Избранник вечности

Царские хлопоты

В свой первый день царствования Александр неожиданно испытал первое же разочарование, когда казначей привёл его к хранилищу и открыл дубовую дверь. На полу сиротливо стояли четыре неполных мешка с монетами, в углу кучка парадных царских доспехов и одежды. В казне оказалось всего лишь шестьдесят талантов! При Филиппе войны, происходящие почти непрерывно, не давали больших доходов, чтобы покрывать содержание армии. К этому неизбежно прибавлялись огромные расходы на строительство дорог в горах и крепостей в приграничных областях, городов на новых завоёванных землях. К тому же Филипп не гнушался празднеств и увеселений, многодневных пиршеств, что привело к опустошению царской казны. Его сын изумился при виде такого финансового наследства. Удивляло – как отец умудрялся вести разгульный образ жизни при огромных долгах! Одним торговцам Филипп задолжал пятьсот талантов, которые придётся отдавать его сыну!

Александру не приходилось заниматься казначейскими делами, налогами, собирать долги с покорённых городов, улаживать отношения с кредиторами, следить за состоянием казны. Решение таких проблем доверено товарищу по детству и юности Гарпалу, не годному к военной службе из-за ухудшившегося здоровья. Толстый и добродушный казначей с первого дня своего назначения добросовестно вникал в новые для него обязанности, выискивал любую возможность для пополнения царской казны.

Новый правитель Македонии не ошибся в выборе. Гарпалу удавалось находить новые заёмные средства у богачей в Афинах, Эгине и Коринфе – прежних злостных недоброжелателей царя Филиппа. По совету друга Александр приглашал погостить македонских аристократов и состоятельных торговцев, проводил с ними время в застольях и приятных беседах, оказывая почёт и уважение. Гости слышали его слова о любви к Македонии, призывы о помощи, чтобы сделать страну сильной, а её жителей богатыми. Мало кто мог устоять перед напористым обаянием Александра, ему верили и под весомые гарантии отдавали взаймы значительные суммы. Риск, конечно, но он обещал большие доходы при дележе будущей военной добычи. Ради получения новых средств изворотливым людям предлагалось управление золотоносными копями на горе Пангей, отдавались на откуп таможни, порты, солеварни, царские земли, леса и прочее имущество – всё, ради сегодняшних поступлений в казну!

В результате активной деятельности царя и друга Гарпала в казне сложилась немалая сумма – восемьсот талантов, которых хватало на содержание войска, закупку оружия и технических средств осады, запасы продовольствия и фуража. Дополнительно на эти цели Александр почти полностью израсходовал личные сбережения. А ещё он помогал каждому, кто просил взаймы, или раздаривал, когда замечал у людей нужду. Увидев опечаленным одного из командиров Перилла, спросил о причине. Тот нехотя признался:

– У меня две дочери. Скоро им выходить замуж, а я уйду с тобой на персов. Не успеваю собрать необходимую сумму обеим в приданое.

Александр вызвал Гарпала. Зная наперёд, что услышит возражения, произнёс безразличным тоном, показывая в сторону Перилла:

– Выдай пятьдесят талантов.

На удивление, Гарпал промолчал, а возразил Перилл:

– Царь, зачем давать мне столько денег? Мне довольно и десяти талантов!

Александр резко оборвал:

– А мне не довольно дать, сколько ты хочешь. Мне довольно дать, сколько я хочу!

Как правило, никто из командиров и воинов, нуждавшихся в материальной поддержке, не оставался без внимания царя: из его личных средств оплачивались чужие долги, дарились рабы, строения и земельные наделы. Денег не хватало, так распродавалось его личное имущество, усадьбы, земли с виноградниками. За считаные дни истрачены все денежные средства, чем он раньше обладал. А кто уходил с ним в поход, оставлял семьи с детьми, больными и стариками, продолжали идти со своими просьбами. Александр уже занимал деньги у матери, которая поначалу удивлялась его поступкам, а теперь не удержалась, спросила с подозрением:

– Сын мой, смотря на тебя, как ты неразумно поступаешь с наследством отца, я догадываюсь, что мой сын не собирается возвращаться в Македонию. Неужели?

Ответа не прозвучало, отчего в сердце матери зародились сомнения. Те же вопросы обуревали и его друзей. Пердикка в присутствии других товарищей по юности спросил:

– Ты оставил себе хоть что-нибудь?

Александр загадочно ответил:

– Надежду!

Пока друг думал над его ответом, пояснил:

– Взамен тех благ, что я оставляю в Македонии, мне будет довольно сокровищ, которые скоро отберу у Дария.

Пердикка оживился:

– Александр! Я и все твои друзья доверились тебе и выступаем против Дария с тобой. И мы хотим иметь в твоей надежде свои доли!

