Из Тьмы. Арка 3
Шрифт:
В общем, не в почёте в нынешней Империи созидательный труд.
Разве что идея с централизованной сетью микрокредитования начала приносить прибыль почти сразу. Ну и с элементарной в изготовлении колючей проволокой появились подвижки. Пока идут переговоры с министерством обороны: получив взятку, военные чиновники организовали комиссию. Идея быстровозводимых и недорогих укреплений из колючки и заполняемых землёй контейнеров из «сетки Рабица» — в принципе понравилась штабным генералам, даже несмотря на слабость колючих заграждений перед воинами духа. Хотя поля из закрученной спиралями «путанки» в этом плане относительно неплохи, по крайней мере, против бойцов слабее Адепта: рубить её неудобно, а если сдуру вломиться грудью вперёд, то колючие спиральки наматываются на
Какое-то неправильное у меня получается прогрессорство. Мало того, что «изобретения» сомнительные, так ещё приходится обогащать одного из самых заслуженных кандидатов на устранение. Для полного счастья осталось принести в этот мир концепцию финансовых пирамид.
С персоналом моего домика тоже не слишком-то складывалось. Бандиты пусть и буквально вылизали здание, очистив его от любых следов пребывания своих склонных к вандализму коллег, а также обставили комнаты качественной и красивой мебелью, даже с некоторым перебором (кресла и диван у меня именно от них) — но вот расползшиеся слухи прочно отвращали от моего логова всю стоящую прислугу. У полиции претензий нет, местные бандюганы чуть ли не посты по границам квартала выставили, чтобы, не дай боги, какие-нибудь хулиганы не обидели проживающую в нём добрую волшебницу с длинным мечом. Да только репутация среди местных у меня стала не очень хорошей.
Пф! Будто несколько побитых и порезанных бандитов превращают меня в кровожадное чудовище. У-у, вот только попадись мне эти сплетники!
В общем, пока приходится обходиться без штата поваров и кондитеров. Обычные служанки тоже не так чтобы выстраиваются в очередь — даже несмотря на обещанный двойной оклад. Собственно, учитывая множество заполонивших столичные улицы беженцев, из них можно навербовать горняшек на любой вкус, но мне желательно получить профессиональных, не склонных к болтовне и клептомании слуг, а не непонятно кого.
Впрочем, непонятно кого несложно встретить и среди профессионалов: парочка собеседований с претендентами не дадут соврать. Счетовода к этой проблеме привлекать не хотелось, бедный миньон и так нагружен сверх всякой меры. Да и бросать ниточки прямых связей с Синдикатом и его дочерними организациями ради такой мелочи — порочная практика. Пока что у меня работают всего двое: ответственная за стирку, уборку и прочее молодая служанка и крепкий мужчина, который занимается требующими физической силы делами, а также выполняет роль сторожа. Оба работника встретились и поступили ко мне на работу практически случайно; и, что печально, оба не слишком хороши в кулинарии. Хотя Одри — та самая молодая служанка — подаёт некоторые надежды, посещая один из близлежащих ресторанов, где она в свободное время подвизалась в качестве ученицы местного шефа.
И с миньоном-разведчиком как-то тоже не складывается: чёртов Сайкю устранил, арестовал или вытеснил из Столицы всех квалифицированных, а значит, и потенциально опасных коллег из Тайной полиции или старой гвардии Службы разведки. Ну, или данные пенсионеры качественно шифруются, что тоже вероятно. Можно поискать среди представителей полиции обычной, но у них несколько иная специфика работы.
Ничего, со временем кого-нибудь найдём.
С поиском карманных революционеров и террористов тоже всё сложно. Там сплошь либо горячие головы-идеалисты, которые отправляются в тюрьму или в землю после первой (зачастую неудачной) акции, либо параноидальные профи со своими хозяевами в РА, либо мутные личности со связями с заграничной или имперской разведкой. По всему получалось, что взять под контроль готовую группу скорее всего не получится. Если хочу таковую заиметь, придётся создавать с нуля. Причём без гарантий, что в неё не просочатся те самые параноидальные профи и мутные заграничные шпионы.
