Из Тьмы. Арка 2
Шрифт:
Всё-таки Куроме версии 2.0 точно такая же ненормальная, как и та, о которой читал я-Виктор. С другой стороны, не страшно быть фанатом, скажем, жанра «гуро» — страшно стать одержимым своими желаниями маньяком, стремящимся воплотить все свои фантазии в реальность. Главное сохранять контроль, и всё будет в порядке.
Отвлёкшись от забавно мельтешащих людей и своих мыслей, повернулся к спутнице, бормочущей что-то об ужасном злодеянии и чудовищной трагедии.
«Странно. Ей вроде нравились массовые бои смертников на арене. А тут то же самое, только с эффектом присутствия: крови, эманаций боли и страха предостаточно, чтобы порадовать сердце ценителя. Вон как Яцу довольна, — мысленно хмыкнул я, ощущая
— Тц, — раздражённо прищурившись, отгоняю ставшие слишком яркими и навязчивыми наведённые чувства.
«Что за глупые идеи? Надо перекусить».
— Белла, пошли в буфет.
Ноль реакции. Меня то ли не услышали, то ли, что вероятнее, слова просто не дошли до разума спутницы. Всё же рвануло достаточно далеко, чтобы отбить слух или тем более контузить.
— Белла, очнись.
— …
— Приди в себя и успокойся, — снова повторяю, но уже использовав немного духовной силы.
— А? Что? — Изабелла дёрнулась, и от удивления даже ослабила хватку, которая на ком-то другом могла оставить кровавые синяки.
— Говорю, пошли, я угощу тебя вкусняшкой. Сладкое неплохо помогает от нервов.
…И от странных мыслей.
Аристократка посмотрела на покрытый кровью пол, на множество плачущих и стонущих пострадавших (девушкам с открытыми плечами и декольте пришлось хуже облачённых в костюмы кавалеров), которым сейчас пытались оказать помощь или хотя бы успокоить. Сглотнула и, резко мотнув гривой иссиня-чёрных вьющихся волос, отвела взгляд, зашмыгав носом.
— Н-нет, я не смогу. Мне страшно. Я хочу домой.
— Не выйдет. Сейчас лошади напуганы, а позже проезд займут экипажи врачей. Да и полиция со своими опросами может прицепиться. Ждать придётся в любом случае, так что идём. Ты выпьешь чего-нибудь, а я перекушу.
— Т-ты что, совсем не переживаешь и не боишься?
— Не боюсь. И ты не бойся, я тебя защищу, — сдвинув брови, изображаю сурово-неприступный вид. — Пошли-пошли, не будем мешать оказывать помощь, — девушка позволила себя утянуть, крепко держась за мою руку и шагая сомнамбулической походкой.
Выпив, немного всплакнув на плече предварительно обруганного и обвинённого во всех грехах брата, а после таки съев несколько конфет, Изабелла отчасти успокоилась и привела себя в порядок, перестав выглядеть как пустоглазая марионетка. Кстати, ругалась на Диего не только его сестра. Большинство приглашённых также посылали «лучи добра» в сторону администрации. Впрочем, именно Диего пожеланий жить плохо и недолго досталось не слишком много: безопасность — не его зона компетенции. Намного сильнее костерили глав разведки и полиции, ну и самого губернатора.
Неожиданно, но среди напуганных и шокированных произошедшим людей словоблудия Кея пришлись ко двору. Они помогли расслабиться не только Белле, но и остальным собравшимся в буфете мало пострадавшим счастливчикам. Когда наш краснобай действительно того хотел, его истории могли быть в самом деле забавными и при том не задевающими слушателей. Бэйб с Наталом и Акирой, в целях создания положительного образа, присоединились к оказывающим медпомощь волонтёрам. Правда, рыжая убийца-медик, страшась за платье, больше руководила, чем действовала сама. Кей от записи в медбратья отказался, а меня, видимо, памятуя об «успехах» в лечении свинок (между прочим, в последней партии умерла только треть пациентов, да и те скончались от попыток улучшить методику,
а не от самого лечения!) почли за лучшее к пострадавшим не подпускать.Подумаешь, не больно-то и хотелось!