В глазах близких друзей царя, гетайров, высветилась вера в него, обещавшего им и Македонии реальную надежду на великое будущее. Оставалось только покинуть Дион, Пеллу, Македонию…

Накануне

Едва под весенним солнцем прогрелись стылые горные склоны Македонии и начали покрываться зеленью, командиры заговорили о походе. Вот-вот начнётся. Выучка и боевой дух у войска достаточно высокие, а длительное нахождение вооружённой массы людей без дела, на которые они нацелены, вело к истощению казны, запасов продовольствия и терпения у местного населения. Недавно царский казначей с грустью доложил, что в распоряжении царя осталось всего семьдесят талантов, и на месяц* – провианта. Пора уводить армию из Диона, дальше действовать по законам войны, захватывая чужую территорию и кормиться с неё, получая доступ к продовольственным ресурсам противника.

На время похода Македония оставалась без царя, но Александра это не тревожило. На такой случай отец доверял управление страной верному советнику Антипатру, и новый царь сделает то же самое. Временному правителю Македонии вменялись ещё обязанности наместника Греции следить за настроениями в тех городах. В его распоряжении оставался надёжный четырнадцатитысячный отряд, способный задавить любой намёк на недовольство греков или мятеж. Оставалась проблема – родная мать, непредсказуемая Олимпиада. Недовольная назначением Антипатра на первую роль, царица обиделась на сына; со своим неукротимым характером она постарается устроить против советника козни. Но если мать попытается нарушить хрупкое равновесие у престола, на радость врагам, сын стреножит её, как брыкливую кобылу, – если не ласковым словом и подарками, тогда строгими мерами.

На последнем заседании Военного совета заслушивался отчёт командиров среднего звена и военачальников о готовности армии. Явились Антипатр, Гефестион, Антигон, Неарх и Птолемей, командиры отрядов кавалерии и пехоты – Алеет, Мелеагр, Каллас, Кен и другие. Антипатр, заранее сговорившись с военачальниками, опередил царя неожиданным началом:

– Александр, позволь как старшему по возрасту начать Совет с вопроса.

Царь насторожился, но не возразил, что означало согласие.

– Александр, – продолжал Антипатр, – под твоим командованием греки и македоняне вступают в жестокую схватку с Персией. Но во все времена македонские цари уходили на войну, когда у них рождался наследник. Война непредсказуема последствиями.

Советник оглядел военачальников, ища поддержки. Заметив одобрение, решительно произнёс:

– Царь! Совет военачальников настаивает, чтобы ты вначале женился, а когда жена родит сына, ты покинешь Македонию, когда посчитаешь нужным. Подобным образом поступают все цари.

Нависла тишина. Военачальники, пожилые и молодые, боевые командиры, опустив глаза, напряжённо ожидали реакции Александра. Она не замедлила быть бурной и возмущённой:

– Недостойное занятие для мудрого Антипатра – советовать жениться в то время, когда Персия изготовилась к войне. Разве сейчас можно думать царю македонян о выборе невесты, свадьбе и брачном ложе, когда в мой дом через горы Тавра* вот-вот придут жестокие варвары, а в наших гаванях появятся корабли Дария и его союзников, проклятых финикийцев и киприотов?

Не ожидавший такого отпора Антипатр не стал настаивать. Военачальники тоже отмолчались.

Совет продолжился в нужном для Александра режиме. Его интересовало состояние пехоты и конницы и какими средствами перевезти армию на азиатский берег. Для доставки почти сорока тысяч людей и сопровождающего обоза понадобится большое число кораблей. Хорошо, что, по союзному договору, греки обязались прислать в устье Стримона* сто шестьдесят трёхпалубных триер*. Но этого мало, требуется ещё столько судов! Он распорядился немедленно отозвать македонский флот из Эгейского моря и Понта Эвксинского (Чёрного моря). Но чем больше привлекаемый флот, тем больше с ним хлопот и расходов. Ещё требуется набрать готовых матросов и гребцов! А где всё это взять, когда времени – в обрез!

Обсуждалось состояние вспомогательных подразделений, без них любая армия не сможет существовать. На Совете царь выслушал фессалийца Диада, начальника отряда технической поддержки, своего любимчика. Детище Диада – самбуки – стенобитные машины. Хорошие технические средства, но слишком тяжёлые и громоздкие, когда их нужно передвигать от города к городу. У воинов не хватает сил, и у тяглового скота, поэтому после каждой осады придётся бросать одни машины и делать новые. Цена дорогая!

– Дорогой Диад, пожалей моих воинов! – обратился к нему царь. – Мне нужно, чтобы твои машины разбирались на части, а при осаде быстро собирались воедино. Ещё попрошу, подбери в помощь умелых ремесленников да научи управляться с твоими машинами. И подумай, как соорудить приспособления, чтобы с их помощью воины могли бы преодолевать болото и реки и взбираться по скалам до самых вершин. Ты постарайся, любезный Диад!