— Работай, работай, работай: *
Ты будешь с уродским горбом
За долгой и честной работой,
За долгим и честным трудом,
Под праздник — другим будет сладко,
Другой твои песни споет,
С другими лихая убийца
Пойдет, подбочась, в хоровод, — с мрачноватой иронией декламирую себе под нос часть переведённого на имперский стихотворения.
/Александр Блок «Работай, работай, работай…». В оригинале вместо «убийцы» выступает «солдатка» — жена рекрутированного на долгие годы солдата./
Насчёт «долгого и честного труда» это тоже ирония, но в остальном и впрямь складывалось такое чувство, что чем больше я суечусь, тем больше дел наваливается сверху. И ведь со всеми отчётами нужно как минимум ознакомиться, вникнуть, что думают по этому поводу миньоны и их подчинённые, сделать собственные выводы, а затем вернуть отчёты со своим одобрением, неодобрением или корректировками. И ладно бы ради денег! Но нет, я их даже не вижу. Да и не нужно мне много золота — считай, на общественных началах работаю. А ведь теперь, помимо прочего, приходится составлять документацию и как командиру собственной группы, и как заместителю главного инструктора по боевой подготовке Отряда…
Ненавижу работу с бумажками! Если бы не способность разгонять сознание и печатная машинка, которой я пользуюсь под ускорением — одну несчастную девочку-волшебницу под ними бы уже похоронили. Дошло до того, что будущая дальняя миссия воспринимается едва ли не путёвкой на курорт! А ведь это только начало…
Рука, собиравшаяся поднести ко рту вкусняшку, призванную заглушить горечь осознания, на мгновение дрогнула: от одной из марионеток пришёл сигнал, который вскоре повторили и две её товарки. Пройдя по нити духовной связи, сознание соединилось с разумом крылатого разведчика, заметившего двуногого.
Стоило переварить увиденное, как всё мысленное брюзжание мигом исчезло из головы, сменившись яркой вспышкой радости.
— Сестра, наконец-то!
* * *
Акаме легко двигалась между деревьев, привычно перепрыгивая встреченные сугробы, а после сменившие их расщелины и острые выступы горного склона. Девушка с детства росла рядом с лесом и горами, поэтому большая (и самая счастливая) часть её жизни прошла именно там. Стоило ли удивляться тому, что черноволосая фигурка в сером плаще скользила вперёд, словно невесомая тень — стремительно и почти не оставляя следов?
Сердце учащённо билось в груди: она скоро встретится с сестрой! Ещё не так давно, когда она, оставив Куроме, с боем уходила из когтей Империи, девушка с горечью осознавала, что больше не сможет увидеть свою самую милую на свете младшую сестрёнку. А если даже сможет — это будет встреча двух врагов. Акаме тяжело переживала их разлуку. И тем радостнее стало на сердце, когда она узнала, что Куроме желает увидеться для разговора. Пусть Булат, вновь и вновь пересказывая подробности их встречи, упоминал о весьма недоверчивом и прохладном отношении Куроме к их борьбе за народное благо, но Акаме была уверена, что, как старшая сестра, найдёт аргументы.
Они вновь воссоединятся и, как в старые времена, продолжат сражаться бок о бок для того, чтобы вместе уничтожить прогнившую Империю и создать новое, справедливое государство!
Завершив подъём, она увидела вырисовывающиеся в нескольких сотнях метров островерхие шпили и, прибавив скорость, устремилась к каменному строению. Там уже ждала появившаяся в проходе фигурка сестры, что неторопливо зашагала ей навстречу.
Не сговариваясь, убийцы остановились на расстоянии в полшага большем, чем мог дотянуться клинок. Молча застыли друг напротив друга: превратившаяся в красивую девушку старшая сестра — и оставшаяся с виду почти ребёнком младшая. Алые, словно свежая артериальная кровь, очи встретились со своим отражением цвета грозового неба.