых глаз.

Гигантская змея обвивает кольцами массивное дерево со спиралевидным стволом. Крупные чешуйки кожи — кольчуга, выкованная великим мастером — природой. Красноватый окрас, округлые синевато-зелёные круги по всему телу. В центре каждого жёлтое пятно. На сердцевидной голове корона из огненных шипов. Глаза изумрудные с продолговатым зрачком. Пасть распахнута — с острых загнутых внутрь клыков стекают мутные капли. Длинный язык раздвоен.

— Это ужасно, — ахает Катя, — и чудовищно красиво!

Поворачивается к Дориану — его грустное лицо озаряется. Кровопийца белоснежно улыбается:

— Правда?

— Это ты нарисовал? — не то утверждает, не то предполагает Выходцева.

— Да! — нехотя признаётся Дориан и дёргает: — Пошли…

Катя изумлённо открывает рот, но сказать больше ничего не получается — Мареш увлекает дальше по таинственному коридору и останавливается возле последней стены.

Огни пламени поднимаются под потолок. Искры костра разлетаются в стороны. Это — маленькие альвы! Миниатюрные девушки с длинными тёмными волосами, ниспадающими тяжёлыми локонами по плечам. Огромные карие глаза с лукавым блеском. Пухлые алые губы. Пышногрудые, с тонкими талиями, округлыми бедрами и стройными ногами. В разноцветных платьях, не скрывающих женственные изгибы фигур. Все как одна — Нойли!

— Ты любишь её, — шепчет больше себе, чем для ушей Дориана Катя, очертив контур искры.

Мареш даже не оборачивается, проводит ладонью по поверхности — она отзывается мелодичным переливом. Его пальцы ловко бегают по неоновым брызгам под аккомпанемент музыкальных сигналов, и стена беззвучно раздвигается, точно створки лифта. Мертвечиной тянет сильнее — ещё два запаха. Дориан увлекает за собой, и Катя смело шагает внутрь.

— Если я попробую тебя воскресить, вы сможете быть вместе? — открыто смотрит на ламию.

В его серо-зелёных глазах на миг проскальзывает робкая надежда, но тотчас испаряется:

— Нам это не поможет. Тогда мы для Ламии станем простой мишенью. Месть за Мию, подкрепленная желанием покарать за предательство королевы. У нас с Нол нет шанса.

Двери тихо разъезжаются. Мареш за руку тащит по светлому и удивительно пустому коридору. Металлические, отдающие холодом и неприступностью стены. Катя еле поспевает — шаги лёгким шуршанием разлетаются, исчезая в глубине таинственного прохода, похожего на туннель катакомбы, ведущего к столь же загадочной лаборатории. Впереди показываются очертания дверей.