Спустя примерно час, будучи мельком осмотренными прибывшими врачами и ответив на вопросы замотанного и немного зашуганного полицейского — а как иначе, если приходится допрашивать начальство и сопричастных к высшим сферам? — мы, наконец, смогли отправиться домой. Правда, мой путь лежал домой к Изабелле. Напуганной девушке за каждым кустиком мерещился злобно усмехающийся революционер с бомбой. Фореста с его предложением придать сопровождение из клана Змеи, моя дворянка послала, вежливо по форме, но достаточно оскорбительно по содержанию, пройдясь и по наёмникам, и по талантам самого губернатора в решении проблем, многие из которых образовались именно по его вине. Заигрывание с повстанцами в нынешней ситуации больно било по губернатору и его блоку.
В том, что повинны мятежники, никто не сомневался: полиция не смогла удержать основных подозреваемых в тайне. И не потому, что сложно не ответить жёнам больших шишек и им самим, а потому, что умники, устроившие теракт, не нашли ничего лучшего, как оставить целую россыпь с листовками Революционно-освободительного движения. Придурки. Если бы не привлекли внимания охраны, возясь с листовками, то, наверное, их заряженная карета могла и проскочить. Нет, всё же удобно, когда ход расследования становится достоянием общественности едва ли не быстрее, чем вносится в протокол!
Но странно это, мне РОДовцы показались вменяемыми личностями. По крайней мере, на фоне различных бандитов, дезертиров и сумасшедших пророков ячейка из отучившихся в Столице студентов выглядела неопасно. Мне даже поначалу не хотелось давать им денег — ну на что способна кучка тонкошеих студиозов? Да уж… зато теперь понятно, откуда взрывчатка: химики среди них тоже нашлись.
Недооценили мы «вьюношей бледных со взором горящим», недооценили.
Уже поздней ночью, выкрутившись из цепких объятий любовницы, которая не желала расставаться со своей защитницей даже во сне, оная «защитница» некоторое время с печально-задумчивой улыбкой любовалась на безмятежное выражение лица спящей. Взрыв, прошедшая мимо смерть и подружки-приятели, которых безносая всё же догнала, неслабо ударили по психике надменной аристократки, превратив её в обычную, напуганную и растерянную девчонку. Да… знакомое чувство. Нехорошо получилось с этими придурошными подрывниками. Изабелла мне нравилась, а значит, страх и слёзы на красивом личике вызывали желание расправиться с их виновником.
Но не с собой же расправляться? Сомнительно, что студентики смогли бы провернуть такую акцию без моих денег и того влияния, которое мои же действия оказали на обстановку в городе. Вот и оставалось выступить в роли игрушки-обнимашки, молчаливых ушей и плеча, в которое можно выплакаться. Всегда раздражали чужие слёзы, но за всё нужно платить: и за поступки, и за привязанности. Потому, когда разомлевшая от эмоций и алкоголя девушка начала клевать носом посереди разговора, я раздел и отнёс её в постель, а потом некоторое время лежал рядом, дожидаясь, пока она окончательно расслабится и заснёт.
— Прости, Белла, — тихо произношу я и, поправив тонкое шёлковое одеяло, покидаю спальню.
Вскоре позёвывающий кучер вёз гостью хозяйки в арендуемый ею особняк.
Там я тоже не стал долго задерживаться. Пусть сырая погода не располагала к подвигам, но глупо не воспользоваться любезно подстроенной революционными товарищами ситуацией и не поймать обычно не покидающую своего пристанища цель на пороге. Так что, переодевшись и предупредив разбуженного Натала, я воспользовался тайным ходом и вновь выскользнул в предрассветную тьму.